Булыга Сергей - Ведьмино отродье

Потом вдруг снова стал серьезным и сказал:

— А хотя… Ну какое нам дело до них? Пускай они живут себе на плоскости, едят и спят на плоскости, и там же воюют, торгуют, воруют… А у меня к тебе еще один вопрос. Надеюсь, ты знаком с задачей удвоения куба?

Рыжий кивнул — знаком. Тогда Юрпайс, словно напав на след, хищно оскалился, спросил:

— И что ты думаешь об этом?

— Н-ну, как сказать, — уклончиво ответил Рыжий. — Есть масса самых разных выкладок и вариантов, правда решение пока не найдено.

— Но, думаешь, — Юрпайс насмешливо прищурился, — оно когда-нибудь отыщется.

— Надеюсь.

— А почему?

— Потому что, как мне кажется, не может быть вопросов без ответов. Создатель, создавая этот мир…

— Создатель! — гневно перебил его Юрпайс. — Оставь Создателя в покое. Итак, ты думаешь…

— Я думаю, что если данная задача столь долго не решалась классическими методами, то, значит, пора подойти к ней иначе.

— Что ж, неплохой ответ. И я когда-то в свое время… Да! Только, в отличие от тебя, я не надеялся на рациональность Создателя. И не ошибся, мой друг! А посему теперь, по прошествии продолжительнейших изысканий, я могу с полной уверенностью сказать, что эта задача не имеет точного решения. Приблизительных, экспериментальных — сколько угодно, а вот математически безупречных нет и быть не может.

— Но…

— Нет! — в бешенстве рявкнул Юрпайс. — На этот раз без всяких «но»! Я не кормлю надеждами, а только констатирую то, что существует в действительности. А существует… Гм!

Юрпайс откашлялся: он явно волновался. Но продолжал уверенно, как с кафедры:

— Так вот, запомни, юный брат, что кубический корень из некубического рационального числа есть иррациональность, не приводящая к конечному числу действий извлечения квадратного корня, и посему элементарная на первый взгляд задача удвоения куба неразрешима!

— Но ведь считается…

— Ага! — вскричал Юрпайс. — Вот наконец ты и попался! Но не отчаивайся, брат, это весьма и весьма узкоспециальная задача, я занимался ею много лет и даже ввел кое-какие новые понятия… И, думаю, тебе будет небезынтересно проследить за ходом моих рассуждений. Ведь так?

Рыжий согласно кивнул.

— Тогда, — торжественно сказал Юрпайс, — смотри! Подай-ка мне перо!

Рыжий подал.

— Вот, наблюдай, — поспешно продолжал Юрпайс. — А если тебе что-то будет неясно, так сразу спрашивай. Чтоб не терялась мысль. Итак…

И началось! Час! Полтора!.. Почти что три часа подряд он излагал свою теорию. Сломал одно перо и тут же взял второе. Чертил размашисто, считал безукоризненно: брал корни, функции по памяти. Пять знаков после запятой такое для него сущий пустяк, все без ошибки… И наконец спросил:

— Ну, как?

Рыжий молчал. Потом-таки признал:

— Да, видимо, ты прав. По крайней мере я не заметил изъянов в твоих построениях. Ну а… Ты это ведь еще кому-нибудь показывал?

Юрпайс отрицательно покачал головой.

— Но почему?

— Да потому, что пусть они доходят до этого сами!

И с этими словами Юрпайс схватил листки с расчетами, скомкал их и бросил в печь, прямо в огонь. Пергамент задымил, обуглился. Рыжий вскочил, хотел было достать их из огня… но не решился, сел обратно. Юрпайс тихо сказал:

— А квадратура круга — там, кстати, то же самое, опять же без решения. Ввиду того, что число «пи» по своей сути трансцендентно…

Юрпайс вдруг замер, покосился на часы и, покачавши головой, заметил:

— Ну вот пока и все! Ибо сейчас ко мне придут мои ученики, а им об этом… Х-ха! Зачем им знать об этом?! Да и опять же — я болею. Болею я. Болею…

И вновь на топчане лежал дряхлый старик, как будто это вовсе и не он вот только что доказывал и с жаром объяснял сложнейшие, мудренейшие формулы. Вот так! Рыжий, пожав плечами, встал, взялся за трость…

— Нет-нет! — шепнул Юрпайс. — Не торопись. Ведь разговор-то еще не закончен. Да и они уже идут! Ты прибери это скорей!

Рыжий прибрал — поворошил золу, спрятал перо, чернильницу, поспешно сел в дальнем углу…

И почти сразу же вошли ученики — их было четверо, все как один еще небитые юнцы, — учитель слабо их приветствовал и разрешил им присесть. И начался урок…

Что? Как ты все это назвал?! Урок? Не кощунствуй! Да ведь после того, о чем здесь только что было говорено, слушать о том, о чем они сейчас учитель и ученики — со всей серьезностью…

Но все-таки не горячись. Не забывай, с кем ты и где ты находишься. Пансион для отпрысков закрытого сословия — то есть чиновников — готовит только первый, то есть самый низший их класс. Правда, кому-нибудь из наиболее усидчивых могут присвоить и второй, но такое здесь случается крайне редко, в лучшем случае раз в два-три выпуска. А так, закончив обучение, юноши разъезжаются по провинциям и заступают в департаменты на бросовые, худшие вакансии. Чиновник — это тот же раб, он абсолютно несвободен в выборе; куда его пошлют, туда он и отправляется, и будет там служить, пока… Вот именно — до самого «пока»! Даже простой солдат — и тот может купить себе отставку, чиновник же лишен и этого, он служит до конца. Мало того: чтобы чиновник не пускал корней, не обрастал знакомствами и связями, он постоянно в переводах: сегодня, к примеру, проходит по почтовому ведомству, а завтра уже в налоговом, а через месяц и вовсе где-нибудь в шахтах. И, главное, как ты, простой чиновник, ни служи, а пятый класс — вот твой высший предел, верх на служебной лестнице, а дальше уже начинаются «посты», то есть места для высшего сословия — фамилий. Вот так-то! И эти юноши отучатся, уедут. Так нужно ли им то…

Но, правда, и Юрпайс с ними не строг. Вот, он и сейчас им говорит:

— Да, диск, на коем мы живем, измерен. И пять небесных сфер над ним уже постигнуты. А ну-ка перечислите мне сферы! Вот, скажем, ты!..

И слушает ученика, благосклонно кивает. И задает еще один вопрос, и вновь идет самый серьезный подсчет того, сколько же конкретно песчинок вмещает в себя полусфера второго небесного яруса. А после этого ученикам предлагается доказать две леммы из теории конических сечений, потом решить задачу из четвертого раздела Изопериметрических Начал, потом прочесть двустишия из Геометрии Движения… Ну, и так далее. Бред, да и только! Рыжий сидел в углу, молчал, рассеянно листал потертый манускрипт, в котором то и дело попадались отменно выполненные чертежи. Вот, например, икосаэдр, вот додекаэдр… Юрпайс представил тебя отпрыскам своим коллегой из провинции, пусть так. Но что он говорит! Чему он учит?! Р-ра! Но, главное, как они его слушают! Они же ему верят — безгранично! А он… Да, с ними он — как добрый дедушка, который в тоже время утверждает…

Но нет! Молчать! Рыжий, молчать! И он молчал, уже закрыв манускрипт, глядя в окно, впившись когтями в стол…