Маргит Сандему - В ловушке времени

Волки легонько потерлись о его ногу, как бы благодаря за заботу, после чего снова пустились в путь.

Однако Тенгель Злой не дал им передышки. Он наслал на них новые существа.

Они появились из ничего, возникли совершенно внезапно и принялись лениво кружить вокруг Натаниеля, не предпринимая, впрочем, никаких атак. Эти существа были женского пола, флегматичные, вялые, весьма приятные с виду.

— Не нужно мне ничего объяснять, — сказал Натаниель своему защитнику. — Они воздействуют на мое сознание. Это равнодушие, верно?

— Да. Это демоны равнодушия. Они крайне опасны, ибо так трудно удержаться от соблазна за ними последовать.

— Правильно. Мне станет лень бороться за правое дело. Такое со мной только что было. Тенгель Злой уже испробовал на мне кое-какие уловки. Только я не поддался. Значит, и этих демонов я тоже смогу одолеть. Убери их отсюда, пока я не передумал!

Волки тотчас же перешли в нападение. Но как они ни рвали и ни терзали демонов в женском обличье, тех, судя по всему, нимало не заботили такие пустяки, как раны и боль. Натаниелю эта установка пришлась более, чем по нраву, он заулыбался им, ему захотелось примкнуть к этим беспечным созданиям. Наверное, это чудесно — относиться ко всему с равнодушием… Ни о чем на свете не беспокоиться. Не обращать ни на что внимания.

Это прямо как наркотик.

Последняя мысль привела его в чувство.

— О нет, — задохнулся он. — Нет, прогони их, они опасны!

Однако демоны уже подметили его слабину и, говоря образно, вцепились в него мертвой хваткой. Они плотным полукругом зависли над ним в воздухе и принялись издавать жалостливые стоны. Натаниель ощутил, как они стараются усилить свое воздействие. Вдруг он увидел, как темная, светящаяся рука ухватила одну из женщин и зашвырнула ее далеко в пустоту…

Но в Натаниеле уже угнездился страх. Непреодолимое желание следовать за ними буквально потрясло его. К. тому же он знал: если бы он поддался этому желанию — и на все наплевал — он бы прямиком угодил к Тенгелю Злому.

Голос позади него пробормотал:

— Не мешало бы твоему доктору поскорее взяться за дело!

Натаниель знал, что его спутник прав. И зажал руками уши, чтобы не слышать увещеваний женщин.

Йонатан в который уже раз стряхнул с себя дремоту. Это были никакие не колокола, это звонили в дверь!

Звонили, не переставая.

Четыре часа утра? Значит, Винни с Рикардом уже разузнали, где находится Тува и… Боже мой!

Он бы предпочел вовсе не открывать.

Однако звонок не умолкал. Йонатан с усилием поднялся на ноги и направился к двери.

Звонки тотчас же оборвались. Он моментально распахнул дверь — на площадке никого не было!

Никого? Но он же открыл так быстро, что ни одному человеку на свете не удалось бы скрыться. Может быть, звонок неисправен?

Он вернулся в гостиную. Милые мои, да ведь доктор уснул! Наверное, он смертельно устал, раз ничего не слышал.

Йонатан подошел к нему и легонечко потряс за плечо. Сёренсен встрепенулся, что-то прохрипел спросонья и выпрямился на стуле.

— Ой, ну надо же, я-таки заснул, — удрученно проговорил он. — Однако, пациент наш вроде бы спит спокойно.

— И слава богу. Я, должно быть, тоже вздремнул, потому что меня разбудили настойчивые звонки в дверь. Но за дверью никого не было.

— Никого? Это странно.

Неожиданно в спальне послышались какие-то звуки. Йонатан с доктором переглянулись.

— Тува? — беззвучно произнес Йонатан.

— Она проснулась! Проснулась! — ответил доктор Сёренсен и бросился к ней. Тува лежала и потягивалась.

— Ах, какой я видела сон! Подумать только, какой сон это был! Йонатан, а ты что тут делаешь? А вы, доктор Сёренсен?

Они глубоко вздохнули.

— Ты несколько дней пролежала в коме, — объяснил Йонатан. — К тебе никак не возвращалось сознание.

Тува задумчиво уставилась в потолок. Она как будто бы не поняла сказанного. Потом она медленно повернула голову в сторону гостиной — и рывком села на кровати.

— Но как же это… — выдохнула она.

— Да, Натаниель здесь, — сказал Йонатан. — Он решил последовать за тобой. Он…

— Последовать за мной? Но вы разве не видите…

— Что?

— Линде-Лу! Возле него сидит Линде-Лу! Привет, Линде-Лу с печальными глазами, тебе что-то нужно? Йонатан с Сёренсеном видели только Натаниеля.

— Ой, — прошептал Йонатан. — Это он звонил в дверь. И я… наверное, впустил его!

Тува метнулась в гостиную. А потом обернулась и чуть ли не с отчаянием посмотрела на доктора.

— Разбудите его! Верните его назад, сейчас же! Он в опасности!

— О чем это ты? — спросил с растерянным смешком Йонатан.

— За него просит Линде-Лу! Быстрее же!

Сделав решительный вздох, доктор Сёренсен подсел к Натаниелю на диван. Йонатан испугался было, а не сел ли доктор на Линде-Лу, но судя по всему, обошлось.

Сам Йонатан был рядовым человеком, поэтому ему, так же, как и доктору, не дано было видеть их необыкновенного гостя. Но Тува, отмеченная проклятием, конечно же, его видела.

Она стояла, постанывая от нетерпения.

— Значит, это был вовсе не сон, — причитала она. — Только сейчас мне кажется, что все это было во сне. А Натаниель… Он… О, помогите ему, помогите, это я во всем виновата. Что я наделала, что я только наделала!

— Ты знаешь, что с ним сейчас? — спросил Йонатан.

— Нет. Ведь я оставила его один на один с Тенгелем Злым. А сама вернулась обратно — с помощью Ганда.

— Я что-то не понимаю, — растерянно произнес Йонатан. — Ты вернулась назад сама — а Натаниелю нужна помощь?

Очень быстро, чтобы не потерять связь с пациентом, доктор пояснил:

— Это потому, что Тува сама погрузилась в транс. А Натаниеля погрузил я.

Йонатан посмотрел на свои руки — они дрожали. Натаниель был один на один с Тенгелем Злым… Натаниель, их единственная надежда!

То, что стала рассказывать Тува, его нисколько не успокоило.

— Он, Тенгель Злой, сказал, что не может добраться до тела Натаниеля, а следовательно, убить его. Но он решил уничтожить его дух, его душу, или разум, или мысли, я не помню, как он выразился, этот мерзкий ублюдок. Кстати, Йонатан… Я теперь с вами.

— То есть теперь ты на нашей стороне?

— Да. Если вы только захотите принять меня.

В голосе ее звучали страх и готовность к отпору. Йонатан подошел к ней и крепко обнял.

Чтобы скрыть смущение, она состроила кокетливую гримаску:

— Я обещала Ганду, что буду пай-девочкой. Вот кто мой герой.

— Отлично, Тува, добро пожаловать! Знай, что и ты сама, и твои способности нам очень нужны.

До чего же это было прекрасное чувство! Как хорошо и тепло сделалось у нее на сердце, когда она изгнала оттуда неприязнь и враждебность!

«Те, кому ты друг, станут твоими друзьями», — сказала ей как-то мама.