Виктория Шавина - Научи меня летать

Лицо чужеземца не привлекло внимания Хина: по сравнению с внешностью червя, облик правителя он счёл заурядным — таким же, как и у людей. Только остальные люди в зале едва ли согласились бы с мнением мальчишки, если бы он высказал его вслух. Надани уан показался мраморной статуей, Тадонгу — фарфоровой куклой. Кожа Сил'ан была совершенно белой, и на ней, точно на холсте, были написаны искусным художником улыбающиеся яркие губы блестящего синего цвета. Веки отливали светло-голубым металлом, для ресниц живописец не пожалел иссиня-чёрной краски. Волосы, густые, тёмные и прямые, спадали ниже пояса — за время путешествия они не спутались и не потускнели. Надани тщетно пыталась найти в грациозной фигуре хотя бы один изьян, но существо было идеальным. Если бы уан и вправду оказался статуей или куклой, женщина пришла бы в восхищение: она бы поставила её в зале и приказала ежедневно сметать с неё пыль. Но, ожившая, эта статуя вызывала в ней ужас и неприязнь. Как ни старалась, Надани не могла почувствовать доверие, глядя на лицо, которое на самом деле было прекрасно разрисованной маской.

«Что это? — думала она. — Насмешка? Ирония? Оно может ненавидеть меня за этой улыбкой: кто знает, какие мысли в его голове. Лучше бы оно выглядело как червяк. Я же знаю, что оно тоже чудовище, но прячется в яркой раковине. Зачем? Уж, конечно, не ради помощи мне — тогда оно было бы честным. А оно лжёт».

Уан протянул ведуну футляр, тот с поклоном принял его. Надани пугало поведение Гебье — он вёл себя так, точно не видел ужасов, стоящих перед ним. Точно жуткая пара была людьми. Келеф что-то негромко сказал, нарисованные губы двигались, будто настоящие, но не прекращали улыбаться. Червь перевёл, хотя у него не было рта:

— О чём же вы хотели поговорить?

Надани призвала на помощь всё своё самообладание и ровно ответила:

— Мне казалось, это вы хотели о чём-то поговорить.

Червь перевёл, выслушал ответ уана и заговорил вновь:

— Я думал, у вас есть вопросы, но вы не задаёте их при страже и слугах.

— У меня нет вопросов, — быстро выговорила Надани. — Полагаю, на том разговор окончен.

Червь перевёл и, ожидая, уставился на Сил'ан. Тот некоторое время молча смотрел на женщину, потом опустил ресницы.

— Теперь я тоже полагаю, что разговор окончен, — заметил Хахманух. — От себя лично благодарю вас за тёплый приём. Проводить до дверей или сами найдёте дорогу?

— Сами, — с трудом выдавила из себя Надани. Ей отчаянно хотелось бежать прочь и кричать во всё горло, как посудомойка. «Счастливая девочка. Если бы я могла так легко выбраться из этого кошмара».

— Возьмите одну лампу, — сказал червь. — Вы же не видите в темноте.

Надани сама отвела сына в его спальню. Мальчишка вопреки обыкновению не молчал угрюмо, но болтал без умолку.

— Хин, — сурово проговорила женщина, — ложись и спи. Все разговоры утром.

Рыжий упрямец послушно замолчал. Надани поцеловала его в лоб и вышла из комнаты. Сначала она намеревалась пойти к себе, но вместо этого поднялась на третий этаж и постучала во вторую комнату справа. Гебье открыл сразу — он ещё не раздевался, и Надани знала, что отвлекло его от сна: свиток пергамента лежал на столе, отбрасывая длинную зловещую тень.

— Что там написано? — прямо спросила женщина.

Ведун закрыл дверь, прислушался к треску догорающей свечи, а затем вздохнул.

— Неужели это тайна? — подняла брови Надани. — Кажется, я начинаю понимать: мой помощник и уан объединяются, чтобы защитить меня. Только что-то я всё меньше верю в эту защиту.

— Не понимаю, — уныло произнёс Гебье.

Женщина усмехнулась.

— Почему тебя не испугало это чудовище?

— Я уже видел как лятхов, так и Сил'ан с ритуальным макияжем. Иначе они людям и не показываются.

Надани помассировала виски.

— Гебье, ты издеваешься надо мной или и правда не понимаешь, что происходит?

Ведун пристально посмотрел ей в глаза.

— Не нужно этих взглядов! — воскликнула Надани. — Мало того, что я чужая, да мой сын похож на чужака, так теперь ещё это. Я что, проклята?

— Насколько я вижу, нет, — сухо ответил весен. — Если только вы сами не проклинаете себя.

Женщина коротко рассмеялась.

— Опять намёки, — истеричным тоном заговорила она. — Я и так знаю, чего хочу: я хочу быть как все. Мне надоело выделяться! Поверь мне, Гебье, в этом нет ничего хорошего. И кто прибывает мне на помощь? Мужчина в платье, накрашенный так, как ни одна женщина не позволит себе. Или это не мужчина?

— Это не мужчина и не женщина, — уныло ответил Гебье. — Он ведь не человек и не эльф, потому не стоит и мерить его лишь им подходящими мерками.

— А кто объяснит это нашим соседям?!

— Я думаю, он справится сам.

Надани громко расхохоталась. Ведун лишь молча смотрел на неё.

— Я ему не верю, — наконец, произнесла женщина. — Пусть покажет лицо.

— Он не нарушит традицию.

— Гебье, — медленно выговорила Надани, — он не у себя дома, а среди людей, и у нас таких традиций нет.

— Согласно купчим на землю, он у себя дома, — спокойно ответил ей ведун. — И он даже вправе обязать нас всех ходить на головах, хотя это плохо для него кончится. Но право у него есть. Госпожа Одезри, прошу вас, успокойтесь.

— И ты ещё говоришь, что ты на моей стороне, — покачала головой женщина.

— Я на вашей стороне и пытаюсь удержать вас от ошибок, — уныло промолвил Гебье.

— Тогда скажи мне, что написано в послании, — потребовала Надани. — Если ты не скажешь, я стану доверять тебе не больше, чем уану.

Ведун сдался.

— Келеф молод, он воин воздушной армии Весны — да, того самого ужаса, перед которым трепещут летни. До сих пор никем не командовал, кроме своего ящера, и ничем не управлял.

— Почему же выбрали его?

Гебье тяжело вздохнул:

— За провинность. Подробностей не знаю, но они решили, что это поручение исправит его характер.

— Боги… Боги, Боги, — забормотала женщина. — Он что, убийца?

Ведун выставил перед собою ладони.

— Госпожа Одезри, прошу вас, успокойтесь. Сил'ан не легкомысленны, и если они обещали…

— Он — убийца?! — закричала Надани.

— Раз воин, значит, убивал, — уныло выговорил Гебье. — Но, госпожа Одезри, кто из летней не…

— Провинность, — не слушая его, забормотала женщина, прошлась по комнате и остановилась перед ведуном. — Он совершил что-то ужасное, так? И ты просто мне не говоришь.

— Клянусь Водой, я не знаю, — ответил весен.

Надани закусила губу и уставилась в пол, что-то обдумывая. Ведун ещё раз попытался образумить её.

— Госпожа Одезри, они дали слово помочь вам. И не важно по какой причине его выбрали, он наверняка достоин и справится!

Женщина хмуро посмотрела на него:

— Ты сам в это веришь?

Гебье вздохнул: