Сергей Лисицын - Молот Времени: Право сильного

Ни крика, ни стона убийца так и не издал – и сквозь негромкий треск мы отлично услышали сырой чмокающий звук, с которым глазные яблоки выскочили из глазниц.

Маг опустил свой жезл, треск смолк, молния исчезла. Обмякшее тело обрушилось и буквально расползлось по полу, лишь ноги остались согнуты в коленях – словно подошвы намертво приклеились к доскам...

Толстяк-хозяин, несмотря на исключительно благообразную внешность, оказался шельмецом и прохвостом. В тот момент, когда началось , он занимался очень неблаговидным делом – разбавлял водой вино в наполовину опустошенном бочонке, и собирался долить туда же, в видах сохранения крепости, алхимическое винное зелье...

Поступок, не имеющий оправданий, и заслуживающий, по меньшей мере, самой нелицеприятной критики.

Но я воздержался от справедливых и резких слов, ибо толстяка уже покритиковали, и весьма сурово. Он лежал за стойкой, возле откупоренного бочонка, и рядом с пылающей лужицей зелья собиралась другая – кровь, вытекающая из широкой раны на горле прохиндея...

Стоило бы, наоборот, сказать толстому жулику спасибо, – синеватое пламя, вспыхнувшее от его оброненной свечи, весьма помогло в драке и мне, и Калрэйну. Нападавшие видели во тьме лучше любой кошки – судя по тому, как уверенно первый из них старался прикончить меня в постели.

Но и благодарить мертвеца я не стал. Лишь залил начинавшийся пожар испорченным вином из бочонка. Затем подкинул в камин охапку сложенных рядом с ним дров, плеснул туда зелье, оставшееся в склянке. Вновь посветлело.

Калрэйн тем временем привел меч-опояску в прежний вид – превратил в незаметное под одеждой, охватывающее талию кольцо. И собирал свои метательные орудия: вынимал из трупов, обтирал, рассовывал по местам. Заодно поинтересовался содержимым карманов мертвецов, был наш ассасин человеком весьма практичным, не привыкшим оставлять подвернувшиеся под руку бесхозные ценности.

– Всех наповал? – спросил я, не сомневаясь в ответе.

Он лишь кивнул. Закончил возню с последним телом, разогнулся, удовлетворенно окинул взглядом дело наших рук и молнии Гаэлариха.

– Сходи наверх, – приказал я. – Там в коридоре лежат, и у Тигара... трое... Может, кто еще дышит. И осмотри весь дом, вдруг кто-то из гостей в щелку забился, показаться стесняется. Ты уж с ним поласковей, сразу не кончай...

Калрэйн взбежал по лестнице упругим кошачьим шагом. Я же повернулся к магу, очень хотелось задать мэтру магистру пару вопросов наедине. А еще больше хотелось взять его в охапку и шмякнуть как следует о стену, чтобы впредь не выкаблучивался, демонстрируя свои умения в боевой магии, видел же, что драка закончилась нашей полной победой...

Сдержался... Спросил спокойно и тихо:

– Где маг? Ихний, разумеется, – и я кивнул на мертвецов.

– Сбежал, – коротко ответил Гаэларих.

– Каким образом?

– Магическим, естественно... Не думаете же вы, что он петляет сейчас по здешним улицам, преследуемый ночной стражей и бродячими собаками?..

Наверное, мэтр магистр хотел ответить мне язвительно и колко. Не получилось – ничего, кроме огромной усталости, я в его интонации не почувствовал.

– Левитация? – уточнил я.

– Перенос...

И вот тут я все-таки не выдержал.

– Та-а-ак... Какой-то умник мне, помнится, недавно утверждал, что Портал здесь можно открыть лишь чисто теоретически... Не напомните ли, кто именно, мэтр магистр?!

Гаэларих глянул на меня остро и недобро. Похоже, оскорбился всерьез.

Ну-ка, ну-ка. В таком состоянии и более сдержанные люди способны наговорить много интересного.

– Майгер-р-р Хиг-г-г-арт, – проскрежетал он сквозь зубы, – если вы хотите мне что-то сказать, говорите прямо. Если вы меня в чем-то подозреваете, то извольте объяснить, в чем конкретно. Поскольку, не забывайте, именно я выбран епископом для определения непосредственного местонахождения Молота. А без означенного определения вся ваша экспедиция – жалкие потуги жалких дилетантов!

Понимать это стоило так: главный, дескать, здесь он, что бы там себе не воображали всякие идиоты. И охота на самом-то деле идет за его, Гаэлариха, головой, а жалкий дилетант Хигарт еще смеет вылезать с какими-то подозрениями!

Времени на извинения и прочие политесы не было.

– Оставьте, мэтр магистр, – отмахнулся я. – Подозрений никаких нет. Есть неясности. Так уж разъясните их, пожалуйста. Если сами понимаете, в чем дело...

Но до разъяснений дело не дошло. На лестнице показался Калрэйн в сопровождении мэтра Тигара. И я жестом показал магу: потом, дескать, завершим разговор.

– Остывают, – коротко доложил Калрэйн. – И хозяйку... того... прямо в постели... – он сделал характерный жест в районе горла. – И служанку, и мальчишку-работника.

– Собирайтесь, – приказал я. – Смываемся немедленно. Не то полжизни проведем, давая показания здешнему прево или его уголовных дел эшевену.

– Но бумага о содействии за подписью принца Орваса... – начал было маг.

– Собирайтесь! – рявкнул я.

Ну как ребенок, честное слово... Снова надулся, побагровел, и пришлось потратить драгоценное время на объяснения:

– Принц далеко, в столице, а здесь, в этой глухой дыре, чиновники не успокоятся до тех пор, пока не вытрясут из нас всё до последней гойзы.

Не успели... Погрузились в большой спешке, но даже небольшая задержка оказалась весьма некстати...

Когда мэтр Тигар при помощи Калрэйна поднял тяжеленный брус засова и распахнул ворота, в конце ведущей к постоялому двору улицы раздавались голоса и бряцанье доспехов, освещали предутреннюю тьму всполохи факелов. И все это приближалось к нам. Достаточно быстро.

– Сделайте что-нибудь пожалуйста, мэтр магистр, – попросил я, постаравшись подпустить в тон смирение и раскаяние в недавних своих резкостях. – Только аккуратненько, умоляю, без молний. И не поднимая на ноги ту часть города, что еще не проснулась от наших развлечений.

Несколько мгновений Гаэларих надменно молчал, глядя не на меня, куда-то в сторону. Я потупил взор, покаянно и жалостливо вздохнул, сожалея, что нет рукой пепла, дабы посы́пать повинную голову...

Не то маг уверовал в мое раскаяние, не то решил, что и дальше выдерживать характер окажется себе дороже.

Извлек из-под мантии кристалл – небольшой, бесцветный, напоминающий своей формой сильно вытянутую каплю. Быстро и тихо прошептал непонятную фразу – наверняка несколько ключевых слов большого и добротного, специально для таких случаев разработанного заклинания. Затем коротким движением отломил острый кончик кристалла.

Раздался еле слышный звон... В сумраке было плохо видно, но мне показалось, что большая кристаллическая капля рассыпалась на множество мелких, в точности повторяющих ее форму. Вся эта мелочь хрустальным дождиком пролилась на мостовую, но, кажется, не долетела, как бы испарившись в падении.