Эльберд Гаглоев - Во славу Блистательного Дома

Пока мы усаживались в экипаж, юноша стоял, склонив голову. Покопался в складках пояса, достал золотой и, не поднимая глаз, протянул мне.

– Оставь, студиозус, с каждым может случиться. – Я заслужил удивленный взгляд.

– Зря, аладар, ты не позволил мне убить его, – покритиковал меня Хамыц.

– Да ладно тебе, может быть, перекуются.

– В Бирагзанг, милейший, – это я уже в каком-то фильме подсмотрел. Даже не представляю, как к извозчикам обращаться.

До Бирагзанга добрались мы без всяких приключений. Рутинно так. Опять прошли контроль, признаться в этот раз уже гораздо менее придирчивый, хотя дежурил другой вояка, не тот, кого мы застесняли. Этот нам тоже как родным не обрадовался, но и придирками изводить не стал. Бдительным взором он окинул наш арсенал, глаза понимающе так блеснули, по плечам взглядом прошелся одобрительно, буркнул что-то нечленораздельное, и все.

А у тетушки Марты царило деловитое веселье. Сама она украшала барную стойку, скупыми командирскими жестами руководя своей аппетитной командой. Но с момента нашего появления недолго. Ее, похоже, Хамыц таким непристойным взглядом наградил, что она зарделась, как маков цвет, и, не обращая никакого внимания на обожателей, неторопливо двинулась к себе, ну, а за ней, натурально, Хамыц. Как бычок на веревочке.

Вождь и учитель сидел и пьянствовал пиво. Личину новую он на себя опять натянул, гордо и смело восседая прямо за барной стойкой. Физиомордию его я уже описывал, так что вы не удивитесь, если я скажу, что стулья рядом с ним оказались свободны. Хотя публика здесь была та еще. Вот на один из этих стульев я и уселся. Глянул он на меня желтым глазом, подбородком на меня бармену показал, и когда тот бухнул передо мной кружку пива, изволил полюбопытствовать:

– И что у нас нового?

Вместо ответа я продемонстрировал, поддернув рукав френча, свое новое приобретение.

Энтузиазм был продемонстрирован путем приподнимания брови.

– Поговорим, – я уже отмечал, что поменялся наш гуру радикально, но сейчас он вел себя, ну, совсем, как наемник. Крутанулся на стуле и молниеносно сграбастал одну из подавальщиц. Та, что характерно, протестовать не стала, напротив, доброжелательно так голову свою милую на плече Тиваса уместила. Не терял мастер времени, пока я, жизнью рискуя, разведмероприятия проводил.

Не по-отечески он на нее посмотрел, ох, не по-отечески, но инстинктам поддаваться не стал, дело – оно прежде всего.

– Кабинет нам нужен, красавица.

Не зря время провел наш гуру, базу отрабатывая. Мигом умчалась, мигом примчалась. Книксен. И без того нескромное декольте от резкого движения стало еще более нескромным, знает ведь паршивка, что делает. Есть человеку, что показать. И знает человек об этом прекрасно. Потому как не Идонговичу лукавый взгляд отправила, справедливо его завоеванной территорией считая. А тот, орел орлом, на мелочи такие внимания не обратил и, легким шлепком придав ускорение прелестнице, направился за ней, а та, вдохновленная знаком внимания, да и самим вниманием тоже, тем самым местом, в которое плавно переходит спина,как только ни крутила. Недолго, впрочем, потому как до кабинета оказалось всего несколько метров. Дверь открыла, обоих взглядом ожгла и умчалась. Не забывая при этом крутить всем, что крутится.

Вождь уселся и, не предлагая присесть мне – вжился в роль, зараза – приказал:

– Рассказывай!

Хамство, его ведь на корню рубить надо. Я и уселся. Не торопясь. Вина себе из стоявшего на столе кувшина налил. Медленно. Лампу покрутил. Зачем, не знаю. Как эти странные шары работают, так и не понял.

Идонгович сначала ноздри раздул, вот же как личина на внутреннее содержание действует! Но сдержался. Улыбнулся, мужественно так губу покривив, и сказал уже совершенно другим тоном:

– Говори. Не томи.

Не стану я здесь свои приключения заново пересказывать. Выложил ему все и когда завершил, горло решил промочить. И вот, в момент промачивания, вдруг осознал, что реакции Тиваса не слышу. А он сидит, глаза полуприкрыл и вроде как в себя вслушивается. Послушал он сам себя. Молча. А потом, похоже, сам себя и выматерил. Тоже молча.

В общем, ведь Тивас эту сказку читал и, что характерно, совсем не как досужий любитель. А как хорошо квалифицированный исследователь он, признаться, просто не мог поверить, что информация лежит прямо на поверхности, а вернее, не мог даже подумать, что коварные вагиги так вот просто и рассказали правду не только о своем происхождении. Нет, они ведь открыли большую тайну. Потому то Тивас и сейчас не очень верил. А так... Конечно, вагиги чудо. Но чудо, скажем так, не совсем прекрасное. И тем более, не совсем даже чудо. А если без дураков, то многие, очень многие жизни бы отдали за то, чтобы хотя бы дети о вагигах вспоминали, как о страшной сказке. И многим очень хотелось вышвырнуть их не только из своей жизни. Но и вообще из жизни. Всех.

А тут все на поверхности. Собери эти зеркала. Поставь их правильно. И все. Или не все. Но нигде и никогда, а в этом Тивас не сомневался, не встречалось упоминания о ком-либо, кто пожелал бы собрать эти зеркала, уж деяние такого масштаба осталось бы замеченным – а это деяние, ведь зеркала чудовищно древние. А, следовательно, и не менее чудовищно дорогие. Артефакты такие у простых людей не хранились. А из непростых людей мало кто со своим имуществом добровольно расстаться пожелал бы.

Нет, не было упоминаний о таком коллекционере в местной исторической литературе. Но вот теперь... Зря я на Сергея Идонговича грешил, зря. Совсем не просто так просидел он сегодняшний день в гостеприимном отеле тетушки Марты. Он уже с кем только здесь не пообщался. И тенденцию отследил. Не мы одни вдруг зеркалами заинтересовались. Тут я, конечно, виноват. Зеркала мы ведь не сами искать начали. С рогоглазых подачи. Это они, злодеи, целую акцию разработали, не побоялись с большим лордом скандал устроить. Теперь сиди вот и думай. Для чего? То ли замок захватить, пользуясь, случаем. То ли вообще замок – цель второстепенная. А основной целью как раз таки зеркало и являлось. Уже ведь после того, как нападение было отбито, какой-то заплутавший отряд, не считаясь с потерями, рвался к зеркалу. Мало ли их в замке Шарм“Ат попадалось. Строении куда как сложном. Нет, именно это понадобилось. Да и перстенечек, что так дуром достался! Я невзначай посмотрел на него. А тот спокойно умывался теплыми сполохами. Волноваться ему было нечего. Дракончики рядом, котятки с дядькой драконом тоже. Чего ему нервничать. А если?

– Тивас, а про перстенечек вот этот ничего не скажешь?

– Действительно, стоит посмотреть. А то все времени не хватало.

Я снял перстенек с пальца, и поверите, нет ли, но показалось мне, не хочется ему в чужие руки.