Виктория Шавина - Научи меня летать

Хахманух обернулся, заслышав шорох — две крупных, пушистых твари с крыльями мчались к нему, умудряясь при этом ещё и заигрывать друг с другом. Червь растопырил гребень и вытянулся в высоту.

— Ре, — флегматично обратился он к серому лятху. — Фа, — с достоинством призвал к вниманию коричневого. — Объясните мне, что вы делаете?

Игривые создания остановились, переглянулись.

— Ой, — сообразил серый.

— Отлично, Ре, — похвалил его червь. — Тогда, может быть, кто-нибудь из вас вспомнит, что вы должны были делать?

— Вытирать пыль, — радостно пролаял коричневый, глядя на переводчика невинными глазами.

— Вот именно, Фа, — равнодушно сообщил ему Хахманух.

— Ты сказал бегать, — вспомнил Ре и почесал сгибом крыла за ухом.

— Я сказал, — начал методично повторять червь, — по очереди обходить комнаты. В каждой из них тереться обо все углы, даже об углы меж потолком и стенами, кататься по полу, вытирать камень. После чего степенно отправляться во двор и облетать крепость кругом. Так повторять до тех пор, пока в комнате не станет чисто. Затем перейти к следующей.

— Мы так и делаем, — обрадовано запрыгал на месте Фа.

— Нет, — флегматично сказал ему червь. — Вы только что бежали. Бежать — нельзя. Так вы не донесёте пыль наружу, и она снова осядет в доме.

— Ааа, — хором протянули пушистые твари.

Ре скромно дёрнул ухом.

— Что? — со стоическим видом спросил его червь.

— Я только хочу понять до конца, ты уж не обижайся, Хахманух. Вдумчивость свойственна мне по природе, и если я не буду осознавать до конца смысл своих действий, то мне будет очень сложно снова не запутаться. Так что я задам вопрос, хорошо?

— Слушаю.

— Скажи, зачем мы облетаем вокруг крепости? Какова суть нашего поступка?

— Очистить мех от пыли, — равнодушно ответил червь.

— О, здорово! — серый лятх просиял, и тут же его морда задумчиво вытянулась. — А почему именно круг?

— Надёжно очистить, — сообщил ему червь.

— Спасибо, Хахманух! — пролаяли пушистые твари и степенно направились к выходу.

Из ближней арки на потолок выполз крупный — с человеческую голову — паук.

— Нет, они не думают. Лишь имитируют сей процесс, — высказался он. — Я там закончил. Могу что-нибудь полезное ещё сделать?

— Сбегай к драконикусам, — велел ему червь.

— А где они?

— Если б я знал. Проверяют акустические свойства комнат и зал.

— Ясно, — деловито сообщил паук. — Буду искать по звуку.

Он засеменил множеством лап и быстро побежал прочь.

— Если встретишь кого из моих собратьев, — пробасил ему вслед червь, — передай, чтобы не забыли к рассвету спуститься вниз.

— Могу разбудить… — паук запнулся, — как его нужно здесь называть?

— Келеф. Если спит — не буди.

— Да спит, конечно. Коли б не спал, так спустился бы — чего там наверху делать?

— В окно смотреть, — серьёзно сказал червь.

Паук побежал дальше. Хахманух опустился на все четыре лапы и стал вить и разминать тело, потом заставил гребень лечь ровно и принялся расхаживать вдоль большой залы, принюхиваясь, обвыкаясь и приучая помещение к себе. Пушистые твари бодро пробежали мимо него — судя по важному выражению морд и высунутым от усердия языкам, оба ещё помнили о деле.

— Ясной ночи, мечтатель, — донесся из коридора лай на два голоса.

— Ясной ночи, крылатые, — ответил им Сил'ан.

Червь озадаченно выглянул из-за колонны. Келеф заметил его и сотворил знак приветствия, подплывая ближе. Хахманух взглянул на подол его платья.

— Почему не носишь обувь? — спросил он. — Я тебя не услышал. Ладно в дороге, но теперь то мы на месте.

— Её неудобно держать и переставлять, — ответил уан.

— Всем удобно, а тебе неудобно, — хмыкнул червь.

— Всем неудобно, — возразил ему Келеф, — но это, к сожалению, красиво и увеличивает рост.

— О, — протянул Хахманух, наконец, уловив суть. — Тут, значит, завлекать некого.

— А кого? — с улыбкой в голосе спросил Сил'ан.

— Люди — они и в Лете люди, — философски заметил червь.

— Подходящих я пока не чувствую, — отговорился Келеф и тотчас сменил тему. — Мне нужно найти воду. Я пойду сейчас.

— Ты можешь подождать день?

— Зачем?

— Тогда я мог бы пойти с тобой. А сегодня мне придётся остаться — привезут вещи. Не могу же я доверить Ре и Фа или Синкопе их встречать?

— Заманчиво, — спокойно ответил Сил'ан. — Но здесь пыльно и сухо, а днём снова будет жарко. Я боюсь потерять голос.

Хахманух испуганно встопорщил гребень и, вытянувшись вверх, потащил Келефа к выходу:

— Не наговаривай! Кому ты будешь нужен таким калекой? Иди быстрее! Но ты всё продумал? Вдруг ты повстречаешь местных — как ты станешь с ними объясняться?

— Не стану. Они и так убегут.

Червь хмыкнул и продолжил:

— Как найдёшь реку?

— Помню карту, знаю направление.

— А вдруг кто-нибудь тебя увидит без одежды? — неуверенно предположил лятх, останавливаясь.

— Им будет страшно, мне стыдно. Но я переживу.

Камень врат отошёл в сторону, открывая путь наружу, однако Хахманух всё не унимался.

— Может, я всё-таки пошлю кого-нибудь из собратьев с тобой?

— Я скоро вернусь, — уверил его Сил'ан.

Утром стало только хуже. Надани проснулась в обезлюдевшей крепости: исчезли слуги и стражники, мост был опущен. Женщина, набросив только накидку поверх ночной рубашки, поспешила к себе в кабинет. От волнения она долго не могла подобрать верный ключ. Наконец, дверь распахнулась и Надани бросилась к окну. Случилось то, чего она всегда боялась: в деревне горел костёр, хотя праздника не было, а до сбора оставалось восемь дней. «Они все ушли туда, — лихорадочно соображала женщина. — Что-то обсуждают за моей спиной. Нет, не позволю!»

Надани спешно вернулась в свою комнату — благо, она ещё не забыла, как одеваться без помощи служанки. Узкий подол вынуждал её делать короткие шаги, и это раздражало, ведь каждая минута была дорога. Женщина подвернула платье и, держа сандалии в руке, побежала на третий этаж.

— Гебье, — закричала она, колотя в дверь, что было силы. — Быстро, вставай и вниз. Нам нужно вдвоём управиться с экипажем. Ты отвезёшь меня в деревню.

Ведун открыл ей через десяток секунд, едва одетый. Окинув Надани взглядом, он не стал задавать вопросы.

Как женщина и ожидала, невезение следовало за ней по пятам: без всякой причины заупрямились динозавры, а Тадонг, на которого она хотела оставить Хина, лежал во дворе пьяный и напоминал груду мусора. Надани готова была волосы рвать на голове от злости и бессилия. Над крепостью пронеслись два странных зверя, они с любопытством заглядывали в окна.

«Всё из-за них, — с ненавистью подумала женщина. — Стоило им появиться, и всё рухнуло».

— Готово, — сообщил Гебье.