Людмила Астахова - Злое счастье

Глаза у паренька стали круглыми. Он попытался искать поддержки у Хелит. Тщетно. Против стаи двуногих подонков, в отсутствие автомата Калашникова, лучший способ защиты — немедленное и стремительное бегство.

— Один великий… воин, который мог убивать людей голыми руками… и ногами, когда его спросили, как часто ему приходится драться с… бандами разбойников, сказал, что делает это не часто, потому что хорошо и быстро бегает, — пересказала, как могла, поучительный опыт Жан-Клода Ван Дамма, леди Хелит.

— Какой же он после этого великий воин? — подивился Аллфин.

— Он быстро бежал, и бил своих преследователей по одному едва лишь кто-то из них его догонял.

— Знатная тактика! — похвалил знаменитого кикбоксера Ранх. — Мозговитый муж был.

Непонятый в лучших помыслах княжич разобиделся на весь мир, надулся и всю дорогу до придорожной корчмы ехал молча, к тихой радости Хелит. Еще больше осчастливил её горячий сытный обед, поданный расторопным сыном хозяина. Ранх в промежутке между переменами блюд посетовал корчмарю на неприятный инцидент с вооруженными арканами бродягами. Причем сделал это специально для Аллфиновых ушей, чтобы мальчишка сполна насладился перечислением злодеяний грабителей, не щадивших менее расторопных и отчаянных путешественников.

— В последнее время стало у нас шибко неспокойно, — жаловался хозяин — высокий немолодой униэн, нежданно-негаданно обретя заинтересованного слушателя. — Пришлось нанять еще троих охранников. Того и гляди разорюсь. Они ж по ночам стали нападать. Несколько банд сразу сойдутся и ну грабить хутора и постоялые дворы, где защита слабее.

— А что ж ваш владетель — князь мимо глядит? — спросила Хелит.

— Чего ж мимо-то?! На всех виселиц не хватает. Нашествие какое-то. Говорят, на юге у шастов в Кангате взялись нэсс изгонять. Не только солнцевиков, а всех подряд. А еще меж Стисом и Черондой снова война началась. Вот и бегут всякие… к нам. Не в обиду будет сказано, но ангайские головорезы могут по части злодейств переплюнуть дэй'ном.

Ранх и не обижался. Он сам как-то говорил, что не подайся он в Тир-Луниэн и не продай свой меч Оллесу Гвварину, грабил бы торговые караваны. Напротив, ангай заказал себе лишнюю кружку темного пива, несказанно порадовав корчмаря. Униэн пиво не сильно жаловали, предпочитая вино.

— В одиночку по дороге на Лог-Йокуль сейчас лучше не ездить, — сделал неутешительный вывод из рассказа хозяина Ранх. — Безопаснее присоединиться к большому обозу. Там и охрана, и народ солидный.

— Так мы едем в Лог-Йокуль?! — удивился Аллфин. — Здорово!

Отправлять домой мальчишку после всего услышанного никто уже не торопился.

— Не радуйся, княжич. Не ровен час с тобой что случится — миледи себе никогда не простит. Но геройствовать я тебе не дам — так и знай, — великодушно предупредил ангай.

Аллфин только зубами скрипнул, очень уж ему не хотелось упускать своего шанса побывать в знаменитом городе, где живут самые настоящие пророки. Глядишь, напророчат великую судьбу. Как у дядюшки Мэя, например.

Согревшись, наевшись и кое-как отойдя от пережитого страха, Хелит попросила у кухарки несколько яблок, чтобы поблагодарить строптивую Пэрис. По большому счету, если бы ни она вся история могла кончиться очень плачевно. Подношение кобыла приняла как должное и без единого слова выразила удивление скромностью дара. Как и далекая двуногая тезка, Пэрис оказалась непростой такой штучкой.

— Будешь хорошо себя вести — выдам замуж за Дайнарова Танакки, — пообещала Хелит.

Красавец игреневый, на котором ездил сподвижник Рыжего, даже у дилетанта вызывал припадок восхищения. Дайнар мог часами говорить о достоинствах своего жеребца, но и без узкоспециальных подробностей на коня было просто приятно смотреть. Пэрис он тоже обязательно понравится.

Благодушие Хелит испарилось в то же миг, когда она вернулась обратно в трапезную. Сцена маслом — посередь залы огромного роста воин-униэн держит на весу за шкирку юного княжича Аллфина и в самых доступных выражениях рассказывает, что сделает с малолетним наглецом в ближайшем будущем. Его сотоварищи громко хохочут, а Ранх преспокойно попивает пиво и делает вид, что никакого отношения к юнцу не имеет.

— У-у-у-Ы!

— Чего ты там пищишь, рыжий крысёныш? — прорычал воин, потрясая дрыгающим ногами князенком.

— Я-е-я-у-ю! — взвизгнул Аллфин.

— Чего? Это ты меня убьешь? Ты — сопливец? Меня?

Видя, что воин потянулся за кухонным ножом, Хелит решила вмешаться:

— Что здесь происходит, благородный в'етт? — прощебетала она.

Тот метнул на девушку подозрительный взгляд из-под густых бровей, сощурился и, буркнув под нос ругательство, разжал кулак, выпуская на волю свою жертву.

— Прощения прошу, благородная леди. Малец попался чересчур языкатый. Да к тому же рыжий!

— Что натворил мой… хм… племянник? Если он вас чем-то оскорбил, благородный в'етт, то я готова принести должные извинения, — сообщила Хелит. — Отрок не хотел вас обидеть.

Вышеозначенный отрок в это время сидел на полу, тер шею и пытался каркнуть очередную непристойность. Финигасова кровь давала о себе знать в самый неподходящий момент.

— Чтоб у тебя… Ай!!!

Хелит с огромным удовольствием наступила каблуком «племяннику» на пальцы. Пусть займется чем-то более безопасным. Например, подует на отдавленное место.

— Юноша не в себе с самого утра. Мы едва спаслись от целой банды оборванцев с арканами. Вы не должны сердиться на бедного ребенка, — проворковала она.

Хамить человеку, которому ты едва достаешь макушкой до плеча, весящему под 120 килограммов да еще при огромном мече, не слишком разумно в любом из миров. Махни он случайно рукой, Хелит отлетела бы к стене, как мячик, и не собрала бы потом костей. В отличие от данного выдающегося экземпляра, большинство виденных ею мужчин-униэн, не отличались каким-то особенным богатырским сложением. В волчьей дохе поверх кожаного доспеха, с недельной щетиной на щеках, лохматый и злой — на вид просто сущий зверь. Он пристально разглядывал заступницу малолетних забияк, словно прикидывая, стоит ли с ней связываться.

— Ребенок? Ха! Обложил меня такими словами, каких я, до седых волос дожив, ни разу не слышал. Держите своего родича на привязи, благородная леди, иначе я за себя не отвечаю, — пригрозил воин и добавил: — Голосистые дети пошли, да еще и рыжие, к тому же.

На рыжих у волкообразного господина, определенно, имелся зуб и немалый. И пока Аллфин не припомнил своего знаменитого родственника, следовало что-то предпринять.

— Ранх! Тащи нашего… ребенка в комнату! — приказала Хелит.

— Я не…

Против всякой куртуазности дядюшкина невеста сунула парню под нос кулак и прошипела сквозь зубы: