Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

Ни одной яркой красно-желтой формы городского стражника на глаза почему-то не попадалось…

– С кого начнем? – нарушил молчание дракон. Говорить ему приходилось почти шепотом. Его настоящий голос без труда бы заглушил даже витавший над площадью шум.

– С них, – Монброн жестом полководца указал на таверну, превратившуюся в осажденный форт. – Заодно прогоним лишнюю братию, чтобы не мешались.

– А как мы туда попадем? – озадаченно наклонил голову ящер. – Прямо через площадь? Нас заметят.

– Обойдем. Давай в тот переулок.

Приглянувшаяся Маэлю улица, зажатая между плотно сомкнутыми домами, оказалась слишком тесной для дракона. Он со скрежетом царапал чешуйчатыми боками по каменной облицовке и недовольно ворчал. Вырвавшись, наконец, на свободу – они выскочили на задворках таверны – Геллир облегченно вздохнул и частично расправил крылья.

– Начинаем? – обратился он к человеку. Монброну показалось, что в глубине бесстрастных глаз ящера разгорается веселый огонек боевого азарта. Страшно даже представить, что мог бы натворить Геллир, обладай он злобным нравом или будь, подобно некоторым своим сородичам из преданий, одержим ненавистью к людям. Карташена уже к вечеру стала грудой дымящихся развалин, а ее население резко уменьшилось в числе.

– Пошли, – согласился Маэль, но, когда дракон уже сделал первый тяжеловесный шаг, неожиданно протянул руку, коснулся жесткого кожистого крыла и торопливо произнес: – Геллир, ты… Ты все-таки будь поосторожнее. Попадут стрелой в глаз – и никакая чешуя не спасет…

Ящер подозрительно прищурился и осведомился:

– Можно узнать, с чего вдруг тебя одолели заботы о моей драгоценной жизни?

Маэль окончательно смутился и уставился куда-то в сторону, нервно постукивая себя по голенищу лезвием эстока:

– Ну-у…мы же теперь вроде как союзники. Я больше не собираюсь тебя убивать, так что… Какой смысл в том, если ты пострадаешь от случайного выстрела?

– В таком случае это тебе стоило бы проявить разумную осторожность, – неожиданно мягко и отчасти печально заметил дракон. – У меня хоть чешуя есть. Ладно, я тронут и прошу прощения, что не так тебя понял. В конце концов, я привык к совершенно иным отношениями между мной и людьми… Пора.

Геллир, низко пригнувшись к земле и став похожим на гигантскую ящерицу, над спиной которой колыхались полуразвернутые крылья, скользящим шагом устремился вперед. Монброн оставалось только следовать за ним.

«А домой мне лучше носа не показывать, – невовремя и невпопад подумал он, обегая перевернутую тележку, из который высыпались ящики с зеленью. – Надо же, как все странно в этом мире получается… Я приехал убивать дракона, а теперь вместе с ним же спасаю совершенно незнакомый мне город от нападения грабителей, вообще не имеющих никакого отношения к моей стране. И мне вовсе не хочется, чтобы Геллир пострадал. Донна Вальехо права – он куда больше похож на человека, чем на зверя…»

Геллир одним размашистым прыжком преодолел оставшиеся шаги и вылетел на площадь. Его появлению предшествовала длинная ослепительная струя огня, правда, выпущенная в небо и не причинившая вреда ни людям, ни строениям.

Неизвестно, кто испугался больше – нападавшие или оборонявшиеся. Во всяком случае, на какой-то миг площадь накрыла вязкая, обволакивающая тишина, не позволявшая тронуться с места. Маэль, как ему показалось, расслышал звуки падения переливающихся через чашу фонтана капель, и чьего-то запаленного тяжелого дыхания. Дыхание, впрочем, вполне могло оказаться его собственным.

Дракон решил показать себя по всей красе. На миг его крылья распахнулись полностью, мимолетной тенью накрыв площадь, затем ящер запрокинул рогатую голову и низко, протяжно взревел. Его клич напоминал усиленный в несколько десятков раз разъяренное мычание быка, не самым лучшим образом действуя на людские уши. Маэль, по неосторожности вставший совсем рядом со зверем, в течении десяти или двенадцати ударов сердца ничего не слышал, с удивлением смотря на открывающиеся рты, из которых вроде бы полагалось вылетать довольно громким звукам, но которые были сходны с беззвучными рыбьими пастями.

Потом, как водится, началась паника.

Развивалась она, к счастью, в требуемом направлении. Большинство горожан, не вдаваясь в подробности и не задерживаясь, чтобы их выяснить, кинулись врассыпную. Монброн с удовлетворением отметил, что вместе с перепуганными обывателями с площади удрала и часть шемитов. Правда, положение от этого стало ненамного лучше – два десятка корсаров с «Вестрела» против двух или двух с половиной сотен рассыпавшихся по городу людей Фареса.

В другое время это обернулось бы изначально безнадежным противостоянием. Но сегодня на одной чаше весов стоял, утробно рыча, зеленовато-коричневый ящер.

За свою весьма долгую жизнь Геллир, похоже, умудрился овладеть начатками такой совершенно чуждой роду драконов науки, как людская военная тактика. Во всяком случае, в его действиях отчетливо прослеживались ее отголоски. Он напугал и частично рассеял нападавших своим неожиданным появлением, а сейчас закреплял успех. Маэль понял, что его помощь дракону не требуется, и, не задумываясь, рванулся в завязавшуюся вокруг фонтана схватку.

Расправившись с шемитами, осаждавшими таверну, ящер шумно встряхнулся и решил уделить внимание господам королевским корсарам. Заодно он мимоходом развалил часть баррикад у фонтана, что позволило обороняющимся вырваться на открытое место и перейти в наступление.

Сверху площадь, наверное, напоминала клокочущий водоворот, куда вливались все новые и новые струи, и по кругам которого носило небывалый чешуйчато-золотистый крылатый корабль. Ящер был лишен возможности слишком часто плеваться огнем – он опасался устроить пожар, но еще больше страшился задеть людей. Он не мог подняться в воздух, что сразу же поставило бы его в выигрышное положение. Однако немногие возможности, оставшиеся ему, заставляли людей держаться в разумном отдалении от рассерженного дракона.

Зверь применил свой излюбленный прием – развернулся к противникам задом и размашисто махнул длинным хвостом, украшенным заостренными выступами гребня. Результат вышел на редкость удачным – десятка два не ожидавших такой подлости шемитов как косой смело. Геллир не поручился бы, что у кое-кого из них не переломаны ноги, но… Это война. Они сами выбирали свою судьбу, так что нечего жаловаться. А ну-ка, повторим еще разок… Какой-то глупец пытается ударить ножом по кончику хвоста. Зубатая клешня открывается, щелкает и без особо напряжения перекусывает пополам рукоятку. Нападавший остолбенело смотрит на сломанный нож, затем поворачивается и бросается со всех ног к ближайшей улице. Очень разумный поступок. Беги, беги, нечего тебе здесь делать.