Мэри Джентл - Золотые колдуны

— Кристи.

Я подождала, пока Телук не догнала меня. Как и мы с Мариком, она по самые бедра в черной грязи. Во время бега я согрелась, но теперь почувствовала холод топей.

— Где Хал?

Она помотала головой.

— Мы не можем его ждать. Не имею понятия, что случилось.

— Но мы не можем его оставить.

— Если они нас увидят, то станут преследовать — существует соглашение или нет.

Дикарка на этот раз не ждала нас. Это значило, что нужно было либо следовать за нею, либо погибнуть. Я не стала медлить. Мы возобновили наше медленное движение по топи: дикарка, я, Марик и Телук. Вокруг нас порхало великое множество длинноногих рашаку-наи, так что от них даже почернело небо.

— Он не идет за нами. — Телук перестала высматривать Халтерна. — Наверное, они его схватили.

— Но возможно и другое объяснение.

— Вы думаете, что он мертв?

Все во мне противилось такому предположению, но это болото всюду таило в себе смертельную опасность.

— Это возможно.

Я заметила, что мы находились на относительно твердой поверхности. Марик побежал вперед, туда, где остановилась и присела на корточки дикарка. Здесь посреди топей был почти остров, возвышавшийся над ними на полметра и имевший в длину не более двух метров. На нем густо рос кустарник с толстыми ветвями, высота которого нигде не была больше уровня бедер. В вечернем свете металлически поблескивали зеленые листья.

Я увидела, как дикарка стала голыми руками рыть землю, потом извлекла наружу несколько больших пакетов. Они были плотно завернуты во что-то, что казалось водонепроницаемым. Я предположила, что материал представлял собой кожу, смазанную жиром.

Она развернула один из пакетов. Там лежали комки какой-то пасты величиной с кулак, казавшиеся неаппетитными и грязными. Она засовывала это полными пригоршнями себе в рот, а нам отдала остальные пакеты.

— О, Богиня! — произнес через некоторое время Марик, на время прекратив проглатывание жирной массы. — Да от этого отдает гнилью. Как только вы можете это есть, т'ан?

— У меня железный желудок. Это — самое важное для дипломата. Видел бы ты то, что нам предлагалось на Беруине.

Я подумала, что продукт был изготовлен на основе мяса, и им можно было бы питаться, но с водой будет трудно; болотную мы пить не сможем.

— Откуда ты знала?.. — спросила я дикарку.

— Когда… — ее рука описала круг с северо-запада до гор, — …тогда было много. Теперь… — ее рука указывала в обратном направлении, она сжала кулак и коснулась им свей груди.

— Ты спрятала это здесь? Запас продовольствия? — Не получив ответа, я показала на север. Там было много?

— Мертвые, — сказала она просто.

Было достаточно ясно, если я правильно ее поняла: группа ее соплеменников пришла в Ремонде, где все были убиты кроме нее, и сейчас она возвращалась тем же путем. Я лишь спрашивала себя, куда.

За Стену мира, говорил Халтерн, Халтерн, который больше не увидит, верным ли было его предположение.

Кустарник горел на удивление хорошо. Древесина шипела и трещала, но давала много тепла. Марик помогал мне вырывать кусты и складывать их стенкой, а также кучу для костра.

— Ради Богини! — на лице Телук плясали отсветы красного, колеблющегося пламени. — Уменьшите огонь, не то они увидят его и с расстоянии двадцати зери!

— Кто же? — Я смотрела, как пламя жадно лизало древесину.

Это был скорее огонь радости, чем костер на привале, Я подвинулась как можно ближе к огню, и впервые за десять дней мне стало тепло. Аширен опустилось рядом со мной на землю. Подобралась поближе даже дикарка. — Если бы они шли за нами, то давно бы уже схватили всех.

— Тут могут быть дикие звери. — Телук была спокойна. Взглянув на нее, я поняла, почему. Она боялась, — И… обитатели топей, вероятно, совсем не являются легендой. Гален очень серьезно относился к слухам о них, когда был Т'Ан Сутаи-Телестре. В течение жизни четырех поколений никто не нарушал соглашения.

Марик мечтательно взглянул вверх и сказал:

— Высокий Зал обитателей Топей в Тети Старсмере выложен кожей, человеческой и золотой. Я слышал об этом когда-то в одной истории.

— Это легенда.

Когда костер сгорел, Телук сдвинула ногой лежавшие в стороне ветви к середине.

Мы соорудили небольшую палатку, которую мы, хотя она и пахла дымом, все же предпочли ночлегу под открытым небом. Наступила ночь в чистом воздухе блистали частые звезды ортеанского зимнего неба. Как только мы немного отодвинулись от огня, мы почувствовали леденящий холод.

Через некоторое время после наступления темноты над горизонтом поднялось ответвление звездной туманности. Оно было тусклым, местами красным и голубым, и занимало половину южной стороны неба. Некоторое время я думала о том, что прилетела сюда через него. С той стороны спирального ответвления, где была Земля.

Горы вблизи телестре Эт все еще казались очень близкими, несмотря на зери: что мы проделали. В чистом утреннем воздухе я могла различить каждую долину и низину, белевшие на раннем солнце и имевшие серый цвет в тени.

От болотной воды полз, змеясь, туман. Кусты покрылись сверкающим льдом.

Марик кашлял. Телук взяла его голову в руки и осмотрела глаза, нос и шею. Закончив свое обследование, она ласково похлопала его по руке.

— Это все пройдет.

Он начал скатывать палатку. Она подошла ко мне и сказала:

— Это легочная гниль, что меня не удивляет. Но меня поражает то, что вы взяли кир с собой в эти влажные места.

— Вы считаете, что мне следовало оставить его у людей Ховиса?

— Они бы позаботились о кир. — Она смотрела на меня, и выражение ее лица менялось. — Кто бы мог обидеть аширен? Кто бы на такое осмелился?

— Как бы то ни было, он выздоровеет?

— Нет, если не попадет в сухое теплое место.

Ночной хор из раздававшихся во время охоты криков и испуганного визга с наступлением утра смолк. Теперь было спокойно, стояла белая тишина. В белесой голубизне неба сияли дневные звезды, напоминавшие яркий свет, проникающий через проколотые булавкой отверстия. Равнина Топей простиралась на юг, на запад и на север до далекого горизонта.

Только на севере над горизонтом на небе виднелась голубая полоса более темного оттенка, ширина которой составляла около десяти градусов. Я не могла точно определить, были ли это низкие тучи или очень высокие горы. Когда восходящее солнце растворило туман, я уже совсем не увидела цветовых различий.

— Я не стану тебя ждать, — сказала дикарка.

— О… конечно. Мы пойдем этим путем.

Я показала рукой на север, потому что подумала, что мы могли бы большую часть дня двигаться параллельно Ремондским горам и надеяться, что всадники Талкула потеряют нас из виду, если мы снова попадемся им на газа.