Наталья Михайлова - Королевство белок

— Будешь как я, — она показала на свой живот, — не будешь работать. Долго.

Илла упрямо стиснула зубы.

Она сидела на нарах и гладила кота: его не прогнали из барака, и иногда Илла давала ему полакать из своей миски похлебки. Впрочем, кот на угощение не льстился: он наверняка охотился на мышей. Илла вспоминала, как в Богадельне кот по ночам приходил в их с Зораном каморку и забирался на топчан погреться… Илла с Зораном собирались пожениться, когда осядут на юге. Хотя в Богадельне все считали Иллу его сожительницей, на самом деле они только-то и спали рядом под одним плащом, как «ничьи» дети в подвалах.

Когда Берест сказал своим спутникам, что они с Ирицей теперь муж и жена, Илла только вздохнула: если бы у нее был парень помоложе, такой, как у Ирицы, тоже небось не стал бы откладывать до завтра! А теперь она, Илла, вот тут, с котом… а Зорана больше нет нигде.

Однажды весь день лил дождь. На скотном дворе Илла таскала ведра с навозом и вымокла до нитки. Ночью у нее начался жар. К утру стало лучше. За ночь никто из рабов не подошел к ней, не подал кружки воды, хотя Илла сама всегда помогала соседям по нарам…

На рассвете Илла, поднявшись, как во сне, побрела на работу. На скотном дворе болезнь как-то забылась за хлопотами, а вечером опять начались жар, кашель, озноб.

От теток в Богадельне Илла слыхала, что кошки ложатся хозяину на больное место и «лечат» его, как лечила Ирица, какой-то своей особенной силой. И правда, теперь кот свернулся у нее на груди, грел… Илла закрыла глаза и начала дремать. Вдруг она услышала шипение кота и ругань: он кого-то оцарапал в темноте. Рябой парень, который приставал к Илле, когда ее впервые привели в барак, скинул кота и навалился сам. У Иллы не было сил его оттолкнуть — а его, кажется, не смущало, что она больна и в бреду. Илле казалось, что она звала Зорана на помощь — на самом деле она кричала мысленно, как во сне, когда не можешь проснуться. Да и все произошедшее казалось сном, только больно было по-настоящему.

Лишь утром, когда спал жар, Илла пришла в себя… Кот пытался боднуть ее головой, подлезть под руку, но Илла отстранила его. Кот был из прошлого. Кот и Зоран остались во вчерашнем дне. Кот, впрочем, не обиделся, а снова настойчиво вспрыгнул Илле на колени. Илле стало жалко его.

— Ладно. Ты просто будешь на память, — сказала она коту.

Она прижалась лицом к его грязной шерсти — но на этот раз глаза ее оставались сухими.

Редвин не мог понять, почему раб не убил его? Бывало ли прежде, чтобы невольник на арене сохранял жизнь воину? Он с детства слышал рассказы о поединках, но о таком — никогда. И ни наставники в Доме Воспитания, ни кодекс чести не подсказывал юноше, как должен поступить в таком случае высший?

Редвин собрался за советом к соседу: поддерживать добрые соседские отношения считалось хорошим обычаем. Его соседом был опытный воин Радко из Старой ветви: так назывался его род. Когда Редвин зашел к нему, оказалось, что у Радко в гостях смотритель ристалища Нейвин. Молодой воин хотел уйти, чтобы не мешать старшим, но Радко позвал его, увидев в окно.

— Ты хочешь знать, как тебе теперь поступать? — со своей обычной невозмутимостью заговорил Нейвин, выслушав юношу. — Упражняйся, вызови этого раба снова и убей, чтобы показать всем: его победа тебя не устрашила.

— Я не боюсь смерти, — Редвин покачал головой, отгоняя навязчивые мысли. — Но я задаюсь вопросом: не обязан ли я ему теперь чем-нибудь? Не должен ли я испытывать благодарность… к рабу?

Строгое лицо Нейвина не изменилось:

— Ты сам ответил на свой вопрос. Ты сказал: «Я не боюсь смерти». Значит, ты не дорожишь жизнью, как дорожил бы человек?

— Не дорожу, — подтвердил Редвин.

— Если бы жизнь рабу сохранил другой раб, или — тем более — высший, раб был бы благодарен, потому что он боится. Такова его низкая природа. Но тебе сохранили то, чем ты вовсе не дорожишь. Разве ты умолял, просил об этом?

— Нет.

Нейвин пожал плечами.

— Так суди сам, за что же тебе благодарить? Раб сделал то, о чем ты не просил, и сохранил тебе то, чем ты не дорожишь.

Его совет не успокоил Редвина. Поступок странного раба-чужака волновал многих. Радко не нравился шум, который подняла вокруг этой истории молодежь.

— Не понимаю, почему столько суматохи вокруг вашего Береста? О нем разговору едва ли не больше, чем о Хидмаре. А он даже не доблестный раб. Всего одна победа на счету… Особой свирепости, да и особенного мастерства он не показал.

Но молодые воины жарко оспаривали друг у друга право первым вызвать Береста на следующий поединок. Повстречав Альхасира, которого знал еще по Дому Воспитания, Редвин услышал, как тот запальчиво доказывал сверстникам: «Мне странно, что Радко и некоторые другие не понимают! Раб должен убивать, раз победил, иначе бой с ним уже не будет подвигом. Какой смысл тогда в поединках, если люди станут щадить побежденных? Раба недаром приучают к свирепости. Если он не справляется со своей работой, его следует наказать!».

Редвин спросил об этом самого Радко. Тот лениво отмахнулся:

— Альхасиру нужно быть хладнокровнее. Вечно он горячится! Какие могут быть правила боя у рабов? Будь у них правила, были бы понятия чести и приличия, как у нас. Этот парень, Берест, вышел на арену и давай пререкаться, — Радко развел руками. — А что поделаешь? Неужели скажешь ему: «Ты непристойно себя ведешь!». Да он на то и раб, чтобы вести себя непристойно! Что ты от него хочешь? На ристалище ему позволено драться любыми способами. Пусть хоть кусается, если ему это сподручней. Воин должен отвечать за себя, Редвин, а не зависеть от поведения раба. У меня тоже была одна история. Нейвин, наверное, помнит… Я считался искусным воином, выдержал шесть боев. Выхожу на арену. А раб передо мной на колени! «Пощади, отдай на любые работы, пощади!» — Радко хмыкнул. — Не умолять же раба быть смелым? Я одним махом снес ему голову и заодно руку, которой он закрывался… Ваш Берест, с которым теперь так все носятся, хотя бы сражается. Если тебе не по вкусу, что он не убивает, есть один проверенный способ… — Радко помолчал и добродушно ухмыльнулся. — Не проигрывай.

Участвовать в отрядном бою Бересту выпало по жребию. Берест понял, что это драка наподобие «стенки», но с оружием. Не метали жребий только доблестные рабы. Набранная из остальных десятка была переписана надзирателем.

Берест ожидал, что они начнут совещаться перед боем. Он огляделся, чтобы подойти, когда те соберутся вместе. Но вся десятка разбрелась по углам. Берест с нетерпением подождал еще. Он думал, что кто-нибудь из десяти, кого больше уважают остальные, наконец созовет совет. Под вечер Берест не выдержал и подошел к светловолосому, голубоглазому парню, с которым успел сойтись ближе прочих.