Чайна Мьевиль - Шрам

И Бруколак именно об этом и говорил, да, Утер? Именно это он и имел в виду?

Почему ты рассказываешь мне это? Что я такого сделала? Что ты делаешь? Почему ты хочешь, чтобы я знала об этом?

Аванк может доставить нас туда, где мы увидим, что сталось с этой раной в море. Для этого им нужен был аванк. Для этого они и наняли Тиитиннабулума. Для этого они и угнали «Сорго» — им было нужно топливо. Вот почему мы отправились на остров и привезли оттуда Аума. И вот почему ты, Доул, участвовал в работе над этим секретным проектом — потому что ты владеешь мечом, потому что поднаторел в этой науке. Все сходится. Вот для чего был вызван аванк. Только с ним Армада и сможет пересечь океан.

Только с ним можно пересечь океан.

Он может доставить нас к Шраму.

— Как это ты, к херам, меня нашла? — В голосе Сайласа Фенека ясно слышалась тревога.

— Я что, по—твоему, вчера родилась? — прошептала Беллис — Или ты думаешь, что стал невидимкой? Или считаешь меня полной идиоткой?

Она напускала тень на ясный день: Фенека она нашла случайно — просто ей повезло. Она несколько дней ловила малейшие известия о Саймоне Фенче. А после разговора с Утером Доулом удвоила усилия.

В конечном счете нашла его вовсе не она, а Каррианна. В ответ на непрестанные просьбы Беллис о помощи ее подружка с обычным своим застенчивым воодушевлением сообщила ей, что слышала, будто таинственного мистера Фенча видели в «Пашакане» — таверне в трюме «Евгения», стофутового шлюпа квартала Ты—и–твой.

Беллис после похода в цирк гладиаторов не часто баловала своими посещениями квартал короля Фридриха. Пряча страх, она направилась по его узким улочкам.

Она миновала «Внезапное понимание» — многомачтовый клипер, который образовывал часть причалов Ежового хребта и связывал кварталы Сухая осень и Ты—и–твой. Это огромное судно, одно из немногих в Армаде, не принадлежало какому—то одному правителю. Большая часть его корпуса была в подчинении Сухой осени, но ближе к носу ответственность за корабль и управление ими понемногу переходили к Ты—и–твой, и улицы тут становились еще шумнее и неопрятнее.

Беллис прошла мимо помойки, где мрачные обезьяны ссорились с котами и собаками, по убогим улочкам и наконец оказалась на территории, неоспоримо принадлежащей Ты—и–твой — самому захудалому из кварталов Армады.

Строения здесь в основном были деревянные, и многие из них — трачены солью или грибком. Но здесь жили вовсе не одни бедняки — богачей в квартале хватало, о чем свидетельствовали золото, серебро и гагат, видневшиеся во многих комнатах за окнами, и яркие шелка и парча на некоторых обитателях, и качество кое—каких товаров. Однако в месте, где продавалось все, определенные товары (например, право поддерживать в пристойном виде дома и улицы) не очень соблазняли покупателей.

Трущобы, фабрики и убогая роскошь вполне уживались здесь, раскачиваясь бок о бок на волнах. Беллис шла через «Божка соли», флагманский корабль короля Фридриха, и входила в трескучее, насыщенное запахами и погруженное в полумрак чрево «Евгения», где располагался «Пашакан».

В третий свой приход она увидела Сайласа. Беллис обозлилась на его грубое удивление при виде ее.

— Может, ты меня все—таки выслушаешь? — прошипела она. — Я знаю, куда мы направляемся!

Сайлас резко поднял голову, встретился с ней глазами. Она вдруг рассмеялась неприятным смехом. — У тебя случаются дежавю, Сайлас? — спросила она. — у меня случаются, Джаббер свидетель. Ты хоть понимаешь, что мне не нравятся такого рода отношения? Я, кажется, занимаюсь этим с занудной регулярностью — прихожу и рассказываю тебе, мне , мол, известна тайна , передаю ее тебе для дальнейшего распространения, для составления планов, для противодействия ей. Мне это вовсе не нравится . И этот раз будет последним, заруби себе на носу!

Она не лукавила. Что бы ни случилось, больше дел с Сайласом Фенекем она иметь не собирается. Между ними больше нет ничего — между ними меньше, чем ничего.

— Но нравится мне или нет, — продолжала она, — у меня почти нет выбора. Мне нужна твоя помощь. Единственное, что тут можно предпринять, это… распустить слух, чтобы узнало как можно больше людей. И если никто не захочет слушать Беллис Хладовин, то, похоже, все больше народа готово слушать смутьяна Саймона Фенча.

— И куда же мы направляемся, Беллис? — спросил Фенек.

Она рассказала ему.

— Я все время задавал себе вопрос — что это ты связалась с Доулом, с этим сраным психом. Он знает , что ты знаешь? — Фенек, казалось, был ошеломлен услышанным.

— Скорее всего, — ответила она. — Трудно сказать. Дело было так, словно он… Он явно нарушил свои обязательства, рассказав мне об этом. Но может, его так… распирало, что он не мог удержаться. И вот он рассказал мне не напрямую, что было бы предательством, а так — обиняками. Все это время я считала, что он сопровождает Любовников, Аума и ученых на эти тайные заседания, потому что он их телохранитель. Но дела обстояли иначе: он—то и есть главный специалист в этой области — в области добычи возможного. Он знает об этом все, потому что уже проводил такого рода исследования в поисках своего меча. Над этим—то они и работают. Любовники хотят добраться до Шрама, они хотят подключиться к возможностям, Сайлас. — Голос ее оставался ровным, хотя она этого и не чувствовала. — Как империя Призрачников, понимаешь?

— Вот для чего им понадобился аванк, — выдохнул он, и Беллис кивнула:

— Именно. Это средство достижения цели. Любовники вероятно, пришли в экстаз при виде его меча, когда Доул впервые появился в городе. Они слышали истории о Треснувшей земле и Шраме — обо всех известных ему тайнах, — но тогда воспринимали это всего лишь как фантазию. Но потом они вспомнили о Тинтиннабулуме и его команде, поняли, что их можно уговорить. Это такая крупная игра. — Беллис смотрела сквозь маленькое окошко на море, которое неторопливо пенилось за бортами Армады, влекомой аванком. — И ведь Любовники уже знали о цепях. Армада пыталась поймать аванка и раньше. Но это было так давно, а к тому же Любовникам было наплевать на традиции. Но с появлением Доула все изменилось. До его прихода вызов аванка был бы идиотским, грандиозным, бессмысленным предприятием. Но теперь — нет. Все знают, что ни один корабль не может пересечь Пустой океан. Но нет в Бас—Лаге такой силы, которая могла бы остановить аванка . Они внезапно обрели способ добраться до оставленного Призрачниками Шрама, о котором им поведал Доул.

Масштаб проекта ошеломлял. Трудно было представить себе, что все эти лишения, расходы, усилия, на которые пошли Любовники, чтобы поднять аванка, — лишь первая часть их плана.