Джордж Локхард - К востоку от Эдема. Хищники

Последний беглец, завидев караван, сделал отчаяную попытку свернуть, однако длинная стрела пронзила его насквозь и человек покатился по траве. Взмыленного коня сразу поймали арканом; купцы — люди хозяйственные, за просто так товар терять не будут, а даже загнанный конь денег стоит… Между тем чудовищная птица медленно приближалась.

Сейчас было хорошо видно, сколь сильно походит она на орла. Громадная, в четыре человеческих роста, птица волочила по земле крылья, достигавшие тридцати метров в размахе. Многие перья были опалены, словно кто-то выстрелил в чудовище из огнемёта.

По тёмно-коричневым покровам там и здесь струились тонкие ручейки крови, могучие ноги птицы были окровавлены до самых когтей, неясно только чьей кровью — собственной, из раны в паху, или вражеской. Пантера склонялась ко второму варианту; уж слишком много было крови. Несмотря на многочисленные раны, вид у чудовища был вовсе не загнанный.

— Её вообще убить-то можно? — с интересом спросила Рысь. Тигр покачал головой.

— Сомневаюсь.

Похоже, люди из каравана тоже сомневались, поскольку не пробовали атаковать. В свою очередь птица, подойдя к трупу последнего беглеца, не стала двигаться дальше и опустилась на землю. Сейчас, с расправленными крыльями, она удивительно напоминала огромный атмосферный истребитель.

— А если это робот?! — видимо, сходная мысль посетила и Барса.

— Но кровь…

— Гидравлическая жидкость!

— А движения? Свирепость? Выражение взгляда, наконец? — Тигр покачал головой. — Нет, перед нами настоящая птица, хоть и трудно в это поверить.

Словно подтверждая слова тайрра, чудовище разодрало клювом труп человека и принялось за еду. Взгляд огромных карих глаз не отпускал караван.

Пантера тихо тронула Тигра за локоть.

— Пошли, — шепнула чёрная тайрра. — Пока она нас не учуяла, надо отойти подальше в степь.

— Надо проследить за битвой…

— Людям с ней не справиться, ты же понимаешь. — Пантера оглядела товарищей. — После боя птица будет ранена, озлоблена и агрессивна, а мы тут словно корм для неё… Уходим!

Десантники, осторожно и беззвучно, отползли за холм и бросились к одинокому дереву, где их ждали друзья. Рысь на бегу коснулась Барса.

— Знаешь, я теперь понимаю создателей этого мира… — десантница восхищённо покачала головой. — Такое зрелище не часто увидишь!

— Поставь себя на место участников, — глухо ответил Барс. — А лучше мечтай, чтобы никто не сделал этого за тебя.

Пантера оглянулась.

— Рысь права, — сказала она негромко. — Сегодня мы невольно ощутили себя на месте наблюдателей…

— Больше такого случая может и не представиться, — оборвал Тигр. — Помните, мы — дичь! Пока не поздно, надо самим найти охотников.

— И зарезать, — добавила Пантера.

— Не-ет… — Барс хищно усмехнулся. — Им надо дать шанс стать монстрами…

Впереди уже виднелись фигуры шестерых пардов, поднявшихся из укрытия при виде бегущих друзей. Тигр махнул им рукой.

— Бегом за нами и не тормозить, — приказал он стремительно. — Предстоит бежать несколько километров, иначе гибель.

Старый Раффи обречённо вздохнул.

— Бегите без меня…

Симбад, за весь день не сказавший ни слова, так же молча подхватил старика и забросил себе за спину. Остальные никак не прореагировали.

— Вперёд! — Пантера втянула запахи степи. — Быть может, весь этот мир — театр, а мы в нём актёры, но пока идёт спектакль — надо играть.

Десять бывших рабов стремительно уходили на северо-восток. За их спинами, у холма, громадная птица Рокх доела останки человека и внимательно осмотрела других людей, смешно размахивавших бесполезным оружием.

Внимательно осмотрела.

С близкого расстояния.

Первую ночь у раненной драконы мы совсем не спали. Когда Ариман притащил живую, отбивающуюся антилопу, я попросила его отвести детей подальше, а сама приоткрыла драконе пасть и вложила между зубов живую добычу. Хотя дракона была без сознания, рефлексы сработали и клыки пронзили антилопу насквозь.

Животное забилось, закричало от боли. Мне хотелось отвернуться, но только так можно было помочь раненной. Та, не раскрывая глаз, пила горячую кровь, челюсти сжимались всё сильнее.

Скоро послышался хруст и мучения антилопы прекратились. Дракона сглотнула кровь, медленно приподняла веки и посмотрела на меня мутными сиреневыми глазами.

И тогда я первый раз в жизни испугалась так, что не удержалась и закричала. На меня смотрело животное. В глазах дракона не было ни малейшего следа разума, даже звериного! Это были глаза совершенно безмозглого, пустого существа, насекомого!

— Хаятэ! — подбежал Ариман. — Что случилось?!

Я молча пятилась, не в силах отвернуться от мёртвых сиреневых глаз. Ариман проследил мой взгляд и глухо вскрикнул.

— Она… она… — алый дракон задрожал. — Она такая же, как тот…

— Пойдём отсюда. — сказала я тихо.

Мы отошли в степь на сотню шагов, где стоял верный Куросао, охраняя Тошибу и маленького дракошу. Я разожгла костёр, уселась перед ним и закрыла глаза. Ариман присел рядом.

— Что теперь делать? — спросил он тихо.

— Отдыхать.

Мы молча сидели в траве, глядя, как зелёная дракона под деревом механически жуёт антилопу. Мне было очень плохо.

— Расскажи о себе, Ариман.

— Прямо сейчас? — по голосу дракона чувствовалось, что ему немногим лучше.

— Надо отвлечься. Не думать об… этом.

Некоторое время ничего не было слышно, но наконец, Ариман вздохнул.

— Наверно, так будет правильно… Только давай лучше ты первая расскажи о себе. Я видел, как ты лечила её… — дракон запнулся, — …её рану. Ты маг, Хаятэ?

Я закрыла глаза.

— Не совсем…

Пока мы рассказывали друг другу о себе, совсем стемнело. Раненная дракона доела антилопу и вновь легла у дерева, то и дело поглядывая на нас пустыми глазами. Её сын всё это время молча сидел рядом с Тошибой, который, конечно, давно заснул.

Наконец, алый дракон завершил рассказ и наступила долгая тишина. Я размышляла над словами Аримана, он, наверно, над моими… Куросао мирно щипал травку рядом с детьми.

— Как думаешь… — Ариман смотрел на дракошу. — Маленький тоже… такой?

Эта страшная мысль пришла в голову и мне.

— Иди сюда, малыш… — подняв дракончика, я заглянула ему в глаза. — Пожалуйста, скажи что-нибудь. Хоть что-то…

Дракоша внимательно смотрел на меня. В его глазах не было того страшного, мёртвого выражения, что видела я у драконы. И хотя судить по одному взгляду было нельзя, я всей душой чувствовала — этот малыш одного рода со мной.

Со мной, а не с тем существом, что лежало у дерева.

— Ариман… — я медленно повернулась к алому дракону. — Ты понимаешь, что мы нашли?