Виктория Абзалова - О черном маге замолвите слово

На что «мастер фехтования» обычно ворчал, что госпожа Гейне слишком входит в образ благопристойной дамы, обучающей вздорных девиц подобию изысканного обхождения. Скоро от вида обнаженной шпаги в обморок падать начнет!

Девицы всех мастей штурмом брали школу госпожи Гейне, не столько из-за приобретаемых манер, сколько ради того, чтобы подсмотреть «случайно» за каким-нибудь поединком, возможности стайкой продефилировать по галерее в гостиную, что бы тут же за углом хихикать, обсуждая достоинства того или иного удальца, виденного во дворе, а может даже обменяться с интересующим объектом красноречивым взглядом.

Райнарт крыл кокеток последними словами, пеняя, что великовозрастные остолопы, итак годные только гусей пугать, после этаких пассажей приобретают ловкость деревянных болванчиков для игры в шары. Гейне смеялась и призывала быть снисходительным к проказам молодости.

Жизнь их давно вошла в привычную колею, после того, как им каким-то чудом удалось отговориться от Светлого совета, и даже еженедельные визиты мага Анастаса походили уже просто на дружеские встречи. Первый год был самым трудным: Гейне пришлось забыть и о короне и о Танкареле, благо Совету все же удалось навести там относительный порядок, и тревожных вестей не приходило. Райнарт почти пол года провел в цитадели в Анкарионе, после того как его все-таки вычислили при попытке въезда в Делос, а после возвращения ему пришлось озаботиться извечным мужским вопросом — на что кормить семью, ибо в Кайр Грейв его ждало известие из разряда «то, что уже имеешь, но о чем не знаешь».

Частные уроки при неявной протекции Витольда, оказались идеальным выходом, а по прошествии времени составили им обоим великолепную репутацию респектабельной и благонадежной четы, с которой не зазорно иметь дело.

А еще они года два дергались от каждого шороха, слыша в нем хорошо знакомое обоим имя, и угадывая в каждой тени так резко покинувшего их «знакомца». Скорее всего, их отпустили, надеясь найти беглого темного, — вдруг объявится.

Однако хозяин Башни сгинул, как будто его и не было, а обе Башни им просто привиделись во сне: ни духу его, ни слуху о нем не было. Время шло, и Райнарт уже почти уверился, что чокнутый на всю голову маг, скорее всего эту голову уже где-то сложил. Жаль конечно, но трудно было ожидать, что Дамон заведет себе уютный домик с яблоневым садом где-нибудь в глуши и будет сочинять сонаты. По крайней мере совесть его была спокойна: Райнарт зорко отслеживал новости и слухи, и ничего подозрительного, что могло бы иметь отношение к беглецу, не слышал.

С утра Райнарт пребывал в отвратительном настроении: Рей опять за завтраком все уши прожужжал о приключениях очередного героя, после чего Райнарт поцапался с еще одним хлыщом, жаждавшим овладеть благородным искусством владения мечом, хотя в руках отродясь ничего тяжелее вилки не держал, потом пришлось развлекать ученой беседой Анастаса, которому похоже просто делать было нечего… Стыдно признаться, но порой его невыносимо тяготила эта спокойная размеренная оседлая жизнь.

Его раздражал и яркий солнечный день, и звуки музыки из гостиной жены, поэтому сообщение помощника, когда он только-только избавился от докуки, — воспринял, как очередную проблему. И не слишком ошибся.

— Мастер Райнарт…

— Чего еще?

— Вас спрашивает какой-то юноша…

— К черту! К дьяволу! К вечной Тьме!

— Он говорит, что у него письмо к вам, — настаивал Ларенс.

— У них у всех ко мне письма! — рыкнул Райнарт, но тем не менее поплелся в так называемый Большой зал с твердым намерением выпроводить очередного кандидата в ученики.

Или по крайней мере запросить такую цену, что бы у его рекомендателя случилось несварение желудка, язвенная болезнь и сердечный приступ.

Приближаясь, Райнарт осматривал визитера до нельзя придирчиво: на знатного сынка не похож, спокойный, собранный и на оружие глядит не как баран на новые ворота.

И еще он кого-то ему необычайно напоминал.

— Бери, что сочтешь нужным, и покажи, что знаешь, — вместо приветствия неласково распорядился Райнарт.

Парнишка круто развернулся, и ни слова не говоря, выбрал себе оружие. Довольно грамотно, пришлось признать Райнарту, — кто бы его до этого не учил, но в голове задержалось. И нападать не торопится, пытается оценить противника. Несколько пробных выпадов подвернувшейся шпагой с ближайшего стенда (а надо сказать, что ученического затупленного оружия у себя Райнарт не держал), — бывший герой даже удивился: соискатель, хоть и мальчишка совсем, проигрывал в скорости не потому, что терялся, и не только потому, что вспоминал нужное положение, а еще зачастую из-за того, что пытался сдерживать первые порывы один другого интереснее. Такое впечатление, что он больше привык практиковаться в темном переулке или на большой дороге, где не до фехтовальных изысков.

Ловкий, гибкий, не размазня — из этого, пожалуй, толк будет. К тому же Райнарт наконец сообразил, кого ему мальчишка напоминает. Бывший герой остановился только когда согнал с него семь потов, не часто получая такое удовольствие, и смерил кандидата еще более внимательным взглядом, получив в ответ почти такой же: не дерзкий, но откровенно-оценивающий.

Райнарту даже ущипнуть себя захотелось, до чего похож. У него было стойкое ощущение, что перед ним Дамон в юности, хотя черты, конечно, не совпадали полностью, а глаза были не обжигающе черными, а синими.

— Давай письмо.

Парень так же молча протянул ему запечатанный конверт, сверкнув своими глазищами из-за ресниц.

«И норов, как погляжу такой же!» — усмехнулся про себя Райнарт.

Воск на конверте не имел именного герба или личного знака: рядовой цеховой оттиск какого-нибудь придорожного постоялого двора, — и это уже было необычно.

Хмурясь, Райнарт сломал печать.

После первой же фразы, он почувствовал, что задыхается, потом ухмыльнулся.

Пожалуй, это было самое странное рекомендательное письмо, которое он получал.

Разумеется, о том, что бы отослать мальчишку обратно и речи быть не могло, но проблему этот умник подкинул не малую. Во-первых, понятно, что у парня никого и ничего нет и дело не столько в том, что бы учить его мечом махать, сколько позаботиться, что бы ему было, где спать, что есть и далее по списку. Райнарт не напрягаясь мог себе это позволить, но дураку ясно, что малец черен, как отчаяние.

И вот скажите пожалуйста, как долго о нем Анастас не узнает? И как отреагирует?

— Дамир, значит… А я, как понимаешь, и есть господин Райнарт. Сражаться тебя твой… опекун учил? — он похлопывал письмом по ладони: неожиданная просьба в нем его поразила и потрясла.

— Да, и этому тоже, но совсем чуть-чуть. Я с ним с зимы только, — Дамир слегка смутился, но мастер фехтования не стал ни расспрашивать, где это он собственно был раньше, ни чему еще учил его доктор Фейт, — А вы его друг?