Надежда Кархалёва - Альдана Четыре новых человека

— Потерпим! — воскликнула Теона.

— Замечательно. А теперь пора идти. Дорога будет весёлой, с нами сегодня много народу едет. Я ещё ни разу не видел, чтобы из Денаувера возвращалась такая толпа, — он призывно оглядел компанию. — Что ж, нам пора!

На улице оживление царило необычайное. Все, кто сегодня отправлялся домой, собирались на соседнем острове. Если говорить точнее, их туда приводили представители закона, пытаясь одновременно отгонять провожающих, которые направлялись за ними, несмотря на угрозы и периодические пускания в ход волшебных жезлов, и на острове устраивали такие эмоциональные прощальные сцены, что даже «зелёные мантии» умилялись.

Компанию стражи порядка тоже препроводили к месту сбора вежливыми и не очень тычками волшебных жезлов в спину, и её тут же облепила банда. Обнимались бандиты сначала с каждым персонально, потом загребали в объятия столько человек, сколько получится. Прощальные речи говорились так же: сначала каждому, потом всем. Даже молчун Вирон, изъяснявшийся, как правило, только в исключительных случаях и только фразами, состоящими не более чем из трёх слов, выражал бурный восторг по поводу того, что познакомился с такими расчудесными людьми. Крупногабаритный Феликс раз пять или шесть с чувством (то есть с силой) обнимал Теону и, наконец, стиснул её мёртвой хваткой. К Алине своё отношение таким же образом выражал Честер, уступавший Феликсу в размерах, но не в силе. Томас тряс руку Саше так энергично, что, казалось, вот-вот оторвёт или сломает ему пальцы. Саша, в глубине души ощущавший некоторую антипатию к Тому, был в растерянности: этот человек ведь искренне считает его если не другом, то хорошим приятелем точно, и стыдно на него сердиться, тем более что повод для этого — исключительно его предположение, а не имевшее место событие. Близняшки Тина и Динара в красках рассказывали Шаки, что они знали колдунью, которая исцеляет самые страшные последствия самых разрушительных заклинаний и проклятий, и Шаки она поставит на ноги за считанные часы, и клялись, что, как только банда опять эту волшебницу найдёт, вместе с ней (пусть даже против её воли) направится в Фатону. Пола с Клариссой убеждали Дашку идти учиться в Магическую Академию на факультет чёрной магии или демонологии, заявляя, что у Дашки есть большой потенциал. Анита по-матерински обнимала братьев, уверяя, что они станут славными воинами и о них будут слагать легенды. Клавьер шёпотом (конспирация!) всех по очереди уговаривал вступить в банду, когда, собственно, банда сбежит из Денаувера, при этом парнишка так живо и ярко обещал, что и без того замечательная, весёлая, полная приключений жизнь бандитов станет ещё замечательнее после того, как к ним присоединится компания друзей, что верилось ему непроизвольно. Бруно и Николас в шутку давали им наставления, чтобы, как только друзья окажутся дома, начали отдыхать не только за себя, но и за всю банду, и отдыхали без перерыва неделю как минимум, до тех пор, пока не появится желания работать.

Роджер, Лара, Аксель и Эрик прощались с Марикой чуть ли не со слезами на глазах. Конечно, ведь каждый успел привязаться к ней как к дочери или родной сестре. Потом подошли мистер Фокс и мистер Олеандр, которые совсем-совсем чуть-чуть жалели, что теряют таких великолепных охотников, Джейка, Алекса и Дерика, и таких очаровательных леди, Теону, Алину, Дашку и Шаки. Расставаться с Марикой им было тоже очень тяжело. Новость, что Марика покидает Денаувер, многих просто убила, дети даже плакали. Многие прощались с компанией быстро, но тепло, и обступали плотным кольцом двухсотлетнюю вампиршу: не могли с ней не проститься, разумеется.

Когда настала пора двигаться к станции, толпу людей провожали до ворот квартала, а бестелесный голос, обитавший у входа на территорию Денаувера, пожелал всем больше никогда сюда не возвращаться.

В поезде действительно ехать оказалось куда веселее, чем в тот раз, не только потому, что сейчас он мчал всех на свободу, а тогда — в неволю. «Зелёные мантии» не демонстрировали ни агрессивности, ни унижающего превосходства. Всё-таки они боялись мистера Мортиса. Хоть им и было поручено следить за его действиями, министр занимал куда более высокую должность, и он имел полное право командовать ими, а значит и пресекать любые попытки поиздеваться над людьми.

Перезнакомившись со всеми, с кем ехали в вагоне и немного поболтав то с одним человеком, то с другим, компания принялась следить за меняющимися пейзажами за окном. С каждым километром леса становились всё светлее, то тут, то там мелькали за высокими деревьями башни городов или выскакивали холмы, усеянные маленькими домиками, и в каждой деревеньке обязательно был храм, причём ни один из них не был похож на Храм Ветров в Фатоне. Потом компания втянулась в беседу, которая завязалась между двумя мужчинами и охватила всех, кто был в вагоне (ну, за исключением стражей порядка). Вернее, это была не совсем беседа: каждый говорил, что он собирается сделать первым делом сразу, как окажется дома. Высказавшись на этот счёт, все стали вспоминать, что у них оставались за дела, которые они не успели закончить, и обещания, которые не успели выполнить. Друзья тоже вставили по паре слов, сказав, что, переступив порог дома, сразу пулей полетят на кухню, а затем проспят целый день и пойдут к мистеру Тейлору с известием, что они живы и здоровы. (Тут друзья были абсолютно правы: сперва компания хотела увидеть именно Патрика, а уж потом идти к старейшине, чтобы узнать, нет ли ничего нового о Портале). Однако одна девчонка предупредила, что Дашке, Марике и Теоне ничего этого не грозит, пока их будут трепать в Управлении, подписывая великое множество справок, необходимых, чтобы им выдали магические кулоны. Девчонка не злорадствовала — ей самой предстояло через это пройти. Её младшая сестра была вампиршей, поэтому они вместе успели побывать несколько дней в ссылке, а сейчас благополучно возвращались. Сестра была весьма подозрительной: девятилетняя девочка с прямыми иссиня-чёрными волосами до колен, невозможно бледная, тощая, и глаза у неё были не просто красными — пронзительно-алыми. В силу каких-то причин девочка не погибла, но с укусом ей передался вирус, медленно превращающий ребёнка в чудовище.

Но компания была готова переночевать в тюремной камере Управления, главное, что после пребывания в его стенах друзья увидят, наконец, Диму, Анну с Джессикой, Патрика, старейшину, Вивьен и вообще всю деревню. Оказывается, Алина, Дашка и Саша невероятно соскучились по Фатоне и дому Винсентов.

В разговорах никто не заметил, что поезд прибыл на станцию. Народ двинул на перрон с таким энтузиазмом, что чуть не снёс стенку вагона, в которой были двери. Некоторых встречали друзья, возлюбленные или родные, и вскоре на платформе образовался шумный клубок из воссоединившихся семей и сердец. Те, кого никто не встречал, прощались с товарищами по бывшему несчастью и либо шли к кассам и покупали билет до своего города (кое-кому повезло: на нужный поезд уже шла посадка, и они, не переставая махать всем руками, влетели в вагон, через полминуты высунулись из окна купе и снова стали махать и выкрикивать что-то с радостными лицами), либо, распрямив спину и нежно любуясь городом вокруг, уходили с вокзала — спешили домой.