Надежда Кархалёва - Альдана Четыре новых человека

— Мы скучать по ним будем… А может быть, когда-нибудь ты мне свою страну покажешь. И мы увидимся. Наверное, совсем скоро, как только я поправлюсь.

— Ты о чём? — насторожился Дима.

— Ты ведь останешься, — продолжала Теона мечтательно, но без малейшего сомнения в том, что мечты её осуществятся. — И у нас всё же будет ребёнок… Даже двое, наверное. Мы переживём этот кризис. Мы сможем.

— Дети? Куда тебе рожать сейчас? — воскликнул парень. — Ты из постели встать не можешь! У тебя жизненных сил и на себя не хватает!

Тут он остановился. В то, что он только что сказал, уже верилось плохо. Теона поправлялась с каждой минутой. Дима бы не удивился, если вечером она бы спустилась ужинать.

— Нет, хватит! Потому что ты рядом, — сказала она серьёзно.

Это был явно не романтический бред. Присутствие Димы действительно вызвало в ней приток энергии.

— Я хоть сейчас готова, — она села, прильнув к нему сзади. — Хочешь? — она принялась целовать его.

— Нет! — заорал Дима, отскочив в другой конец комнаты. — Прости… Я должен был тебе сразу сказать… Я… не хочу я семью. И детей тоже. Во всяком случае, не сейчас.

— Мы справимся, — ободряюще протянула она. — Король Мартин погиб, нежить успела прорваться в замок. Новый правитель должен отменить несправедливые налоги. Легче будет жить, намного.

— Не об этом речь! — вспыхнул парень, отчаявшись.

— А о чём же? — недоумевала Теона.

— Тебе не понять таких, как я! — он рухнул на колени, этот разговор его изматывал так же стремительно, как исцелял Теону.

— Эй! Перестань шуметь! — в спальню ворвалась Анна. — Дмитрий, вам же… О, Ветры, Теона, тебе лучше!?

— Да, мама, гораздо, — закивала она с улыбкой.

— Но как так? — поразилась женщина, и вдруг замерла, когда её взгляд упал на Диму. — Это… из-за него?

— Из-за него, — вторила ей дочь. — Чудесно, правда?

— Ты всегда была удивительным человеком, — Анна вздохнула и присела на край постели. — Вивьен предполагала, что ты можешь быть способна… на такое.

— На что, мама?

— Это редчайший случай. Некоторые целители могут восстанавливать собственные жизненные силы, если рядом находится их любимый человек. Между ними устанавливается особая связь, которую до сих пор не могут объяснить… Но это не важно. Может быть, так происходит потому, что желание жить становится таким мощным, что возвращает целителю часть его излечивающей магической энергии, — женщина посмотрела на молодого человека. — Дмитрий… Мне поговорить с вами надо. Пройдёмте на кухню.

Она ушла. Дима пожалел, что Джессика в тот день, когда узнала, что Теона беременна, его не убила. Он, конечно, любит Теону… Но недостаточно любит, получается.

— Дмитрий, я всё понимаю, — начала Анна, спотыкаясь на каждом слове, когда парень плюхнулся за кухонный стол, — вы и так потеряли в нашем королевстве слишком много времени, три месяца. У вас в Большом Мире дел полно, наверное? Там семья ваша, друзья. Очень трудно это всё бросить, но… Вы любите Теону?

— Люблю! — искренне ответил Дима.

— Я не настаиваю… Но… Вы не могли бы остаться с ней? С вами она скоро одолеет болезнь, без вас — совсем завянет. Впрочем, поступайте, как хотите. Ваши друзья собираются покинуть Альдану завтра утром. Решайте.

Остаток дня прошёл в суете. Дашке, Алине, Саше и Диме надо было в последний раз увидеться со всеми, с кем успели сдружиться, а таких было полдеревни. Вечером они зашли к старейшине. Он едва ли не считал их своими детьми. Впрочем, Фредерик почти ко всем фатонцам относился как к своим детям, братьям и сёстрам.

— Рады вы, что побывали здесь? — спросил старейшина.

— Безмерно! — затараторила Алина. — Я, конечно, сейчас скажу очевидную вещь, но всё-таки — в нашем мире мы бы такое не пережили, так что эти три месяца мы будем всю жизнь вспоминать! Спасибо вам!

— Мне-то за что? — усмехнулся Фредерик.

— Ну, вы нас так поддерживали, — протянул Саша. — Кто знает, что было бы, пойди мы не в деревню, а в город. Кинули бы нас в управление…

— Мы бы оттуда сбежали, и это была бы совсем другая история, — вспомнила Дашка известную фразу, которая была тут как нельзя уместна.

— Вот в этом уже ваша заслуга. Я вас в свою деревню чарами не заманивал, — он рассмеялся.

— Чары — это что-то, — вздохнул Саша. — Пожалуй, тут я немного жалею, что нам уже домой пора. Волшебству я бы ещё поучился. А не известно ли, в Большом Мире магия действует или нет?

— На этот вопрос ответа мы не получили, — развёл руками Фредерик. — Узнаете сами.

— А мне даже чуть-чуть страшно возвращаться, — призналась Алина. — Вы представляете, что нас ожидает? Нас уже из университета отчислили, наверное. Сколько мы его посещали? Неделю!

— Как мы будем объяснять наше столь длительное отсутствие? — Саша обеспокоился; прежде никто из друзей не задумывался о том, что родственники и одногруппники считают их пропавшими без вести.

— Дома все уже с ума посходили, — Дашка нахмурилась.

— Вам не придётся, — уверенно сказал старейшина. — По расчётам Кевина Гранда, тот, кто попадает в королевство из Большого мира, исчезает из памяти тех, кто его там знал.

— Нас никто не вспомнит? — оторопел Дима.

— Сознание прояснится при встрече. Так что ваши семьи, друзья и университетская группа и не подозревают, что вас нет. Бурной радости по поводу вашего возвращения не ждите. Будьте осторожны! — предостерёг он. — Вам придётся притворяться первых несколько дней. Помните, для них всех вы и не пропадали никуда, так что скрывайте, что соскучились.

— Пустяки! — отмахнулся Саша. — Мы всё это время изображали из себя уроженцев королевства, а это более сложная задача, чем скрывать эмоции после расставания, — он глянул в окно: стемнело. — Ну, мы пойдём. До завтра.

— Ещё раз вам спасибо, — пропела Алина.

— Спокойной ночи! — пожелала Дашка.

— До свидания, — буркнул Дима.

Он всё решил. То есть не решился .

На следующий день друзья были готовы к двенадцати часам. Провожать их собралась вся деревня, многие уже двинулись к королевскому замку. Сами виновники столпотворения медлили: нужно было проститься с Теоной, которая, убитая выбором любимого, сильно ослабела и впала в забытье.

Когда настала пора уходить и все спустились во двор, Дима задержался. Это жестоко — бросить её, но он не может вот так резко изменить свою жизнь. Когда-нибудь, вероятно, он вернётся сюда. Но наступит ли это когда-нибудь? Дима наклонился и в последний раз поцеловал её. Вряд ли Теона почувствует. Это и хорошо, что она без сознания. Горечи момента расставания она тоже не узнает.

Но Теона очнулась. Дима поднял голову — в её глазах был отчаянный крик «Не уходи!». Она, подскочив, прижалась к нему. Слёз не было — беда её всю иссушила.