Анна Клименко - Тень Арднейра

– На колени, предатель.

Сердце Вейры сжалось. Она молча стояла и смотрела, как Ланс, ее Ланс , медленно выполнил приказ. Чудовища заурчали, будто предвкушая хороший обед.

– Вот так-то лучше, – промурлыкала Цитрония и, уже обращаясь к Вейре, добавила, – видишь, в кого ты соизволила влюбиться, маленькая дурочка? Да он же… слабак и размазня.

– Наверное, он меня любит, – не стала отмалчиваться Вейра.

– Наверное, – согласилась шеннита, – и сделает все, чтобы я ничем не навредила тебе, моя крошка. А что, если я заберу тебя в Арднейр, и верну Лансу только тогда, когда он завершит начатое здесь?

Плечи Ланса дрогнули. Но глаза он все-таки поднял и ненавидяще уставился на Цитронию.

– Ох, как же я люблю, когда ты так смотришь! Точно также ты смотрел на старших, когда сгорела твоя Миола… хорошо она горела, слов нет.

Шеннит посмотрел на Вейру. Пристально, прямо в глаза, и…

Слабое дуновение в лицо. Теплое прикосновение чужих ладоней к щекам.

«Весы, моя любимая. Всего лишь весы. На одной чаше, похоже, лежит твоя жизнь. Я не успею спасти тебя, если ввяжусь в драку с Цитронией. На другой – жизни моих братьев в Арднейре, которым я мог бы дать отсрочку, погибнув здесь и сейчас. С тобой».

Вейра вздрогнула и непонимающе уставилась на Ланса. Тот, в свою очередь, только кивнул – мол, все правильно, ты услышала мои мысли.

«Тебе решать. Как скажешь, так и будет».

Он говорил это очень спокойно и обстоятельно. Будто опасался, что Вейра не сразу поймет.

«И мне жаль… Я так хотел, чтобы все было по-иному»…

– Ну что ты там надумал? – Цитроиня вульгарно хохотнула, словно публичная девка, – смотри, смотри на своего избранника, жалкая смертная! Я же говорила, что он – ничтожество, неспособное что-либо сделать?

Вейра бросила последний взгляд на Ланса. На замерших в ожидании чудовищ. А затем очень нежно обняла Цитронию за шею, прижимаясь всем телом к богине чужого мира.

– Наверное, он на самом деле меня любит, – прошептала леди Саквейра, – и тебе этого не понять…

Шаг. Всего лишь шаг сквозь льющееся жидкое пламя. Вейра ощутила, как тело наливается силой. И еще сильнее прижала к себе чужачку, вдавливая ее в раскаленный панцирь.

Кажется, Ланс кричал что-то, но Вейра не слышала. Выронив на горячую землю дымящиеся останки, она выхватила пылающий меч. И ведь даже не поняла толком, откуда он взялся, просто вспыхнул в руке, сложенный из волнистых язычков пламени…

Взмах. Багровый росчерк в блеклом свете утра. И обугленный череп покатился по дымящейся земле.

Ведь боги далеко не всесильны, а чужие боги уязвимы за пределами мира, в котором родились. И Цитрония видела в ней всего лишь простую человеческую женщину. Не более.

А Вейра уже разворачивалась к ближайшему чудовищу, позорно улепетывающему, но – слишком медленно для того, чтобы скрыться от дочери Бездны и Первородного пламени.

… Он и в самом деле хотел, чтобы все было по-иному, хотел всем сердцем… Ланс мечтал о том далеком и бесконечно счастливом дне, когда в сердце Вейры проснется любовь Миолы, и они уедут куда-нибудь на самый краешек Дхэттара, и будут жить в маленьком домике на лесной опушке.

И снова все его мечты были беспощадно растоптаны, и лежали мертвыми розами в пыли, а злая судьба в лице младшей шенниты торжествовала.

Ланс опустился на колени. Выбор, будь он трижды неладен. Схватиться с Цитронией значило погубить Вейру, наверняка старшая успеет разнести хрупкое тело смертной в клочья. Достроить пирамиды предполагало воплощение в жизнь замысла Цитронии и Старших, и гибель младшего поколения. Зиннур, Лирри… Все они погибнут, так и не узнав, в чем же было дело.

Он с отчаянием взглянул на Вейру, удивился тому, что она не выглядела до смерти испуганной.

«Что же мне делать?»

Спроси у нее… И пусть она решит, как быть дальше.

Ланс очень надеялся, что здесь, в Дхэттаре, смертная сможет услышать и понять его мысли. Он задал вопрос; Вейра нахмурилась, как-то странно посмотрела на него.

«Теперь она может меня ненавидеть», – обреченно подумал он, – «да и разве я достоин ее любви? Я, который и защитить-то ее не в состоянии?!!»

Если это так, то уж лучше сцепиться с Цитронией и на самом деле погибнуть в горячей битве…

Брови Вейры решительно сошлись на переносице.

«Что она там задумала, моя вечная любовь?»

И в этот миг Вейра повернулась к Цитронии и нежно… нет, даже страстно обняла ее.

Дыхание комком стало в горле.

«Да что же ты делаешь?!!»

Он хотел выкрикнуть это в бледное личико Вейры… Но не успел.

Огненный вихрь взвился едва ли не до макушек деревьев, оставив на ветвях жирную гарь. И Вейра… она исчезла, а на ее месте…

Ланс вдруг ощутил себя глупцом и полным ничтожеством. Ты искал ответ на вопрос – почему Вейра так привязана к эргу? Вот тебе, получай! Потому что Вейра, хрупкая и беззащитная, сама была эргом. Возможно, Тиорин Элнайр даже принимал участие в ее рождении, или был ее супругом…

Но почему же она ничего не сказала сразу?!! Опасалась огласки? Боялась, что он отвернется от огненного демона, забыв о своих высокопарных словах?

Обугленный череп Цитронии подкатился к ногам и уставился в утреннее небо черными провалами глазниц.

Вот и все, что осталось от мудрой шенниты.

А Вейра, одним прыжком настигнув слугу старших, взмахнула пламенным мечом, разваливая тело надвое и моментально обращая его в жирный пепел. Метнулась обжигающим вихрем к следующему чудовищу… там, где проходился меч огненного демона, оставались лишь угольки. И хлопья жирного пепла, кружащиеся в воздухе подобно черному снегу.

…Потом она остановилась в десятке шагов от Ланса – чистый огонь, на котором чудесным образом держатся доспехи, темно-багровые, в паутине мелких сияющих трещинок. Сквозь прорези в шлеме просачивалось рыжее пламя, и за спиной вился плащ из серного дыма. Вейра опустила меч, выкованный в неведомых безднах Дхэттара и словно сплетенный из живых языков пламени. Просто стояла – и смотрела на Ланса, склоняя голову то к одному плечу, то к другому. А потом…

Шеннит не понял, каким образом на месте демона бездны снова оказалась худенькая девушка. От одежды остались обожженные лохмотья, сквозь которые просвечивала белая кожа, меч бесследно испарился, и только пальцы продолжали удерживать невидимую рукоять.

– Ланс…

Вейра протянула ему руки, но он не шевельнулся, будучи не в силах двинуться с места.

Сможешь ли ты принять это, Ланс иль Фрейна ар Молд?

Шеннит стиснул зубы. Да, сможет. Ведь это по-перженму была его… Вейра.

Она истолковала эту неторопливость по-своему. И тогда, упав на горячую землю, расплакалась.