Фиона Макинтош - Судьба

Гидеон еще раз обошел арену с друзьями над головой, а затем они по одному спрыгнули вниз. Люди все еще качали головами. Если кто-то и подозревал волшебство, об этом не говорили вслух. Никто в эти дни не мог творить волшебство так, если вообще когда-нибудь мог!

Вернувшись к фургонам, Гидеон с друзьями поздравляли себя с хорошим выступлением. Толстуха приняла их искреннюю благодарность, но все еще пребывала в шоке. Поэтому ей требовалось что-нибудь выпить для успокоения нервной системы.

После ее ухода Фиггис серьезно посмотрел на друга.

— А что с камнем?

— Ийсеуль его принесла. Вы не возражаете, если я провожу ее домой? Она с маленьким братом.

Фиггис и Тёмезиус покачали головами.

— Наверное, сюда вскоре подойдет Тин, поэтому тебе лучше поскорее сбежать, — заметил Тёмезиус. — Кстати, где она живет? Мы могли бы встретить тебя там с повозкой и лошадьми.

Гидеон пересказал то, что сам слышал от Ийсеуль.

— Поторопись, парень, — предупредил Фиггис. — Прощайтесь побыстрее.

— Вскоре увидимся, — уходя, ответил Гидеон.

— Гидеон! — крикнул Фиггис ему в спину, и парень повернулся. — Не давай девушке никаких обещаний. Впереди нас ждут опасные времена.

Гидеон кивнул и исчез в темноте. Ийсеуль с Гверисом ждали его за караваном. Он сам предложил это место. Представление продолжалось, поэтому толпа еще не разошлась.

— Гидеон! — крикнул Гверис и бросился к нему.

Гидеон схватил мальчика и поднял высоко в воздух.

— Ты был великолепен, — воскликнул мальчик, хватая ртом воздух.

— Правда? — ответил Гидеон, глядя только на Ийсеуль, которая стояла чуть в стороне. Ей было одновременно страшно за брата и нравилось, что он так рад.

— Я вижу, что ты так и остаешься человеком со многими странными талантами, — сказала она, склонилась вперед, легко поцеловала его в щеку и одновременно вложила ему в руку камень.

Гидеон почувствовал облегчение — камень снова вернулся к нему. Перед тем, как он опустил его в карман, камень издал у него в ладони нечто, напоминающее легкий гул.

Гидеон наклонился и обнял Гвериса.

— Я рад снова видеть тебя, — сказал он и посадил мальчика себе на плечи. — Держись крепко.

— А ты можешь удержать меня на руке или голове, как держал гиганта?

— Легко.

— Ой, сделай, пожалуйста, — попросил мальчик.

— Не смей! — предупредила Ийсеуль.

— Лучше не надо, — сказал Гидеон возбужденному другу. — Твоя сестра придет в ярость.

— О-о, она все время на меня сердится. Я пытаюсь не обращать внимания.

— А другие сестры? — спросил Гидеон и взял Ийсеуль за руку.

Мальчик вздохнул.

— Да, они мне все надоедают, — признался он.

Ийсеуль засмеялась, как и Гидеон.

— Женщины просто не понимают, что нужно мальчикам, правда? — спросил Гидеон.

— Вот именно, — по-деловому ответил Гверис. — Именно поэтому хорошо, что папа вернулся.

— Отец приехал? — удивленно спросил Гидеон.

Ийсеуль кивнула.

— Сегодня во второй половине дня. Я рада, что он вернулся. По крайней мере, поможет с больными, — уныло сказала она.

Они медленно пошли в город.

— Как они все себя чувствуют?

— Гораздо лучше, спасибо. Я считаю, что одна сестра поправилась. Мама чувствует себя достаточно хорошо, чтобы готовить еду, а это очень хороший знак. Двое других вскоре тоже встанут на ноги.

— Это хорошо, — сказал он, и внезапно ему стало неловко, только не мог объяснить, почему. — Я могу вас проводить до дома?

— О, да! — воскликнул Гверис. — Познакомишься со всеми.

— Нет, малыш. Не в этот раз. Я доведу вас до дома, чтобы с вами все было в порядке, а в гости зайду, когда все будут здоровы.

Гверис больше ничего не говорил и смотрел на мир с большой для себя высоты, пока они медленно шли в темноте к его дому.

— Ты снова уезжаешь, — сказала Ийсеуль ничего не выражающим тоном.

— Я должен.

Она кивнула, и он почувствовал, как ее рука крепче сжала его собственную.

— Сейчас я путешествую с Фиггисом и Темезиусом, — произнес молодой человек, не зная, что сказать.

Дискомфорт перешел в неловкость, и эта фраза казалось лучшим, что он смог придумать, когда они оставили центр города позади.

— Понятно, — кивнула девушка, затем спросила: — Они тебя защищают?

Он немного помолчал.

— Да, можно сказать и так.

— А куда вы направляетесь?

— Сегодня ночью поедем на восток. Нас ждут люди.

Девушка какое-то время молчала. Гидеон порадовался, что она больше не задает вопросов о направлении или людях, которых он упомянул.

— Это безопасно?

— Со мной все будет в порядке, обещаю, — ответил Гидеон, избегая ответа на вопрос.

— Вот наш дом, Гидеон, — показал Гверис. — Вот тут мы и живем.

Гидеон увидел небольшой, чистенький домик, в окне горел свет, из трубы валил дым. Дом окружал небольшой сад, и Гидеон уловил запах лаванды.

— Это такой приятный запах… Любимый у моей мамы, — сказала Ийсеуль, заметив, как молодой человек принюхивается.

— И дом у вас красивый. Он кажется гостеприимным местом, где идет радостная и счастливая жизнь. Наверное, в нем хорошо жить, — сказал Гидеон, опуская мальчика на землю.

— Да, — признала она. — Иди в дом, Гверис. Я хочу поговорить с Гидеоном.

— Значит, ты собираешься его поцеловать? — спросил мальчик с улыбкой.

— О-о, я надеюсь на это, — ответил Гидеон до того, как Ийсеуль успела открыть рот. — А ты меня обними покрепче, до следующей встречи. — Мальчик так и сделал. — Теперь позаботься о других сестрах. Ты же второй мужчина в доме, а когда нет папы, то главный.

Гверис кивнул с серьезным видом:

— Возвращайся поскорее. Спасибо за представление.

И он исчез, забежав за угол дома.

Парень с девушкой посмотрели друг на друга в темноте. В окнах некоторых домов горели свечи, и давали тусклое освещение. Однако Гидеон обладал прекрасным зрением и видел, как в ее глазах блестят слезы, которые девушка пыталась скрыть. Ийсеуль явно намеревалась не дать им пролиться.

— Я подумала, что раз мой отец вернулся и все поправляются, я могу…

— Не надо, — сказал Гидеон и нежно приложил пальцы к ее губам. — Пожалуйста, Ийсеуль. Ты не можешь поехать со мной.

— Почему?

Этот вопрос отдался болью в сердце. На самом деле — почему? Он больше всего на свете сейчас хотел быть с ней, но помнил грустный голос отца, который звучал у него в голове. Гидеон представил мать, раненую и лежащую на пустынной дороге.

— Потому что теперь я иду по опасному пути.

— Ты можешь мне об этом рассказать?

— Нет, — покачал головой он.

— Это связано с камнем? — Ийсеуль быстро соображала.

— В некотором роде, — ответил Гидеон, надеясь, что этого для нее окажется достаточно.

Она медленно кивнула и прикусила губу, затем заставила себя заговорить веселым голосом, стараясь скрыть истинные чувства.