Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

– Остроумный ты больно, – беззлобно хмыкнул Конан и повторил: – Истребитель чудовищ… Выдумал же какой-то идиот, а все повторяют. Никто даже не вспомнит, что рискую я не чьей-нибудь шкурой, а своей собственной. Причем рискую не один раз, а дважды или трижды. И чаще всего – задарма.

– Дважды? – недоуменно переспросил Геллир. – С какой стати? А задарма почему? Любой труд, тем более по истреблению чудовищ, должен оплачиваться.

– Первый раз – при самой охоте, – объяснил корсар. – Второй – когда приходишь к заказчику и говоришь, что работа сделана. В последний миг он наверняка постарается увильнуть от расплаты. Бедняга рассчитывал, что я прикончу чудовище, а оно – меня, и разоряться не потребуется. Столько переживаний, когда я все-таки возвращаюсь и начинаю требовать свое… Случается, что сначала расправляешься с монстром, потом – с тем, кто требовал голову зверя, коготь, хрен или что еще. Забираешь положенную мзду. А потом со всех ног удираешь от возмущенной орды родственничков покойного, или от его хозяина, или от городской стражи, которой почему-то не приглянулась твоя физиономия.

– Трудно, наверное? – посочувствовал ящер, качая огромной рогатой головой.

– Я привык, – безмятежно ответил Конан. – Зато скучать не приходится.

– Охотно верю, – Геллир на миг задержался, чтобы прицельно наподдать хвостом неосторожно высунувшемуся из-за угла человеку шемитской наружности. Незнакомец издал булькающий звук и сгинул. – Если не секрет – моя жизнь тоже была оценена? Интересно было бы знать, во сколько?

– Точной цены я не называл, – ушел от ответа киммериец. – Сказал – закончим дело и сочтемся. Не расстраивайся, вытянул бы столько, сколько позволила совесть. Господин губернатор – человек богатый, и драконов, в отличие от своей племянницы, не жалует. Интересно будет глянуть на его морду, когда он узнает, что «проклятая тварь» – это про тебя, про тебя, не сомневайся – защищала его город… Зачем это тебе?

– Для пополнения довольно обширного и любопытного свода – во сколько когда-либо оценивалась моя голова, – торжественно сообщил дракон и утробно хихикнул, приоткрыв зубастую пасть. – Пока самая крупная цифра – пять тысяч корон.

– Корона?.. – корсар удивленно поднял бровь и некоторое время соображал, перебирая в уме наименования всех существующих монет. – Это где такие деньги?

– Э-э… – ящер слегка растерялся. – Видишь ли, этого государства уже давно не существует. Оно располагалось там, где сейчас, насколько мне известно, находится страна Коф.

– Понятно… – протянул Конан. – Все забываю, что ты у нас ходячая редкость. Песок из трещин еще не высыпается, дедушка?

– По нашим, драконьим, меркам, я вовсе не старый, – возмутился Геллир и выдохнул из ноздрей два пушистых облачка светло-голубоватого дыма.

– Когда мне кто-нибудь заявляет, что протянул уже полтысячи лет, я считаю его ходячей развалиной, – отрезал корсар. – Тебе как, жить еще не прискучило?

Дракон в ответ на этот выпад гордо промолчал, досадливо махнув длиннющим хвостом во всю ширину улицы. Зазвенели выбитые стекла, раскатисто грохнула сорвавшаяся жестяная вывеска. Конан про себя рассмеялся – обидчивая ящерица попалась! Слова ей поперек не скажи. Еще убьет ненароком…

– А Маэль? – Геллир решил не обращать внимания на человеческие колкости и вернуться к прерванному разговору о ценах на отдельно взятого дракона. – Сколько просил он?

– Нисколько, – презрительно фыркнул корсар. – Парень по молодости слегка чокнутый. Ввязался в эту безумную карусель из-за традиций предков и прекрасных глазок нашей общей знакомой по имени Агнесса, – желание заставить надменную пятисотлетнюю ящерицу слегка подергаться опять взяло верх, и Конан не удержался, чтобы не съязвить: – Одного не понимаю, она-то в тебе что нашла? Не позволяет и чешуйке с твоего хвоста упасть.

– Агнесса очень милая девушка… – на морде ящера появилось мечтательно-рассеянное выражение, в точности как у Монброна и Ди Блайи в те мгновения, когда эта парочка молодых идиотов была уверена, что донна Вальехо не смотрит в их сторону.

– Кто бы спорил, – согласился киммериец.

– …И она умеет видеть не только глазами, – завершил свою мысль Геллир и вздохнул.

– Не морочь мне голову, – раздраженно прервал лирические излияния компаньона Конан. – Дракон, он и есть дракон, с какой стороны не посмотри. Большая огнедышащая ящерица с крыльями и не в меру длинным языком. Кстати, насчет огня. Дыхни-ка во-он туда, только осторожно, крышу не подпали. И без того полгорода теперь смахивает на копченые развалины. Отлично! Смотри, как посыпались! Тебе никогда не доводилось разрушать крепости? Монброн что-то плел…

– Это было давно. Я почти ничего не помню, – неохотно процедил ящер и выпустил еще один язык пламени – бледно-красный, почти неразличимый в солнечном свете. – Я тогда здорово разозлился.

– Да уж наверно, – понимающе кивнул капитан «Вестрела» и деловито поинтересовался: – Что вы там не поделили? Какую-нибудь магическую безделушку?

– Нет… – дракон отрицательно помотал головой. Голос его стал тише (насколько это было возможно для зверя, объясняющегося на пределе выносливости человеческих ушей). – Все обстояло намного проще. Мы делили власть. Знаешь, как это случается – отцы и дети, учителя и ученики… Слово за слово, заклинание в ответ на заклинание… Слегка перестарались.

– Ничего себе слегка, – со смесью восхищения и презрения проговорил Конан. – Монброну и его родне ваша ссора посейчас икается. Они ж, как я понял, тех пор положили себе закон – убивать всех встреченных драконов. Упорные ребята, ничего не скажешь… Слушай, что за человека ты так настырно ищешь в этом многострадальном городишке? Тут людей – раз-два, и обчелся. Спросил бы у Агнессы, раз вы такие друзья. Она точно знакома если не со всеми жителями, то с большей частью.

– Агнесса ничего не знает и не может знать, – неожиданно резко сказал ящер и сердито запыхтел. – Это дело касается только нас троих, и более никого. Не нужно вмешивать посторонних.

– Хочешь сказать, что у милой девочки Агнессы слишком любопытный нос? – прищурился Конан.

– Хочу сказать, что ценю ее жизнь и не хочу рисковать ей без необходимости, – отчеканил Геллир.

– Вот как? – насторожился киммериец, и в его голосе зазвучало плохо скрываемое подозрение. – Значит, твой потерявшийся приятель – опасный тип?

– Возможно, – неопределенно ответил дракон. – А может, я ошибаюсь. Лучше сразу рассчитывать на худший исход, чем потом клясть себя за недостаточную осторожность. Тебе так не кажется? Кстати, мы догнали наших беглецов, а справа за углом засада.

– Знаю, не глухой и не слепой, – огрызнулся Конан. – Шевели лапами. Не давай им снова юркнуть в улицы, гони к морю. Кто бы знал, как мне надоела эта беготня…