Ким Харрисон - За пригоршню чар

Ага, но ведь холодно! — пожаловался Джакс приглушенным из-под кепки голосом.

Дженкс встретился со мной глазами и заулыбался.

— А интересная работа, — сказал он слегка удивленно. — Может, мне стоит профессионально заняться обучением агентов-пикси.

Я усмехнулась, потом мне стало грустно. Да, это скрасит ему последние месяцы — учить тому, чего он сам уже делать не может. По эмоциям, отразившимся на лице Дженкса, я поняла, что его мысли близки к моим.

— «Дженкс. Школа пиратов-пикси», — произнесла я название, и он улыбнулся, но улыбка быстро исчезла.

Спасибо тебе, Дженкс, — сказала я, когда он шагнул к машине. — Очень тебе благодарна, на самом деле.

Без проблем, Рэйч. — Он поднес руку к козырьку. — Разыскивать всякое барахло — это четвертая вещь, которую пикси умеют лучше всего.

Я фыркнула и влезла в машину, зная заранее, какая вещь первая. Нет, не спасение моей шкуры, как говорит он всем и каждому.

Подняв окно от утреннего холодка, я вернулась на кровать, гадая, нет ли где-нибудь здесь у Кистена запасного одеяла. Гул «корвета», на котором выехал Дженкс, растворился в шуме уличного движения. «Кость», — сказала я себе под нос, записывая это слово рядом с латынью. У меня перехватило дыхание, а потом я выдохнула с досадой, когда следы карандаша растаяли в воздухе. Ах, да. Кери фиксировала пометки заклинанием. При следующем нашем разговоре спрошу.

— Зачем? — буркнула я себе под нос, сама чувствуя свое мрачное настроение. Вроде бы я не собираюсь заводить привычку использовать демонские проклятия. Так ведь? Закрыв глаза, я что-то буркнула еще и уперлась пальцами себе в лоб. Я — белая колдунья. А проклятием я воспользуюсь еще только раз. Чем больше можешь, тем хуже понимаешь, что хорошо и что плохо, что правильно и что нет, а я и без того достаточно запуталась. Я трусиха или дура? Бог ты мой, кажется, я себе организую хорошую головную боль.

Тут я подняла голову на скрип открываемой двери мотеля. Он не сопровождался звуком заводимой машины, и у меня лицо стало пустым, когда в заднюю дверцу ми крика постучали. На забрызганном грязью стекле виднелась чья-то тень.

— Рэй-Рэй?

Надо было снова круг поставить, — мрачно подумала я, заставляя себя опустить плечи и пытаясь решить, что делать. Пять секунд решала — для меня это вечность.

— Рэйчел, прости меня, мне очень жаль. Я тебе горячего шоколаду принес.

Голос звучал виновато, и я вздохнула. Закрыв «большую книгу демонских проклятий», я подошла к двери и открыла ее, думая, что не надо бы.

Там стоял Ник в чужих серых трениках, в таком виде, будто оделся на пробежку: высокий, худой и потрепанный. Жертва. У него в руках была пенопластовая кружка с растворимым шоколадом, а в глазах — виноватая мольба. Волосы он убрал назад, щеки чисто выбрил. От него пахло шампунем после душа, и я потупилась от воспоминания, какие у него мягкие волосы, когда они вытерты полотенцем, но еще влажные, просто шепчутся у меня в пальцах.

У меня в голове еще звучало предупреждение Дженкса, и я подавила невольное сочувствие. Да, ему досталось. Да, потенциально он опасен. Но черт меня побери, если я на это клюну.

— Можно войти? — спросил он, когда я уже довольно долго его рассматривала. — Не хочется мне сидеть в номере мотеля, зная, что за картонной дверью спит вампир.

У меня зачастил пульс.

— Ведь это ты ее разбудил, — сказала я, упираясь рукой в бедро.

Он улыбнулся и стал очаровательно беспомощен с виду, хотя таким не был. И знал, что я это знаю.

Мне надоело, что меня называют долбодятлом. И я же не знал, что все после этого уйдут.

Ты, значит, подергал ее за ниточки, рассчитывая, что разгребать будем мы с Дженксом?

Я же тебе сказал, что мне очень жаль. И я не говорил, что это был умный поступок. — Он поднял чашку. — Будешь шоколад, или мне уйти?

Логика боролась с эмоциями. Я подумала об Айви и поняла, что тоже не хотела бы оставаться в одном номере с разгневанным вампиром. И какой смысл кого-то спасать, если потом дашь своей напарнице разорвать его на части при первой возможности?

Заходи, — сказала я, и это прозвучало капитуляцией.

Спасибо.

Это был благодарный шепот, и облегчение было очевидным. Ник протянул мне шоколад, потом, опираясь на борт микрика, шагнул на ступеньку. Амулет от боли качнулся у него на шее, и Ник снова засунул его под рубашку, выпрямляясь в низком салоне. По скованным движениям и гримасе на лице было понятно, что всю боль амулет не снимает. Но у меня остался только один амулет, пока не удастся сделать еще, так что пусть сначала попросит.

Откровенно дрожа от холода, Ник закрыл дверь, оставив нас в той же темноте, что и раньше, но отчего-то теперь неуютной. С горячим шоколадом в руках я села точно посередине кровати, так что Нику пришлось сесть на штабель ящиков напротив меня. Места было больше, чем раньше, потому что Айви увезла Маршаллово барахло в школьный бассейн, но все равно здесь было тесно. Робко устроившись на ящиках, Ник одернул рукава, чтобы скрыть следы наручников, и сложил сцепленные руки на коленях. Тишину нарушал только шум машин с улицы.

— Я не хочу тебе мешать, — сказал он, глядя на меня из-под упавших прядей.

Поздно, Бобик сдох.

— Ничего, все нормально, — соврала я, положив ногу на ногу и отлично помня, что рядом со мной на постели лежит демонский текст. Глотнув горячего шоколада, я поставила его на пол. Слишком рано, чтобы я проголодалась. — Как амулет, действует?

Он улыбнулся с облегчением.

— Отлично действует, — поспешил он с ответом. — У меня даже волосы на руках начали отрастать. Через месяц, быть может, у меня будет уже нормальный вид.

— Вот это будет хорошо.

Это если мы сумеем уйти от вервольфов и доживем до этого.

Он беспокойно глянул на лежащую рядом со мной книгу — она занимала место, которое хотелось занять ему.

Тебе помочь в латыни? Я бы с удовольствием для тебя перевел. — Вытянутое лицо поморщилось. — Хотел бы, чтобы от меня польза была.

Там видно будет, — ответила я настороженно. Когда он признался в своей бесполезности, я с некоторым облегчением расправила плечи. Айви и Дженкс демонстративно ни к чему его не подпускали, и мне тоже не слишком хотелось. — У меня, кажется, есть проклятие, которое я могу использовать. Только хочу сперва потолковать с Кери.

— Рэйчел…

О Господи. Слыхала я этот тон, только обычно в собственном исполнении. Он хочет говорить о наших отношениях.

— Если она скажет, что нарушение равновесия не слишком существенное, — зачастила я, — то я перенесу магию с Фокуса на что-нибудь другое, а старую статую можно будет тогда уничтожить, вряд ли это окажется трудным.

— Рэйчел, я…

С участившимся пульсом я подтянула демонскую книжку поближе.