Лола Екшибарова - Путь

Наконец взгляд перестал давить, переместившись в проем входа, на завесу дождя. Последний ливень этим летом!.. Ночью наступит осень — сказал Маррир, и я знала, что именно так и будет.

— Эллорн решил остаться, а с ним и другие. Бринон, Лирриль — из Старших. Половина из Младших принцев. И это только Королевский Дом. Если я начну перечислять тех, кто просто не может произнести твоего имени, что бы не добавить пару восторженных эпитетов, мы не закончим к утру. Кто-то не может так сразу проститься с домом, у кого-то остались неисполненными обеты… Но большинство остается именно потому, что остаются их близкие и друзья. Остаются кумиры. А ты знаешь, сколько последователей среди любящих приручать животных и птиц всегда было у принцессы Лирриль? Ты пыталась задуматься, насколько тяжело будет уйти влюбленным в земледелие, зная, что остается такой Мастер, как Король Эманель? А работающие с металлом - они не оставят принца Бринона… я уж не говорю об отце, и воинах, Младших и Старших. Те, в силу характера не боящиеся открытого противостояния, ставшие Защитниками по призванию, и не помыслят оставить друзей здесь, среди агрессии и опасностей!

Помолчали, слушая дождь. Тяжелые капли вымывали из воздуха тепло, оставляя чистоту и прохладу, что вкрадчиво забиралась даже под плед, холодком пробегая по плечам. Лето закончилось?.. Все так непросто вокруг!.. Да, понимаю, я совершила глупость, вернувшись. Там, у Дверей, все было несколько… необдуманно, что ли. Меня вели чувства вместо разума, я считала, что не имею права уйти, зная, что привязываю Эллорна навсегда к этому миру. А получилось лишь хуже, я оставила здесь не только его, но и всех вас… поверь, мне искренне жаль. И я не вижу возможности что-то исправить сейчас… возможно, ты знаешь, как это сделать, эйльфлёр?

«Я не считаю возможным принуждать тебя!».

«Оставь! А для чего еще ты пришла?»

— Хорошо. Я помню, чем заканчивается легенда о первой Иринон. Истинной Иринон. Ты тоже помнишь, не так ли? И, если ты Иринон, ты и сама понимаешь, когда приходит пора… прощаться.

— Что от меня требуется? — Спросила прямо. — Утопиться? Сбежать? Разорвать отношения с Эллорном? Ибо, да будет тебе известно, я не в силах уходить За Край когда мне приспичит. Я отказалась от такой возможности, Высшие больше не зовут меня. Для вас Дорога открыта, для меня же нет выхода, этот мир — мой до последних минут. И что теперь делать?!

— Сейчас я не знаю, что делать дальше. Но если узнаю, скажу сразу. Ты позволишь? — Так же прямо ответила она, неосознанно переходя на шепот.

— Я настаиваю. — Поправила, вновь ощущая закручивание вокруг некоего «»нечто«», имеющего разные названия в разных языках, ни одно из которых все равно не несло в себе полного объяснения. — Как только узнаешь, обязательно скажи мне, принцесса.

— Ты изменилась, Элирен. — Замечает она. Я прислушиваюсь к тому, что она тщательно прячет за небрежностью, понимая, что заблуждаюсь в догадках: скрываемым чувством уважение быть никак не может. — Или я до сих пор совсем не знала тебя, человек?.. Жаль, что это уже ничего не меняет.

Эрриль давно ушла, дождь понемногу кончился. Разошлись даже тучи, высвобождая едва тронутое закатом небо, распрямляя золотые лучи, натягивая их тугими тетивами.

Утомленная чрезмерной наполненностью последних часов, больно исцарапав душу об острые грани тревоги, просидела до заката на крыльце, вслушиваясь в звуки и голоса, долетавшие в парк из Розового Дворца. Когда знобкие звезды нахально запоглядывали сквозь отмытые ветви, перебралась в беседку, понимая, что не обрету покой, пока не вернутся те двое, что ушли из Дворцов минувшим днем.

Гадая, какие причины могли задержать эльфов, с замиранием отгоняла мысли о возможности возвращения лишь одного. Да, я знала, насколько не прощающим бывает принц. И так же знала, насколько Эллорн может быть великодушным.

Я даже не догадывалась, что один из эльфов давно вернулся во Дворцы, и теперь в спешке собирался их покинуть. Я не знала, что второй уже не вернется сюда, ни сегодня, ни завтра. Обычно чуткие внутренние струны устали под напором непрерывного стаккато уснувшего дня, подвели, не предупредив о приближающемся шторме много страшней недавно окончившегося, готовом разразиться над нашими головами.

Минувшим днем. За час до грозы.

Пробежав напрямую, как раз выскочил к конюшням. Один из Младших, уловив ментальный приказ, уже выводил коня, принц кивнул ему, благодаря, не седлая вскочил верхом, посылая слегка испуганное громом животное прямо на ограду. Гроза приближалась не быстро, но верно. Эллорн стремился опередить ее, игнорируя удобные обходные дороги.

Не то, что бы последние полчаса как-то поколебали обычно не знающего сомнений принца, но ему очень хотелось увидеть одобрение в ее глазах. То, что он увидел в них, оказалось несколько неожиданным.

Лес расступился, когда молнии расцвечивали уже край горизонта. Спрыгнув на опушке, поспешил к гранитным завалам, вглядываясь в нагромождение камней. Не пытаясь перекричать шум вокруг, потянулся в ментал, позвал требовательно: «»Геллен! — и тот появился вверху, в самой высокой точке над водопадом. Вышел из-за столба, светлым пятном выделяясь на фоне потемневшего неба.

«Спустись».

Сам неторопливо пошел навстречу ему, стремительно перепрыгивающему по камням, чувствуя, что тоже слегка взволнован, и посмеиваясь за то над собой. Взволнованным может быть тот, кто не знает будущего. Кто томится ожиданием, кто не верит в окончательность решения. Но я-то как раз и знаю, зачем здесь присутствую. Почему же я волнуюсь?

— Я виноват, Старший. — Геллен остановился шагах в десяти, упрямо не опуская глаз. — Приказывай.

Ментал неприятно вибрировал, из подсознания настойчиво вырывалась мысль: «»Я ничего не боюсь!

О, безусловно. Эллорн слегка пожал плечами, попросил мягко: «»подойди«», и, когда тот, старательно не отводя взгляда, приблизился: «протяни руку».

Геллен уловил позвякивание металла, принц понял это по его округлившимся глазам, и про себя похвалил выдержку мальчика, — ни мускул не дернулся, когда сталь прошлась по раскрытой ладони, оставляя за собой алеющую дорожку. Эллорн сам сжал ему пальцы, заставляя соединить края раны. В молчании оба постояли, один разглядывая тяжелые капли, падающие под ноги, второй - полосу по кромке лезвия. Не смогу - понял отчетливо, коротко размахнувшись, выбрасывая оружие в водопад, - не смогу забыть, как его кровь осталась на моем клинке.

— Она тебя простила, я - нет, и взял кровь за кровь. — Не стараясь говорить громко, открылся мысленно, затягивая Геллена в собственный разум, показывая то, чему было бы трудно подыскать слова. — Долг уплачен, говорить с совестью не о чем. Возвращайся домой.