Лола Екшибарова - Путь

Неудачливых захватчиков начали размазывать по обугленной земле.

Так было, когда там проходил Охотник, когда его память вобрала в себя надругательство над прекрасным эльфийским домом именем Зачаровень. Что сейчас творится там, в закатной стороне, и представить страшно. Теперь, когда там лучшие воины. Когда там Белый Убийца Эллорн. По сути, война как таковая вот-вот закончится; вскоре она перейдет в обычную бойню.

А на что еще рассчитывали эти глупцы?!

Сжимаю пытающиеся стучать зубы, киваю Росни: «спасибо, Охотник». Он слегка заметно вздыхает, отвечая тоже кивком: «теперь ты тоже видела это».

Да, вот и я, как и ты, увидела раненый Зачаровень. И в моем сердце разрушенные поселения вызвали гнев и боль. И я, как и ты, понимаю, что должна задавить их в себе — так вышло, что мы оба, хоть и по разным причинам, но очутились между двумя расами, не принадлежа по-настоящему ни к одной.

— Они сделали, что сделали. — Обращаясь больше к себе, чем ко мне, произносит Росни. — И сделали глупость.

— Ты мне нужен, Охотник. — Прошептала, не решаясь нарушать ровный шелест мирной листвы вокруг нас. — Только разговор для двоих.

— Поговорим. — Согласился Росни так же тихо.

Преимущества частично изолированного собственного положения среди эльфов позволяли не объяснять многое, что объяснить было бы трудно. Или нежелательно.

Как только полночь минула, Росни возник рядом с беседкой, поманил во тьму, повел сквозь лес лишь ему видимыми тропками. Постояв на скользком берегу над неспокойным шумным потоком, отметила предусмотрительность Охотника: здесь нас если и увидят, то не услышат. Возможно.

Мы уселись под высокие валуны, привалившись к ним спиной. Понимая нелепость перекрикивания реки, придвинулась вплотную, Росни обнял меня за плечи, устраиваясь удобнее. Заглянув в глаза, потребовал:

— Ну?..

— Я не могу больше с эльфами. — Призналась, не боясь быть непонятой. — Впрочем, с людьми я тоже долго не выдержу, я знаю. Гномы — вообще отдельная история, зачем они мне?.. И с собой, вот такой, как сейчас, я не могу. И с Эллорном. А без него — тем более. Росни, что мне делать?

— Давай сначала. — Предложил он, сосредоточенный, собранный, готовый приложить все усилия для помощи тому, кто ее попросил. — Что не так с эльфами?

— Они не уходят. Они чего-то ждут… и не уходят!

— Понятно. Что Эллорн?..

— Боюсь, не смогу объяснить толком… Понимаешь, пока нас связывала дорога да Предназначение, наши отношения имели хоть какое-то разумное объяснение. А теперь я не понимаю, что нас вместе держит? То есть меня — понятно что, а его?

— Угу. — Спокойно согласился с Росни непонятно с чем. — Дальше. Что не в порядке с тобой?

Я, было, дернула, по привычке плечами, но тут же спохватилась: откуда Охотнику понять, что значит этот жест последнее время для меня? Перечислила тревожащие обстоятельства без прикрас, как есть:

— Слишком часто стала со всеми соглашаться. Много плачу. Если раньше опасность заставляла внутренне собираться, то сейчас от нее могут отняться не только руки, но и мозги в самый неподходящий момент. Понимаешь?.. Словно потерян стержень, позволяющий держаться прямо. Вот, к примеру, год назад я смогла достаточно легко уйти отсюда. Не думаю, что сейчас получится просто расстаться с Зачаровнем, даже если меня о том попросят.

Помолчали, слушая, то неумолчный шум потока, то собственные мысли.

— Судьба к тебе благоволила до сих пор, — помнишь, и Рэм про то говорил? — и ты привыкла к везению. — Росни улыбнулся тепло, вспомнив о друге. — Сейчас ты боишься, что больше так не будет, — возможно, и не будет, только жизни-то бояться зачем?.. Что соглашаешься часто, тоже понять можно. Ты много видела за минувший год, девушка, не каждая жизнь вместит и половину твоих приключений, и ты, наконец, усвоила: не все в мире так понятно, как вначале казалось. Да? Вот то-то. Ничего, скоро растерянность пройдет, точно говорю. Оно так со многими новичками бывает… Ты ж вроде нас получаешься, Охотник — не Охотник, но бродяга. Без роду, без племени. А нам, вот таким, много сложнее с совестью своей договариваться, потому как они, остальные, в сложные моменты могут опереться на обычаи своего народа, на устоявшиеся в семье порядки… просто на опыт, либо совет Старших. Мы можем полагаться лишь на собственное разумение, да на совет других бродяг. И то, не всегда, потому как, видишь, какие мы-то сами разные!.. Я тебя, можно сказать, лучше многих знать должен, а тоже иной раз теряюсь — чего творишь, зачем бунтуешь?

Вновь помолчали. Я ждала продолжения, затаив дыхание. Верилось безоговорочно всему сказанному, верилось спокойной, рассудительной обстоятельности Охотника. Понимала: если сейчас он скажет «»брось дурить, сиди тихо во Дворцах, жди своего принца«» — так и сделаю.

— За Эллорна ничего определенного сказать не могу, что там между вами — то вам лишь известно. Что в сомнениях ты, тоже понять можно: эйльфлёр, они и есть эйльфлёр, никогда с ними ни в чем до конца уверенности нет. Мне мниться, любит он тебя, по-настоящему, не как очередную забаву. Это-то тебя и тревожит, так?.. Ладно, не криви рот, уж будто бы я совсем дурной!.. Или жизни не видел?..

— Так. — Согласилась вынуждено, краснея непонятно за что. — Правда твоя, Росни. И именно это меня тревожит, вновь ты угадал. Не хочу я такой привязанности к себе, как смогу я ее принять, сам подумай?.. Он — бессмертен. У него есть свой мир, есть Двери, что открыты. Есть так много впереди!.. А что могу дать я? Десяток лет сомнительного счастья, в постоянном напряжении вместе, в тревоге — порознь? Ведь я права, Охотник, скажи, ведь все так?!

— Так. — С нескрываемым удивлением согласился он, поглядывая искоса. — Все так. На мой взгляд, да на твой; возможно, и на взгляд других смертных. А как все видится эльфу, лишь он сам знает. У него спрашивала?

— Сколько раз!.. Не отвечает.

— То его дело, Элирен. — Рассудительно заметил Росни, проявляя редкое согласие с Эллорном. — Чего за других решать пытаешься? За себя не можешь, а туда же… Может, ему того и надо, может, та тревога, что пополам делите, ему дороже всех лет будущих!.. Что он, не знает, чем платить придется? Или глупее тебя? Брось, принцесса. — Заключил твердо, крепче прижимая меня. — Уж если угораздило в подружки эльфу попасть, спорить отвыкай. Или иди за ним молча, или бросай все да уходи. Никогда он не позволит тебе в свои решения вмешаться, и совета не спросит, и согласия. А то, просто подчиниться заставит… они многое умеют, эйльфлёр. И, знаешь, признаю честно — только пусть слова мои меж нами будут! — очень часто верными их решения оказываются. Почти всегда.

Спасибо тебе, Охотник. Не знаю, насколько совет твой приемлем, но все равно — спасибо за него.