Роберт Скотт - Ореховый посох

Бринн выглядела чрезвычайно бледной и усталой; казалось, она вот-вот упадет. Марк отвел ее в дом, уложил, потом вышел к ожидавшим его друзьям и, буквально рухнув в кресло, сообщил:

— Мы долго шли по его следу вдоль реки, потом он свернул в предгорья, а потом — снова в долину.

— Так вы его догнали? — спросил Стивен. — Ведь у него все-таки рука сломана.

— Уж не знаю, откуда у него силы брались, но он бежал очень быстро. Может, конечно, такой мощный выплеск адреналина в кровь... Честно говоря, я даже рад, что мы его не догнали.

— Почему? — удивился Гарек.

— А что бы мы тогда с ним делали? — Марк взял открытую бутылку с вином, сделал из нее несколько глотков и огляделся в поисках какой-нибудь еды. — Он, по-моему, вполне готов был нас обоих прикончить. И мне с ним, даже одноруким, тягаться было бы трудно.

— Как ты думаешь, куда он направится? — спросил Стивен.

— Я не знаю, далеко ли отсюда до Ориндейла, — сказал Гарек, — но Саллаксу нужно бы поскорее попасть к костоправу. Так что, по-моему, он будет держаться реки, пока не доберется до какого-нибудь селения или, может, до пригородов фалканской столицы.

— Но ведь нам неизвестно, сколько времени займет у нас спуск по реке, — вставил Марк.

— Ничего. Если только Саллакс снова не полезет в горы, то выбор у него невелик. Он от реки никуда не денется.

— Как и мы, впрочем, — мрачно заметил Стивен.

— Но я в любом случае считаю, что нам стоит остаться здесь еще хотя бы на несколько дней, — сказал Гарек, удивив этими словами и Стивена, и Марка. — Твоя нога, Стивен, еще толком не зажила. А Бринн просто необходимо отдохнуть. Да и всем нам отдых не помешает. К тому же неплохо было бы как-то разобраться с нашими дальнейшими планами — после смерти Гилмора и... исчезновения Саллакса.

— Это разумно, — согласился Марк. — Кто знает, что нас там ждет? Мы же не можем просто заявиться в Малакасию и потребовать немедленно отвести нас к дальнему порталу. Нужно и впрямь выработать какой-то план действий.

Стивен и Гарек обменялись встревоженными взглядами. Было ясно, что без Гилмора им с волшебным столом не справиться. Кроме того, даже если им и удастся проникнуть во дворец Велстар и отыскать дальний портал, они понятия не имеют, как пользоваться ключом Лессека. Единственное, что они знали твердо: этот ключ не должен достаться Нераку. Но кто, кроме Гилмора, был способен воспользоваться им в каких-то благих целях? Гилмор, правда, упоминал о своем бывшем коллеге, некоем Канту, который якобы живет сейчас в Праге, но никто из них не знал даже, как он выглядит и с чего начинать его поиски. Без Гилмора они, словно дети, заблудившиеся в северных отрогах Блэкстоуна, совершенно растерялись. Но возможно, несколько дней отдыха действительно помогут и они все же что-то придумают?

— Ладно, — тряхнул головой Стивен. — Пожалуй, нам действительно стоит пока тут остаться.

День тянулся медленно. Бринн спала, и Марк время от времени заглядывал в спальню, чтобы убедиться, что она по-прежнему дышит ровно и спокойно. Близился вечер. Стивен и Гарек занимались мелкими хозяйственными делами — запасали топливо, распределяли продукты, точили стрелы. Нога у Стивена быстро подживала; теперь он сам регулярно менял повязку — Лахп принес ему еще целую кучу листьев керлиса, отыскав это замечательное растение где-то на берегу реки.

Время от времени Стивен, Марк и Гарек начинали довольно ленивую беседу — рассказывали друг другу о родных, о работе, об охоте, о спорте; Лахп слушал их, удобно устроившись в уголке и положив перед собой раненую ногу, тоже аккуратно перевязанную и обложенную листьями керлиса.

Стивен не знал, что именно понимает серон из их разговоров и понимает ли он хоть что-нибудь вообще, но ему самому эти разговоры о доме были приятны. Гарек пришел в полный восторг от их рассказов об игре в гольф, и Марк пообещал научить его играть, как только им удастся собрать подходящую команду. Гарек выступил со встречным предложением — научить их играть в чейнбол, как только они доберутся до какого-нибудь ровного участка земли. Говорить о Гилморе, Саллаксе, дворце Велстар или ключе Лессека они дружно избегали — каждому хотелось хоть один денек прожить нормально, хотя все понимали, что это всего лишь иллюзия.

Перед наступлением темноты Гарек взял лук и стрелы и ушел на реку. Марк смотрел, как Стивен перебинтовывает ногу, аккуратно обложив ее целебными листьями, и удивлялся тем переменам, которые за это время произошли с его другом. Волосы у Стивена сильно отросли, и он засунул их за воротник, чтоб не мешали; бородка, которую уже приходилось подстригать, делала его значительно старше; в глазах его все еще светилась порой прежняя мечтательность, но движения стали экономными, четкими, как у воина, готового к битве. Это, возможно, и было самое главное.

Суть произошедших со Стивеном перемен заключалась в том, что он стал воином. И хотя сами по себе сражения его по-прежнему совершенно не интересовали — он вступал в бой только для того, чтобы защитить себя и своих друзей, — в нем, похоже, крепла готовность рискнуть даже собственной жизнью ради некоей цели, осуществить которую он стремился всем сердцем.

Характер Стивена тоже сильно изменился. Это был уже не скучающий помощник управляющего банком, который всегда ведет себя скромно, никогда ни на что не жалуется и никогда никому не доставляет неудобств. Чувствовалось, что теперь у Стивена, пожалуй, достаточно сил, чтобы сразиться даже с самим Нераком, и он, даже если рядом не будет Гилмора, сумеет найти способ вернуть их домой.

Марк вдруг вспомнил, как однажды в ресторанчике Денвера Стивен съел принесенного ему жареного цыпленка с красным картофелем, спаржей и кукурузным хлебом, громко восхищаясь вкусом и оформлением блюда. А он, Марк, потом долго дразнил его, потому что на самом деле Стивен заказывал себе салат и съел заказанное кем-то другим блюдо только потому, что не хотел никому доставлять неудобств — жаловаться или отсылать принесенную еду снова на кухню.

«Интересно, — думал Марк, — а как он теперь будет вести себя, когда они наконец вернутся в Айдахо-Спрингс?»

Глядя, как Стивен задумчиво поглаживает свой ореховый посох, словно изучая каждую шероховатость, каждую кровавую отметину на его поверхности, Марк радовался тому, что его другу поневоле пришлось сражаться и тем самым укреплять свой дух и характер. Возможно, именно это и окажется самым главным условием того, чтобы все они в ближайшее время остались живы.

По иронии судьбы сам Стивен совершенно не замечал в себе этих перемен и по-прежнему был убежден, что если проявит сострадание, то все непременно будет хорошо — вот только будет ли? Марк сильно сомневался, что Нерака можно победить с помощью сострадания. Будучи историком, он твердо знал: в некоторых случаях единственный возможный выход — это полное и окончательное уничтожение противника. Нерака необходимо уничтожить, стереть с лица земли.