Наталия Осояну - Невеста ветра

— Да уж! — хмыкнул Крейн. — Значит, вторая категория. И что мне с тобой делать? Знаешь, сколько таких романтиков в каждом порту Окраины? Матросов у меня достаточно…

— Я хорошо стреляю! — торопливо заявил Хаген, и в его глазах загорелся огонек надежды. — Испытайте меня, прошу!

— Прямо здесь? — иронично поинтересовался капитан. — Что-то я не вижу при тебе ни лука, ни арбалета. Хм… почему же ты так рвался сюда, скажи? Верно, хочешь отомстить кому-нибудь? Хаген опустил голову.

— Имперцы лишили мою семью всего, — глухо проговорил он. — Отец умер от горя…

— Старший брат погиб, пытаясь отомстить, сестра попала в публичный дом, а мать сошла с ума! — перебил Крейн. — Если бы ты знал, сколько раз мне приходилось слышать эту историю… ладно. Бросать тебя в океан я не стану, да и не очень хочется. Вылезай. Высажу тебя в следующем порту.

— Капитан!

— Высажу, я сказал. Все. — Крейн обернулся к Эргану: — Пошли. Мы, кажется, догнали его…

…Черная точка быстро увеличивалась в размерах, и вскоре можно было сосчитать мачты фрегата. В том, что это именно тот корабль, который напал на Кеттеку, сомневаться не приходилось: он в самом деле был черным. Словно сажа. Шел беглец ровно, ветер ему благоприятствовал, и оставалось лишь удивляться, что «Невеста» догнала его так быстро.

Быть может, им просто повезло.

Крейн стоял на носу и рассматривал черный фрегат через подзорную трубу. Это занятие поглотило его целиком и полностью, поэтому Эрдану пришлось трижды повторить свой вопрос, прежде чем капитан расслышал.

— Кристобаль! Скажи мне, наконец, как ты собираешься с ним сражаться?

— А? Что? — Крейн посмотрел на корабела, словно впервые его увидел. — Эрдан, это очень странный корабль. Я не вижу на палубе ни одной живой души. И, знаешь, у него какой-то чудной корпус — борта словно оспинами покрыты. Хотя, быть может, мне показалось — черный цвет все-таки, тяжело рассмотреть…

— Капитан, я жду ответа, — хмуро проговорил Эрдан. — Если правитель сказал правду, нам может угрожать большая опасность. — «И не только нам…»

— Мы будем делать то же самое, что всегда, — сказал Крейн.

Мелькнула тень — это взвился в воздух крылан и стал кружить над мачтами. Расстояние между фрегатами неуклонно сокращалось, и на «Невесте» уже все было готово к атаке. На черном корабле поняли, что им хотят навязать бой и что положение «Невесты» благоприятно для нападения; однако, вместо того чтобы развернуться кормой, черный повернулся к ним правым бортом. Эрдан пристально наблюдал за его маневрами и все больше мрачнел: или капитан этого корабля сошел с ума, или сейчас произойдет что-то неожиданное.

Неожиданное и впрямь случилось: как это часто бывало в морях Окраины, внезапно сменился ветер, и преимущество «Невесты» тотчас же обернулось своей противоположностью.

Над их головами зашумели паруса; Крейн разворачивал корабль. Черный фрегат застыл совсем близко от «Невесты», и уже можно было разглядеть невооруженным глазом, что на его палубе нет ни души. Эрдан так внимательно рассматривал странный корабль, что чуть не вывалился за борт — он никак не мог поверить тому, что увидел. Правый борт черного фрегата был, как это заметил магус чуть раньше, покрыт буграми и вмятинами, словно корабль еще не оправился до конца после жестокой драки с кракеном или каким-нибудь другим чудовищем.

— О, Заступница! — воскликнул Эрдан. — Я понял! Капитан, у него кто-то выдрал все абордажные крючья — все до единого! На такое даже кракен не способен…

— Потом! — прошипел магус, не отрывая взгляда от черного корабля. — Эрдан, ты чувствуешь?..

«О чем ты?» — хотел было спросить мастер-корабел, а потом ощутил, как от фрегата словно растекается по поверхности воды темное пятно — становится все шире и шире, тянется к «Невесте». Черный корабль как будто стал расти, делаясь все более грозным и страшным; его жуткие чары подействовали не только на людей, но и на «Невесту» — ее палуба и мачты начали светиться бледно-зеленым светом. Нужно было немедленно что-то предпринять — или ринуться в атаку, или побыстрее уходить, но ветер не позволял им сделать ни то, ни другое. «Заступница, откуда взялся этот кошмар?!» А потом все прекратилось так же внезапно, как началось: Эрдану показалось, подул свежий ветер и унес прочь ядовитое облако, окутавшее «Невесту». Черный фрегат все так же покачивался на волнах недалеко от них, но теперь он уже не выглядел воплощением зла — просто корабль, хотя и весьма странный.

— Они выпустили лодку! — раздался крик кого-то из матросов. От борта черного фрегата отделилась тень и направилась к «Невесте». Было видно, что в лодке кто-то сидит, крепко держась руками за борта. Пройдя ровно половину расстояния между фрегатами, лодка вдруг начала раскачиваться все сильнее и сильнее, а потом перевернулась кверху килем. Высадив таким странным образом своего пассажира, шлюпка вернулась в нормальное положение и отправилась обратно.

Сразу несколько человек спрыгнули в воду, чтобы помочь несчастному, барахтающемуся в воде посреди океана. Эрдан перевел взгляд на черный корабль и увидел, что тот, как ни в чем не бывало, удаляется под всеми парусами.

— Чует мое сердце, это не последняя встреча… пробормотал Крейн, и Эрдан молчаливо с ним согласился. Пассажиру из перевернувшейся шлюпки тем временем помогли подняться на борт. Мокрый и дрожащий человек едва стоял на ногах, но держался все-таки с достоинством, которому позавидовал бы и король.

Точнее, королева.

— Заступница! — высокая стройная женщина молитвенно сложила руки и возвела глаза к небу. — О-о, я уже думала — все, конец… — Она обратила сияющий взор на матросов, вытащивших ее из воды. — Ребята! Как я рада вас снова видеть! Эрдан! Джа-Джинни!

Крылан камнем упал на палубу и грациозно поклонился гостье, расправив крылья. В ответ женщина изобразила подобие придворного дамского поклона, выглядевшего весьма странно, поскольку она была одета в мужскую одежду — штаны, заправленные в высокие сапоги, кожаный жилет и рубашку, один рукав которой был наполовину оторван, открывая татуировку на плече. Изображение большого паука с мохнатыми лапами было выполнено столь мастерски, что насекомое казалось живым.

— Я тоже рад тебя видеть, Паучок, — сказал Эрдан, и в следующий миг она уже повисла у него на плече и, то и дело сбиваясь на рыдания, принялась рассказывать о том, как рада, что он жив, и как ей все эти годы его не хватало. Мастер-корабел давно отвык от таких бурных чувств и здорово смутился. Собравшиеся на палубе наблюдали за этой сценой со смешанными чувствами: те, кто видел Паучка впервые, не скрывали изумления, а немногие оказавшиеся на «Невесте» еще до южного похода сочувственно посмеивались.