Ирина Сербжинская - Тёмный день

Он откашлялся.

— Ты не мог бы, когда Тесс явится за амулетом, подкинуть ему одну мыслишку: пусть навестит моих соседей. Темной безлунной ночью, прихватив с собой парочку голодных ламий? И главное, пусть не забудет передать от меня привет! Вежливость прежде всего!

— Ты в своем уме? — сердито осведомился Дарин.

— А что? Что тут невозможного? — обиделся призрак. — Это для вас, людишек, до моих владений три дня скакать, а ламиям-то — рукой подать. Пообещай им хороший ужин в усадьбишках соседей и они…

— Кстати, о Тессе, — деловитым голосом вмешался Дадалион. — Погоди, Фендуляр, не перебивай… Я думаю, что когда тебе, Дарин, выпадет случай еще разок встретится с повелителем ламий, нелишне будет, чтоб ты немного рассказал ему о нашей лавке, — Дадалион указал в сторону лавки жестом, исполненным достоинства. — Опиши ассортимент, упомяни про качество товара, скажи, что кроме подержанных магических предметов, у нас продаются прекрасные писчебумажные принадлежности. Хорошо бы, чтоб ламии покупали у нас перья, бумагу, чернила…

Дадалион посмотрел на Дарина, сидевшего с вытаращенными глазами и поднял брови.

— Что?

— Ты это серьезно? — недоверчиво спросил тот.

— Это же выгоднейшие покупатели! — принялся втолковывать Дадалион. — Золотые! Золотые, потому что живут долго и вполне могут стать нашими постоянными клиентами лет на сто! Мне об этом как-то неудобно заикаться, но ты — скажи обязательно.

Он сложил оставшиеся булочки в корзинку и накрыл чистой салефеткой.

— Слыхал я как-то, что ламии пишут кровью, но, по-моему, глупости все это. А если, к примеру, оживленная переписка завяжется? Писем десять в день, а? Так и крови не напасешься! Вот тогда-то и пригодятся хорошие качественные чернила и…

Дарин сделал такой большой глоток молока, что чуть не захлебнулся.

— Хорошо, — пробулькал он. — Как встречу, скажу непременно.

— А я… — волнуясь, начал кобольд и вспрыгнул на стул. — Тоже подумал вчера. Почему бы ламиям не завести возле Тисовой рощи небольшую меняльную лавочку? Такую, знаете ли, маленькую, но…

Дарин взял себя в руки — это удалось не сразу и потребовало неимоверного усилия воли.

— Отлично, — сдержанно сказал он. — Всем спасибо за поддержку. Ну, пока я еще живой и никаких ламий поблизости нет… кажется, — тут он покосился за окно. — Займусь-ка я делом: схожу в Морское Управление. Так что вы тут поговорите, а я…

— А мне тоже нужно, — спохватился Дадалион. — На Ярмарку, потом отнесу я родословие гоблину, тут, недалеко, на улицу Гончаров.

— Да и мне пора, — кобольд сполз со стула.

— За мной увяжешься, да? — подозрительно спросил Дарин.

— Вспомнил только что, — деловым тоном сообщил Тохта. — Дельце одно есть…

Призрак с досадой фыркнул, взлетел под потолок и устроился на балке.

Но когда они выходили из дома, Фендуляр не выдержал и метнулся вниз. Дарин почувствовал, как его руки коснулось что-то влажное и холодное.

— Ты уж расскажи мне, что и как, — умоляющим тоном проговорил призрак. — А то тут сижу день-деньской и никаких новостей! Прибежит курьеришко из Морского Управления — вот и все развлечение!

По дороге к самой большой площади Лутаки, Дадалион и Тохта были очень заняты. Они то живо осуждали, каким именно образом Дарин получит таинственный артефакт, то переходили к задушевной беседе и начинали мечтательными голосами рассуждать о небольшой меняльной лавочке возле Тисовой рощи и о том, как прекрасно пойдут у Дадалиона дела, когда он начнет торговлю с замечательными вечно живущими покупателями.

Дарин демонстративно в разговор не вступал, а чтобы не слушать разглагольствования приятелей, прислушивался к болтовне почтенного семейства водяных кикимор, которое шло неподалеку, явно направляясь на Ярмарку. Язык кикимор давно интересовал его, однако узнать его получше не было никакой возможности: с людьми водяные кикиморы общались неохотно, а своей письменности у них не было.

— Проснись! — пихнул его в бок Тохта. — Будь наготове!

Дарин вздохнул.

— Я наготове. Так и жду, что подойдет ко мне некто и скажет…

— Некто или нечто, — поправил кобольд. Он собирался подробно объяснить, как важно для него иметь собственную лавочку, где он будет сам себе хозяин, но тут неожиданно мысли его приняли совсем другой оборот: Тохта принялся размышлять об аппетитной свежей крысе, припрятанной им в комнате Дарина. Но крыса предназначалась на ужин, а сейчас приближалось время обеда и не мешало бы хорошенько закусить. — А, может, не подойдет, а подлетит. Или подползет, — он облизнулся. — Подползет, как крыса — упитанная, молодая, сочная и…

— Заткнись, а? — проворчал Дарин. — И, кстати, хотел тебе сказать: прекращай делать заначки по всему дому! Снова я полуобглоданную кошку за диваном в гостиной вчера нашел! Не дом, а кладбище домашних животных… попробуй только что-нибудь в моей комнате спрятать!

— Каждый кобольд делает запасы на черный день, — уклончиво ответил Тохта. — Так уж заведено. А ты лучше про амулет думай…

— Думаю, — вздохнул Дарин. — Но ведь неизвестно, когда он появится? — он пожал плечами. — По-моему, предсказания должны быть чуток поконкретней. Должно быть так, к примеру: «сегодня в пять ноль-ноль вам на голову свалится птица феникс». Тогда понятно. А так…

— С чего бы феникс валился на голову? — удивился Тохта. — Сколько раз видел их — летают себе и не падают.

— Это я так, к примеру…

— А-а-а… — протянул кобольд, снова погружаясь в мечты об обеде.

Привратная площадь Лутаки преобразилась неузнаваемо: повсюду пестрели шатры и палатки, под полотняными навесами тянулись бесконечные ряды прилавков, заваленных грудами разнообразного товара, а меж рядов бродили толпы покупателей — и людей и самых необыкновенных существ.

— Не отвлекайся, — строго одернул его Дадалион, заметив, что Дарин покосился в сторону небольшого помоста, где под звон бубна кружилась в танце золотоволосая плясунья. — Амулет высматривай. А то прохлопаешь ушами, упустишь, такой конфуз может произойти! Потеряем из-за тебя наших будущих постоянных покупателей, а ведь я уже практически составил в уме долгосрочный контракт!

— Хватит уже, а? — взмолился парень, уворачиваясь от бродячего торговца плащами-невидимками: тот ухватил Дарина за рукав, с жаром описывая достоинства своего товара.

— А меняльная лавочка возле Тисовой рощи… — встрял кобольд, отвлекаясь от приятных мыслей о еде.

— Отстань! — коротко ответил ему Дарин.

— Хорошая маленькая лавочка, — настойчиво продолжал Тохта. — Приятный курс обмена денег и никакой конкуренции!

— Отвали… тоже мне, спекулянт-валютчик нашелся!

Народу на площади все прибавлялось. Возле бочонков толпились гарольды — протрубив о начале Ярмарки, они приступили к обстоятельной и неторопливой дегустации пива. За пивными рядами виднелись шатры гномов-оружейников и ювелиров.