Анна Клименко - Сказочник

Кэльчу еще успел немного подумать над тем, каким образом Нитар-Лисс и ее приспешникам удалось создать новый портал, а затем щеки обжег колючий морозец, и зеленое свечение смешалось со странным фиолетово-голубым светом.

Оказалось, что новый портал бесстрашно сиял в доме, построенном изо льда. Сквозь ледяную крышу был виден блеклый круг солнца, в углах, у основания стен лежали сиреневые тени. Дверей не было вовсе – и в арке проема, на фоне чистого синего неба, сверкала Пирамида.

Синхи, выбравшись из портала, по-прежнему крепко держали Дар-Теена, но теперь сосредоточенно молчали, будто следуя заранее установленному ритуалу. Старший скользнул к выходу, высунулся, окидывая взглядом снежную равнину – а затем, убедившись, что все в порядке, повернулся к Шеверту.

– Дальше пойдешь сам, – сказал он, – мы должны вернуться…

– … чтобы быть со своим народом до конца, – твердо закончил второй синх.

И, махнув рукой в сторону Пирамиды, добавил:

– Здесь недалеко. Дотащишь как-нибудь.

– Если только серкт не перехватят, – буркнул Шеверт.

Он слабо представлял себе, как будет волочь большого и тяжелого Северянина. Даже пожалел, что не удалось запастись чудодейственными веточками хибиса.

Не отвечая, Старший вынырнул наружу, прошелся туда-сюда, озираясь – и вернулся, весьма довольный.

– Здесь их нет, Шеверт. Возможно, они уже догадались, что у Хофру не было Ключа – но чтобы добраться сюда, им все-таки нужно время.

– А если они за ближайшей горкой поджидают?

– Ты не понимаешь, кэльчу, – в голосе Старшего сквозило легкое презрение, – я не почуял серкт. У синхов отменное обоняние, да будет тебе известно… и если я не почуял наших врагов, следовательно, путь свободен.

Тут Шеверт сдался.

Он молча вцепился в куртку Дар-Теена и волоком потащил ийлура к выходу из ледяного дома. Синхи тоже не стали медлить: развернулись и, друг за дружкой, исчезли в мятном огне. Растворились, как мед в кипятке…

– Вот вам и все, – буркнул Шеверт.

Он перехватил удобнее северянина и медленно, шаг за шагом, двинулся дальше.

Шеверту казалось, что с того момента, как синхи отправились восвояси, прошла вечность. Он продолжал тащить бесчувственного Северянина к Пирамиде. Десять шагов – остановка. Еще десять шагов – и еще остановка. Сердце то и дело заходилось в бешеной скачке, снег становился пепельно-серым, Пирамида – расплывчатой и похожей на привидение из Кар-Холома. И Шеверт бросал ийлура, чтобы отдышаться. Он был совсем не уверен в том, что предательское сердце выдержит, но из последних сил отбрасывал пугающе мысли. Даже пробовал разговаривать с Дар-Тееном, как будто тот просто крепко спал. Ну, или был ранен в бою.

Пирамида терпеливо ждала. Яркое солнце играло алмазным блеском на ее гранях, снежная пыль вилась в колючем морозном воздухе, ловя холодный солнечный свет, а на белую равнину кэльчу и смотреть не мог, не жмурясь.

«Вот и остались мы с тобой вдвоем, cеверянин», – Шеверт мысленно обращался к безмолвному Дар-Теену, – «жалко, что ты отправляешься домой. Ты… был здесь хорошим парнем. Добрым… Даже слишком! Но, наверное, там, куда ты отправишься, еще много таких, как ты?»

Десять шагов – и остановка, попытка унять бестолково прыгающее сердце.

«Да я-то понимаю, что глупости говорю! Но все равно, говорить что-то нужно, иначе я начну думать о том, что могу и не дойти… Вот такой из меня вояка, Северянин! Только что был – раз! – и нету… »

Пирамида, огромная и величественная, медленно приближалась, занимая собой половину неба. Было тихо, только хруст наста и надсадное дыхание разбивали безмолвие снежной пустыни.

«Красота-то какая!» – кэльчу, щурясь, огляделся. Вокруг – синее, белое, в солнечной позолоте. Место, достойное присутствия богов… Если, конечно, это они создавали Пирамиду…

«Надеюсь, нас туда пустят вдвоем», – продолжал Шеверт, утирая пот со лба, – «кто бы не охранял это место, они ведь должны понимать, что ты сейчас… мм… не совсем здоров и не можешь идти сам.»

Пятясь к пирамиде и продолжая разговаривать с Дар-Тееном о всяких пустяках, Шеверт одолел половину пути.

– Фух-х, – он присел на кусок льда, – передохнем, а?

Прикрыв глаза, кэльчу подставил лицо солнечным лучам. Получилось занятно: щеки щипал мороз, и в то же время по коже словно теплое яйцо катали. Стало уютно и хорошо, и моментально расхотелось тащиться куда бы то ни было. Век бы сидеть здесь, слушая тишину – а, может быть, дождаться самих Покровителей? Наверняка им тоже понравилось бы это спокойное место…

Шеверт заставил себя открыть глаза и выругался. Дурной знак – думать о вечном покое! И это в то время как весь Эртинойс ждет, надеется на него, кэльчу…

– Вставай, вставай, – буркнул кэльчу.

Вцепился в рукава Дар-Тееновой куртки и поволок его дальше – благо, что синие тени уже очертили вход в пирамиду.

«Ну, принимайте гостей», – Шеверт остановился перед строго вырезанным прямоугольным зевом.

Отдышался. Затем, взвалив Северянина на спину – как мешок с песком – на подгибающихся ногах двинулся дальше.

Сразу стало холодно, гораздо холоднее, чем снаружи. И воздух здесь казался неподвижным… неживым, что ли?

Шеверт по-прежнему гнал от себя мысли о неудаче. Он даже принялся считать шаги, лишь бы не думать – о том, что ему совершенно неизвестно, как пользоваться пресловутыми Вратами, и что сделать, чтобы Дар-Теен отправился именно туда, куда надо. Наконец, что предпринять, если прихотливая судьба пожелает остановить Шеверта, так и не подпустив к Вратам.

– Все как-нибудь образуется, – он с хрипом выдыхал облачка пара, и они тут же оседали игольчатым инеем на воротнике куртки.

А про себя упрямо твердил:

«Я дойду, дойду… дойду… »

Между тем ледяная Пирамида, творение древних богов – а может, и самого Великого Дракона – беспрекословно подчинялась, пропуская тех, кто владел Ключом. Ледяные стены были неподвижны, сворачивался клубком лабиринт, уводя все дальше и дальше от живого солнечного тепла, но при этом в узких коридорах по-прежнему было светло, как будто сам лед испускал нежное, чуть заметное сияние.

Идти стало чуть легче: пол под ногами приобрел наклон, и Шеверт словно спускался с горки. Лед повсюду был рыхлым, как губка, и подошвы не скользили.

«Словно в панцире улитки», – решил Шеверт, спускаясь все ниже и ниже, виток за витком.

Теперь уже не возникало сомнений в том, что лед светится – ведь они с Дар-Тееном уже давно должны были спуститься в самую толщу Эртинойса. Шеверт, надрывно хватая воздух, все же успевал поглядывать по сторонам: на стенах появились рисунки. Бегущие куда-то фигурки смертных, овалы, старательно вырезанные во льду.

«Наверняка это Врата», – подумал Шеверт на овалы, – «и бегущие к ним смертные показывают, что мы на верном пути».