Генри Олди - Рубеж

Но кто знает?

Обнадеживать не стал. Может, и выйдет. Хвала Святому, благословен Он, мне таким заниматься не приходится!

И не придется.

Пани Сале принялась что-то рассказывать о настоящих Воротах - о тех, которые стерегут Малахи, - но я не стал слушать.

Захотят рискнуть - пусть!

Я им не спутник.

Другое сводило с ума, не давало покоя.

Пленник!

Чего он хотел от меня? Помощи? Или просто угрожал? Или?…

Дверь хлопнула, пан Станислав откинулся на спинку кресла, улыбнулся.

- Тебе и вправду надо отдохнуть, пан Юдка! Завтра поспи, а послезавтра работа будет.

Я плечами пожал. Впервые, что ли?

Мацапура поглядел на дверь, за которой скрылась пани Сале, и внезапно подмигнул:

- Хитра баба! А ведь врет! Чую - врет! И ты, пан Юдка, врешь!

Он понял. Да и мудрено не понять! Пани Сале все-таки баба - увлеклась и сболтнула о Рубеже то, о чем лучше молчать.

- Значит, эти твои Малахи некоторых задарма пропускают?

Да, кое-что пан Станислав сообразил. Но не все. О том, что перед ним - консул Рубежа, он все-таки не догадался.

- Ладно, после поговорим… А теперь о деле. Пора с Валками кончать. И побыстрее!

Я кивнул, вспомнив худую некрасивую девочку, ладно сидевшую в седле. Моя Смерть… Можно ли покончить со Смертью?

- Утром гонец прискакал - Циркуны согласны под мою руку пойти. И Мерла тоже…

- Поздравляю зацного пана!

Он дернул щекой, огромная ладонь рассекла воздух.

- С чем? Два села - разве того мы хотели? Проклятые селюки! В норы забились да поглядывают, кто верх возьмет! А из Полтавы, того и гляди, наказной сотник приедет. Полковник там не дурак - знает, как таляры звенят, но и он тянуть долго не сможет.

Я задумался. Легко пану приказывать!

- Валки с налету не взять, - осторожно начал я. - И Минковку не взять. Да это зацному пану и не нужно. Черкасов там нет, все на панне Загаржецкой держится…

- Верно! - пан Станислав хохотнул. - Ты, пан Юдка, мне ее живой привези! Прежде чем шкуру содрать, я хочу знать, чем ее кожа пахнет!

Перед глазами вновь встало ее лицо - плосконосое, некрасивое. И глаза - темные, как ночь. Как та ночь, когда встретились все трое - Смерть, Пленник и Двойник.

Двойник!

Мальчишка показал мне!…

- Что молчишь, пан Юдка?

Я заставил себя улыбнуться.

- Пану нужна панна Загаржецка? Он ее получит. Да только она зацного пана ласкать не станет.

Он захохотал - громко, до слез. Затем махнул широкой ладонью:

- Ну ты и скажешь! Нагайки или железа каленого испробует - враз захочет. А нет - руки свяжу, да рот заткну. Не в том дело!

Да, не в том. Мне не пережить свою Смерть. Значит? Значит, вот он, мой час?

Страшно, глупый Юдка?

- Пан Станислав сказал "послезавтра", - я встал, взглянул ему прямо в глаза. - Значит, будет послезавтра. Пан меня знает.

Он хотел что-то сказать, но осекся. Да, он меня знает. Иегуда бен-Иосиф выполнит панскую волю. И не потому, что я предан ему - зацному пану Станиславу Мацапуре-Коложанскому, бешеному псу, парящему ноги в теплой крови. Просто от судьбы не уйдешь, а долги надо платить.

Моя Судьба рядом - протяни руку.

И я протягиваю.

Но сначала…

…А Давид отвечал Филистимлянину: ты идешь против меня с мечом и копьем, и щитом, а я иду против тебя во имя Г-да Саваофа, Б-га воинств Израильских…

Средний треугольник - Гевура, Теферэт, Хесед.

Гевура - созвездие Шор, могучий Телец.

