Андрэ Нортон - Тень Альбиона

Вдали, на горизонте, среди пологих уилтширских холмов показались изломанные очертания Хоровода Великанов. В тот же миг леди Роксбари ощутила, как каждый удар ее сердца отдается оглушительными раскатами в крови. Внезапно вечернее солнце вспыхнуло ослепительно ярко и запылало, словно драгоценный камень в черепе саламандры, духа огня.

А затем мир изменился, и оказалось, что солнце, за которым гналась леди Роксбари, не садится, а встает. Воздух был по-утреннему холодным и влажным, и над землей висела голубоватая дымка. Вдали все еще кутались в покрывало ночи Священные Камни, но восходящее солнце уже расцвечивало лазурный мир яркими красками.

А потом картина изменилась снова, превратившись из голубой в огненно-алую, словно солнце зачарованно повисло над вечерним горизонтом, и весь мир сделался золотым. Золото…

Синева. Лишь решимость продолжала гнать леди Роксбари вперед, туда, где ночь и день мелькали, ежесекундно переходя друг в друга, где сомкнувшиеся миры плясали во времени: огонь, лед, снова огонь… Тяжесть — не холодная, не горячая, но медлительная, как сама земля, расползалась по телу Сары, подкрадываясь к сердцу. Леди Роксбари снова безжалостно заработала кнутом, подхлестывая лошадей, пока шерсть гнедых не потемнела от пены и они не начали замедлять шаг. Маркиза чуть не пропустила тот момент, когда миновала королевский камень Хоровода, — так поглотила ее отчаянная решимость во что бы то ни стало добраться до назначенного места. Мир сделался дымчато-серым, и теперь леди Роксбари наконец-то расслышала впереди то, что должна была услышать уже давно, — громоподобный грохот восьмиконной упряжки.

И внезапно этот экипаж оказался совсем рядом, перекрывая всю дорогу. Маркиза отчаянно рванула вожжи, пытаясь спасти свою упряжку, но поводья выскользнули из ослабевших пальцев, и Сара еще успела почувствовать, как фаэтон неудержимо заваливается набок, — а потом перестала что-либо чувствовать.

Лишь упрямое стремление самостоятельно отыскать путь и умение ходить незаметно, приобретенное в годы детства в лесах Нового Света, помогли Саре безопасно добраться до своей цели. Пока «Леди Брайт» входила в бристольскую гавань, Сара узнала из разговоров других пассажиров, что ежедневно в полдень из Бристоля отходит фургон, перевозящий почту и пассажиров, и что если сесть на него, на следующее утро уже будешь в Лондоне. Эти известия так вдохновили Сару, что ей уже не составило труда уложить самые необходимые вещи в неприметную картонку, завернуться в серый плащ с капюшоном и, затерявшись в толпе других пассажиров, соскользнуть по сходням «Леди Брайт» прежде, чем капитан Челлонер или еще кто-либо из местных добрых самаритян смогли ее остановить.

Теперь девушку со всех сторон окружали незнакомые звуки и запахи, и Сара постоянно ожидала, что сзади вот-вот раздастся голос капитана Челлонера. Ей ужасно не хотелось обманывать мистера Челлонера — пусть даже всего лишь в том, что касалось места ее назначения, — но Сара была совершенно уверена, что если бы капитан «Леди Брайт» узнал о ее намерении отправиться в Лондон с почтовым экипажем, он ни за что бы ей этого не позволил.

К счастью, благодаря заботам покойной миссис Кеннет Сара теперь владела не только банковским чеком — миссис Кеннет заверила девушку, что любой английский банк сочтет за честь оплатить его, — но и небольшой суммой английских денег. Их хватит, чтобы заплатить одиннадцать шиллингов за проезд, и еще немного останется.

Сара пробиралась вперед настороженно, словно дикое животное. Вскоре бристольские доки остались позади и девушка очутилась среди внушительных кирпичных складов, по сравнению с которыми даже сооружения балтиморского грузового порта, из которого девушка отплыла всего несколько недель назад, казались маленькими и невзрачными. Затем район складов закончился и потянулись улицы, плотно застроенные домами и заполненные самыми разнообразными экипажами и людьми. Сара в полнейшем замешательстве прижала ладони к щекам. Конечно, миссис Кеннет говорила, что Бристоль — большой город, но Саре, уроженке колоний, даже в кошмарном сне не привиделось бы, что город может быть настолько огромным, шумным и грязным. А ведь Лондон еще больше! На мгновение решимость покинула девушку, и Саре ужасно захотелось помчаться назад, на «Леди Брайт», к которой она уже успела привыкнуть, и позволить капитану Челлонеру решать ее судьбу. Но упрямое стремление к независимости — а оно повлияло на жизнь Сары больше, чем все прочие стороны ее характера, — не позволило девушке опуститься до столь трусливого шага. Теперь лишь храбрость могла помочь ей достичь своей цели, а значит, она будет храброй. Сара собрала все свое мужество в кулак и обратилась к одному из прохожих:

— Простите, сэр, вы не скажете, как добраться до гостиницы «Коза и компас»?

Человек, к которому обратилась Сара, обладал довольно респектабельной внешностью, — точнее, иллюзией респектабельности, как становилось ясно при ближайшем рассмотрении. Он был одет в костюм из простой коричневой ткани, отделанной темно-красным бархатом. Рукава костюма были украшены рядом пуговиц, напоминающих большие медные соверены.

— Ну и что же такой хорошенькой провинциальной мисс нужно в «Козе»? Я знаю тут неподалеку одно местечко, где вы получите все, что душе угодно. Лучшего приюта вам не найти — не будь я преподобный Ричард Блейн! — Мужчина заигрывающе улыбнулся и попытался взять Сару за руку.

— А ну, хватит! — громыхнул из-за спины Сары чей-то раскатистый бас. Девушка обернулась и оказалась лицом к лицу с самым огромным чернокожим мужчиной, какого ей только доводилось видеть.

Он был по крайней мере на ладонь выше шести футов — и почти настолько же широк в плечах. Верхнего платья на нем не было, а под рабочей рубахой вырисовывались могучие мускулы. На плече он нес обитый железными обручами бочонок — в такой обычно разливают спиртное.

— Из тебя такой же преподобный, как из меня Дикки Блейн. И ты знаешь, что типов вроде тебя здесь не любят! — многозначительно произнес новый участник беседы.

Если у Сары и оставались какие-то сомнения насчет намерений «преподобного», они сразу же развеялись при виде того, как стремительно он ретировался.

— Полагаю, сэр, мне следует поблагодарить вас, — сказала девушка своему спасителю. Тот примостил бочонок поудобнее и улыбнулся Саре с высоты своего великанского роста. На угольно-черном лице его белозубая улыбка казалась совершенно ослепительной.

— Доки — не место для такой малютки, как вы, мэм. Бегите скорее к своей няньке, пока с вами не случилось чего похуже, — произнес великан, но голос его звучал вполне дружелюбно.