Саймон Грин - Охотник за смертью. Честь

Де Лисл снова заговорил, торопливо лопоча что-то в свое оправдание, но Рэндом так зыркнул на него, что тот сразу осекся.

– Они заслужили смерть, – подал голос Тэллон. – Но мы всегда заботились только об интересах Локи. Мы подняли восстание, потому что у нас был веский повод для недовольства. Мы хотели добиться справедливости. Вспомните об этом, Рэндом! Вы, именно вы должны понять нас!

– Я понимаю, какие причины двигали вами, – произнес Рэндом. – Но вы вступили в союз с Шабом, с заклятыми врагами человечества. Вы забыли о том, что цель далеко не всегда оправдывает средства.

– Джек, – вполголоса сказала Руби. – Я не уверена, что мы поступаем правильно. Конечно, нескольких можно повесить в назидание остальным, но разделаться со всеми... это слишком Паршивец де Лисл прав. Парламент не одобрит подобной расправы.

– Пусть Парламент катится ко всем чертям, – процедил сквозь зубы Джек Рэндом.

Он сделал знак стражникам, уцелевшим бойцам армии, которую недавно возглавлял. Взгляды их, неотрывно устремленные на Рэндома, были полны благоговейного восторга.

– Вздерните всех. Без исключения

Стражники потащили осужденных к городской стене. По большей части те не сопротивлялись и не издавали ни звука. Только де Лисл пронзительно визжал, всхлипывал и брыкался до того самого момента, как петля, стянувшая его горло, . навсегда лишила его возможности дышать. Тэллон устремил на Рэндома и Руби взгляд мученика и возвысил голос так, чтобы его слышали собравшиеся на площади люди.

– Эти двое – монстры! Не доверяйте им! В конце концов они предадут вас, потому что вы – всего только люди, а эти двое – нет. Они монстры! Монстры!

Петля обвила шею Тэллона, и речь его завершил предсмертный хрип. На городской стене Видара висело уже много политиков и мятежников, и толпа приветствовала каждую новую казнь возгласами радости и одобрения.

Руби пристально взглянула на Рэндома.

– Мы поступили правильно, – произнес он. – Все они запятнали себя. Все заслужили смерть

Шел дождь. Проливной дождь. На планете, известной под именем Лакриме Кристи, дождь начался несколько миллионов лет назад, и никаких признаков того, что он когда-либо кончится, не наблюдалось. Питаемый огромным океаном, дождь сплошным потоком извергался с вечно затянутых тучами небес на единственный материк, от края до края поросший непроходимыми джунглями И так изо дня в день. Планета Лакриме Кристи не знала ни лета, ни зимы, ни солнца, ни снега.

Вся жизнь злополучных колонистов проходила под дождевыми струями. Впрочем, к здешним жителям не слишком подходило слово «колонисты». На Лакриме Кристи они оказались отнюдь не по собственной воле. Когда-то люди в перчатках, шлемах и масках доставили их на грузовые космолеты и погрузили в специальные отсеки Тех, кто пытался сопротивляться, убеждали при помощи пистолетов и электростимуляторов. После долгого тяжелого путешествия, во время которого будущие колонисты предавались не радостным ожиданиям, а горьким мыслям, их выбросили, точно ненужный хлам, на эту проклятую планету. Теперь у них не было другого дома, другой жизни. Специальные корабли время от времени доставляли самое необходимое, но это было единственным проявлением милосердия Империи по отношению к жалким изгоям. Никого не заботило, живы несчастные колонисты или умерли. От них требовалось только одно – оставаться там, куда их поместили. Цивилизация и человечество раз и навсегда отказались от этих людей. Однако наперекор всему колонисты не только выжили, но даже добились процветания – конечно, на свой собственный лад. Возможно, они сделали это назло тем, кто обрек их на жизнь под вечным дождем.

Лакриме Кристи была колонией прокаженных.

«Звездный Бродяга-2» вышел из гиперпространства и завис над планетой вечных слез. Оуэн Дезсталкер о Лакриме Кристи не знал почти ничего. Впрочем, в подробности жизни этой планеты были посвящены лишь немногие. О ней не полагалось говорить в приличном обществе, словно одно упоминание о проклятой колонии могло навлечь на говорившего зловещий недуг. В течение веков Империя с гордостью утверждала, что проказа полностью побеждена усилиями ученых. С помощью аппаратов регенерации и резервуаров для клонирования состоятельный человек мог полностью излечиться и прожить долгую счастливую жизнь. С бедными дело обстояло несколько иначе, и об этом предпочитали умалчивать.

Но семьдесят лет назад проказа вернулась, давно забытый ужас вновь навис над человечеством. Ученые оказались бессильны. Зараза стремительно распространялась от планеты к планете, не щадя ни богатых, ни бедных. Никто не знал, что послужило причиной новой вспышки болезни. Старые способы облегчить страдания тех, кто стал жертвой проказы, больше не помогали. Больных подвергали строгой изоляции, родные и друзья прерывали с ними все контакты. А потом было решено, что жертвы болезни слишком навязчиво напоминают о провале ученых и потому разумно незамедлительно отправлять всех, кому поставлен страшный диагноз, на одну из отдаленных приграничных планет. Там они найдут утешение в обществе товарищей по несчастью, а человечество сможет забыть их и обрести покой.

Но у некоторых людей оказалась слишком хорошая память.

На капитанский мостик явилась Хэйзел Д'Арк и рухнула в кресло рядом с Оуэном. Взглянув на экран, она нахмурилась и громко фыркнула.

– До сих пор не могу поверить, что ты согласился выполнить эту миссию. Клянусь, если при отправлении в обратный путь я не досчитаюсь пальца или чего-нибудь еще, тебе тоже не поздоровится.

– Волноваться не о чем, – произнес Оуэн, стараясь, чтобы слова звучали как можно более веско и убедительно. – Недавние научные исследования доказали, что проказой невозможно заразиться при кратковременном контакте. Можешь не сомневаться, я отлично подкован по этому вопросу.

– Да что они знают, твои ученые! – пренебрежительно фыркнула Хэйзел – Пудрят нам мозги, и ничего больше. До сих пор не сумели выяснить, откуда берется эта зараза.

– А как проявляется эта болезнь, проказа? – раздался за их спинами голос Миднайт Блю. Высокая темнокожая женщина-воин стояла в дверях и пила витаминный экстракт прямо из бутылочки – На той планете, откуда я родом, про нее и не слыхали

– И у нас тоже, – заявила Бонни Бедлам. Бесцеремонно толкнув Миднайт, она опустилась в единственное свободное кресло на мостике, при этом ее многочисленные серьги издали громкий звон. – Неужели бедняги в самом деле гниют заживо? И у них отваливаются целые куски мяса?

– Только в самых тяжелых случаях, – пояснил Оуэн. – А вообще этот недуг имеет неврологическую природу. У его жертв постепенно выходят из строя все органы чувств. Даже незначительные повреждения кожи не заживают и инфицируются. Плоть начинает гнить и разлагаться. Это медленный и мучительный путь к смерти. Конечно, некоторые лекарства могут облегчить страдания, но лишь в незначительной степени.