Ирина Сербжинская - Тёмный день

Но сейчас-то выбора не было! Тохта это прекрасно это понимал, поэтому постановил: долго не раздумывать, делать, что должно, а там — посмотрим.

Со скоростью ветра он кинулся к дереву посреди пустыря и принялся рыть ямку между корней старого вяза. Почва была сухая, поддавалась плохо, но кобольд на это и внимания не обращал: уж яму-то вырыть каждый кобольд-несмышленыш сможет.

Армия духов, ну и ну! Тохта всем сердцем надеялся, что как только он начнет проводить ритуал, настоящие драконы тут же это почуют это и мгновенно явятся разобраться, что к чему. Потому что если этого не произойдет, страшно представить, что будет дальше: вряд ли духи умерших драконов подчинятся вызвавшему их кобольду. Укротить их под силу лишь немногим…

Из-под лап Тохты летела сухая земля и трава. В какой-то момент он учуял, что сзади появились Дарин и Гингема, но оборачиваться не стал: не до того!

Дарин бросил возле дерева рюкзак и присел на корточки, расстегивая тугую пряжку замка.

— Тохта, побыстрей можешь?

Кобольд только сердито зашипел в ответ. Дарин, наконец, расстегнул рюкзак, положил на землю арбалет, поставил мешочек с серебряными болтами.

— Вот тебе на всякий случай. Долго тебе еще копать? Я так думаю, упыри скоро нас отыщут, так что времени…

Гингема тронула его за рукав.

— Они нас уже нашли, — тихо проговорила она. — Посмотри.

На окраине пустыря стояли вурдалаки.

Дарин встал, поднял обрез и передернул затвор.

Тохта поспешно отряхнул лапы, сел возле вырытой ямки и постарался сосредоточиться: весь мир для него был ограничен сейчас крошечным пятачком земли и старым деревом. Усилием воли нужно было концентрироваться на том, что предстояло сделать и обрести уверенность в успехе задуманного. Так было написано в бумажке с описанием ритуала, но там ничего не говорилось о том, как можно сконцентрироваться, если неподалеку объявилась свора вурдалаков!

С советом же «настроиться на успех», дела обстояли еще хуже. Здравый смысл твердил Тохте, что в такой ситуации ни о каком успехе и речи быть не может: проведение ритуала требовало немалых чародейских способностей или длительного опыта магической работы. И это не говоря о том, что проводить ритуал в одиночку не следовало, магу предписывалось иметь рядом с собой помощников и обязательно — медиума, чьей задачей как раз и было сосредоточение на целях ритуала, на образах, необходимых для взаимодействия с духами!

Тохта раздраженно дернул хвостом: ни Дарин, ни Гингема на роль медиумов не подходили, так что приходилось действовать одному.

Он попытался сосредоточиться еще раз. Хоть магией кобольды и не занимались, однако, кое-что Тохте было известно: например, то, что любая ошибка в проведении ритуала чревата очень неприятными последствиями! В лучшем случае, заклинание просто не сработает, в худшем — вместо духов драконов явится какая-нибудь жуткая тварь, черезвычайно обрадованная возможностью разодрать незадачливого мага на мелкие кусочки.

Тохта тряхнул головой: проклятые мысли! Как тут сосредоточиться?!

Он устроился поудобней и застыл неподвижно, изо всех сил убеждая себя, что он спокоен, сосредоточен и что сидит он не в нескольких метрах от кровожадных вурдалаков, а возле норы, на краю любимого родного болота, где приятно пахнет мокрой землей, камышом, где шелестит осока и знакомая почтенная жаба, направляясь куда-то по своим делам, не преминет сделать небольшой крюк по пути, чтобы поздороваться со старым приятелем — кобольдом.

Через пару секунд Тохта открыл глаза: пора было приступать к делу.

Он запустил лапу в рюкзак Дарина, вытащил полиэтиленовый пакет и развернул. На дно неглубокой свежевырытой ямки положил белый носовой платок Гингемы с кусочками запекшейся крови. Разворачивать не стал — ни к чему. Следом опустил обрывок тонкой золотой цепочки: золото всегда влечет к себе драконов. Ходят слухи, что в их пещерах полным-полно драгоценностей, несметных сокровищ, древних кладов, но, может быть, это только выдумки: ведь в драконьих логовах отродясь никто не бывал!

Старался не выходить из состояния сосредоточенности, кобольд потянулся за серебряными ножницами, но тут прямо за спиной грохнул выстрел и Тохта не выдержал и оглянулся.

Кумлер был уже совсем рядом, его вурдалаки в человеческом обличье стояли чуть поодаль, готовые по команде броситься людей. Тохта быстро пересчитал тварей: ого! На всех упырей серебряных стрел и пуль, пожалуй, хватит, если, конечно, бить точно в цель, без промашки… да только вряд ли так получится!

Ну, да что делать?!

Не спуская глаз с противника, он быстро распутал шнур на чехле с арбалетом и вынул оружие.

Кумлер сделал шаг вперед и остановился напротив Дарина.

— Вот для чего вы устроили весь этот балаган в кобольдом, — сквозь зубы прошипел вурдалак. — Вам нужна была кровь… — он взглянул на Тохту. — Неужели собираетесь проводить ритуал? Конечно… хотите призвать драконов?

Дарин не ответил. Прищурив глаза, прижав приклад обреза к плечу, он настороженно следил за вурдалаками.

— Для ритуала нужен человек с задатками мага, — продолжал Кемлер. — Или… магическое существо? Без него ничего не получится!

Он обернулся к своре.

— Убейте кобольда!

Тохта схватил арбалет и одним прыжком оказался рядом с Дариным. Натянул тетиву, прицелился — и стрела ударила вурдалака в грудь. Кобольд от радости издал боевой клич предков, но тут же опомнился, взял себя в лапы, приказал себе не нервничать и попусту болты не расходовать. Не хватало еще промашку допустить! Получилось хоть и неплохо, но, прямо скажем, не блестяще: три раза щелкнула тетива, два упыря рухнули на землю, а третий (кобольд даже имя его вспомнил — Зулг) отскочил, проводив опасливым взглядом воткнувшуюся в сухую землю стрелу.

— Что тебе! — с досадой тявкнул Тохта.

Вурдалак мигом воспользовался заминкой: сбросил человеческую личину и ринулся к меняле со скоростью разъяренного грифона. Тохта увернулся и изо всех сил врезал бесполезным уже арбалетом упырю по голове. Кобольды, хоть и ростом невелики, зато сильны и ловки, вот как-то! Но Зулг только потряс головой и, рыча от ярости, длинными лапами стиснул Тохту, будто клещами.

На помощь кобольду подоспела Гингема: что было силы швырнула прямо в морду твари тяжелую связку ключей. Понятное дело, нежить этим не проймешь, но на мгновение упырь зажмурился, ослабил хватку, а кобольду только того и надо: выхватил припрятанный в лохмотьях маленький нож, отточенный, как бритва и полоснул вурдалака по лапе. От рева Зулга у Тохты заложило уши. Рана начала дымиться, словно на вурдалака плеснули кислотой, кожа потемнела, съежилась, повисла лохмотьями. Кобольд шлепнулся на землю и тут же метнулся в сторону.