Наталья Колесова - Карты судьбы

– Подожди, Габи! – резко сказала Грудда. – Сначала нужно доказать, что он – наш брат.

– Действительно, – пробормотал я. – Хотя бы самому себе. Но я бы не отказался иметь такую сестричку.

Грудда улыбнулась. Ей были приятны мои слова, кем бы я там ей ни приходился.

– Нет, – сказал я, отбрасывая очередную рукопись. – Я могу выучить всю вашу историю наизусть, но это не вернет мне память! Расскажите мне о них еще раз.

Грудда прикрыла глаза, словно припоминая.

– Я очень плохо знала Артона. Он отправился странствовать, когда я была еще совсем маленькой. С Альбертом, кажется, они не очень ладили. Да и вообще, он был далек от семьи, дворцовые интриги его не интересовали. Еще, говорят, он был неплохим поэтом…

Она посмотрела на меня.

– Как у вас со стихами?

– Боюсь, что никак, – признал я.

– Хотя и это могло быть потеряно… при травме.

– Вы говорите, они не ладили с Альбертом? Из-за трона?

– Трона? – По губам Грудды скользнула улыбка. – Пожалуй, Альберту мало наше королевство. А люди ему вообще не нужны. Кроме Габи. Габи – его слабость. Хотя, конечно, ему небезразлична судьба Элджеберта. И он выступит против любого, кто попытается причинить королевству какой-либо вред.

Я прямо встретил ее взгляд.

– Это предупреждение?

– Почему бы и нет? – ответила Грудда со своей обычной улыбкой. – Если вы один из нас…

– Честное слово, о троне я даже не думал.

– А пора бы, – подал голос Элджи. Мы оглянулись на него. Элджи сидел, покачивая ногой, и поглядывал то в окно, то в камин, то на нас. От этого выражение лица его непрерывно менялось.

– Поговорим об Ашуре, – сказала Грудда.

Ашур и Асмур были близнецами и с самого детства не расставались, будучи вечными друзьями и соперниками. Им нравились одни и те же игры, одни и те же женщины, одни и те же песни…

– А как насчет одного и того же королевства? – нечаянно поинтересовался я. В глазах Грудды что-то блеснуло – любопытство? настороженность?

– Они и после коронации остались такими же друзьями, – продолжила она. – Ашур был при Асмуре своего рода главным советником.

– Вам было жаль потерять их?

– Они были моими братьями.

– Мне показалось, вы не очень обрадовались возвращению одного из них.

– Я все еще не могу поверить… И, кроме того, неожиданное появление еще одного близкого родственника чревато всяческими осложнениями. Вы можете быть втянуты в борьбу группировок, о которых ничего не знаете. Или создать свою.

– Ну, пока я не создал никаких группировок… Я похож на Ашура?

– Нет. Вы слишком мрачны для него.

– Жизнь не была ко мне добра.

– Да. Боюсь, и вы стали недобрым.

«Годы меняют человека, и я не знаю, каким вы стали…» Думали они с Альбертом одинаково.

– Вы просто наталкиваете меня на эту мысль, Грудда, – сказал я полушутливо.

– Рано или поздно она все равно придет вам в голову. Я хочу, чтобы вы действовали не импульсивно, а все хорошенько обдумав. Не надо больше жертв и крови. Вы ведь знаете о судьбе Арамея

– Итак, я просто обязан подумать о своем праве на трон Элджеберта. Причем подумать серьезно. – Я поднял правую руку в ироничном обещании. – Клянусь. А что сейчас?

– Придется встретиться с кем-то, кто лучше знает Ашу-ра и Артона. Я прикидываю – с кем. Айрат…

– Он слишком предан Габриэлле и скажет то, что прикажет она, – возразил Элджи.

– Альберт уже отказался вам помочь. Анкер, Арон честолюбивы и не преминут использовать вас в качестве лишнего козыря… Гива… Я давно ее не видела. Айленд, Габи?

– Пожалуй.

– Но тебе нельзя ехать дальше, Габи. Ты уже за пределами заклятого леса, ни Габриэлле, ни Альберту это не понравится. Да и мои родственники тебя недолюбливают…

Элджи вспыхнул.

– Я поеду с ним! Он совсем не знает наших мест! Я буду вести себя тихо и скромно, Гордон, Грудда! Я даже псов с собой не буду брать! Только Асмура – он самый спокойный. Я возьму его на цепочку, хотя это ему совсем не нравится… Ну, Гордон! Хочешь, я стану твоим оруженосцем?

Мы не сдержали улыбок.

– Если Гордон обещает следить за тобой… Ох и попадет нам от Альберта! Когда вы едете?

– Сейчас, – сказал я.

… Грудда подошла к моему коню, подняв голову, положила теплую ладонь на мое колено.

– Гордон. Кем бы вы ни оказались. Что бы вы ни выяснили. Возвращайтесь. Здесь ваш дом. Здесь вам всегда будут рады.

Теплая птица благодарности и грусти шевельнулась у меня в груди.

– Спасибо, сестричка!

Наклонившись, я поцеловал ее в прохладный высокий лоб.

– Заедем к Вещему! – предложил Элджи.

– К кому?

– Вон в той лощине живет уже тысячу лет Вещий Ворон. Если он захочет разговаривать с нами, спросим про твое прошлое или будущее.

В лощине было очень тихо – видно, Ворон разогнал остальных пернатых. Старые деревья расступались неохотно, кони двигались по грудь в траве. В центре небольшого холма, насыпанного из камней, стоял высокий столб с выбитым кружевом непонятных мне букв. На верхушке его восседала такая огромная птица, какую мне в жизни не приходилось видеть. Ворон был не черным, а скорее пегим от старости. Мне показалось даже, что местами он просто облысел. Он не открыл глаза ни при нашем появлении, ни когда Элджи постучал эфесом шпаги по столбу:

– Ворон! Вещий Ворон! Проснись! Мы пришли к тебе с подарками!

– Может, он давно сдох на своем насесте! – предположил я.

Ворон тут же приоткрыл один глаз. Он был круглым, желтым, ярким. Откашлявшись, как человек, который давно не разговаривал, он сипло каркнул:

– Люди! Опять люди! Кр-ругом люди! Сколько вас р-развелось!

– Мы принесли тебе подарки, – терпеливо повторил Элджи.

– Покажь! – потребовал Ворон.

Элджи спешился. Развязал мешок, положил к подножию столба разноцветные камешки, куски сушеного мяса, горсть золотых монет. Ворон, вытянув шею, заглядывал вниз.

– Мало, – просипел он.

Подумав, Элджи расстегнул свой браслет и бросил в общую кучу. Удовлетворенно гуркнув, Ворон опять нахохлился и опустил на глаза серую пленку.

– Ну! – нетерпеливо сказал Элджи. – Скажи же что-нибудь про его судьбу!

– А что говор-рить, – ворчливо буркнул Ворон. – Я все ему сказал вчер-ра.

– Вчера! – вскричал Элджи.

– Вчера? – удивился я. – Да он спятил! Недолго подумав, Элджи спросил вкрадчиво:

– А может, не вчера, а десять лет назад, мудрый Ворон?

– Может, и так, – недовольно ответил Ворон. – Какая р-разница! Это все равно что вчера!

– Для тебя. Но не для нас, живущих мало. Напомни ему, о мудрый, свое предсказание. Наша память так коротка…

– Зачем говор-рить тому, кто все забывает! – брюзгливо каркнул Ворон. – Я сказал ему: «Имеющий глаза не видит». Я сказал ему: «Невидящего накажет забвение». И еще я сказал ему: «Кто больше верит, тот больше и обманется».