Теферэт - Кешет, Стрелец-из-лука.

Хесед - Мознаим, Весы Б-жьи…

Неярко горит семисвечник, белые линии на деревянном полу проступают четко, вбирая священный огонь и отдавая свет обратно.

Желание Отдавать - то, чем озаботился Святой, благословен Он, сотворив мир из самого Себя.

Нижний треугольник - Год, Йесод, Нецах…

Я не тороплюсь. Время тоже послушно, его можно сжать, можно развернуть, как ночное небо.

…А Давид отвечал Филистимлянину…

Маген Давид - Щит Давидов, великий образ Творения, путь к Двейкут - Единению. Шесть лучей - шесть дорог…

Год - созвездие Арье, гривастый Лев.

Йесод - Бетула, небесная Дева.

Нецах - Г`ди, лобастый Козерог.

Линии замкнулись, и свет, до того сдерживаемый, наполнил комнату. Не огонь светильника - пламя Сфирот, отблеск Вечного Пламени.

Шесть лучей, шесть созвездий, шесть пророков. Теперь вы со мной, Ицхак, Иаков, Авраам, Моше, Йосеф и Аарон!

И Ты, Б-г отцов моих, вспомни обо мне!

Пора!

Я ступил на самую середину, в Крепость Малхут, в средоточье Давидово, сияющее под пламенем Творца. Космос раскинулся вокруг - бесконечные слои сфир. От Мира Малхут - сфиры Действия до Мира Кетер - Великой Короны.

И Космос объял меня.

Я прикрыл веки - обычное зрение уже не служило мне. Тени сгинули, и я узрел блистающую белизну. Мир ждал моего слова, и на миг душу объяла гордыня, невероятная, безмерная, как море, в котором до поры затаился Левиафан.

Я МОГУ ВСЕ!

ВСЕ!

Я, маленький мальчишка из Умани, я, Иегуда бен-Иосиф…

Очнулся…

Глубоко вздохнул, заставил себя вынырнуть из Бездны Левиафановой.

Святой, благословен Ты, прости меня, грешного!

Мне не нужно пламя сфир, не нужно служение ангелов. Мой час близок, а мне еще так много надо узнать! Когда я впервые открыл великую книгу "Зогар", то вознамерился уподобиться самому Шимону бар-Йохаю, да пребудет мир с ним, знавшем все о Тверди и о Небесах. Но я не смог узнать все даже о самом себе - и, наверное, уже не успею.

Мой час близок, и дорога стелится под ноги.

Пора!

Я поднял руку, сосредоточиваясь, представляя того, кто должен прийти ко мне.

Двойник!

К твоей душе взываю я!

Приди!

Белизна дрогнула, поползла пятнами. Меня услышали - и множество душ откликнулось на зов. Но мне нужна одна - душа того, кто так схож со мной. Двойник! Именем и Силою Б-жьей заклинаю тебя!

Откликнись!

Откликнись… Откликнись… Откликнись…

Невидимый ветер сфир унес чужие души, и вот сквозь белое свечение проступило неровное пятно. Я замер. Пятно, похожее на кокон; внутри, за полупрозрачной пеленой, темная сердцевина, словно косточка в спелой вишне.

Я не ошибся.

Он!

- Я… Я здесь…

Голос не слышен - слова проступают сами собой, неспешно, тяжело.

- Кто ты и зачем меня позвал?

Представиться, назвать себя? Нет, рано!

- Я тот, кто знает о горящем доме, о маленьком мальчике, который не смог вынести свой слабости и воззвал к Неведомому, прося о Силе…

Интересно, видит он меня? Наверное, нет. Сейчас ночь, Двойник спит, и только душа его…

- К кому ты обращаешься? К мальчику - или ко мне?

Да, я не ошибся: в его душе, как в скорлупе, заперта другая - душа маленького мальчика из горящего сада.

- К тебе. Я хочу получить ответы…

- Зачем?

Внезапно мне показалось: я слышу голос старца. Усталого от жизни старика, которому все равно. А ведь Двойник молод, вдвое младше меня!