Татьяна Гуськова - Дети ночного неба

Холодно. Пальцы на руках и ногах и левый бок заледенели так, что я их почти не чувствовала, а горло наоборот жжет. Жжет так сильно, будто на шею мне положили полосу раскаленного металла. Нет, раскаленный металл ТАК жечь бы не смог. ТАК я чувствую только металл, которого огонь не касался.

Я резко распахнула глаза, не веря… Не желая верить. Ослепительно яркий огонь костра ударил по глазам мучительной болью, не выдержав, я застонала.

– А, очнулась! – раздался чуть в стороне довольный голос.

Приподняв голову, я попыталась рассмотреть, где нахожусь, и кто меня окружает. Возле костра виднелось пять человеческих силуэтов, кто это, я рассмотреть не могла. Вдруг там же, зашевелился какой-то сверток, развернулся, кажется, это кто-то лежал укрывшись одеялом, поднялся.

– Мэйо!

Мальчик кинулся ко мне, но один из сидящих у костра дернул его за веревку, привязанную к ноге, и Мэйо упал. Непроизвольно у меня вырвался звериный рык, я дернулась, к мальчику, но даже не смогла подняться, руки и ноги были закованы в кандалы. Люди у костра загоготали.

– Гляди-ка, кошка рвется защищать своего кутенка.

– Кутенок – это у собаки, – поправили говорившего с диким аднским акцентом, – а у кошки – котенок.

Сердце стукнуло о ребра и замерло.

– Да какая разница. Горад, что с ним делать?

– Пустите его к ней, – сказал тот голос, что радовался тому, что я пришла в себя. – Все равно он не сможет снять с нее оковы.

Мы с Мэйо в руках у аднцев, но что тогда с остальными? Где Риддин, Шаванси с Огоньком? Или они всех убили?!

Мэйо подбежал, уткнулся носом мне в грудь, прижался, будто и в самом деле котенок.

– Тише, тише. Не плачь. Все будет хорошо, – я приподняла голову и потерлась щекой о макушку мальчика. Спросила тихонько: – Ты не знаешь, что произошло? Почему мы с тобой здесь?

Мальчик поднял заплаканные, лихорадочно блестящие глаза.

– Нас с тобой захватили в плен после того, как телега с фейерверками взорвалась. Тебя и Шаванси, вы были ближе всех, оглушило. Одного из этих белобрысых, того, что находился совсем рядом с телегой, разорвало на части. А Огонька с Риддином убили эти, – он кивнул на аднцев.

Глаза начали гореть, а потом по вискам, постепенно холодея, покатились слезы, но я быстро справилась с собой – плакать нельзя. Плакать сейчас – это не скорбь по друзьям, это слабость.

– А потом что случилось, Мэйо?

– Ты была без чувств. Они воспользовались этим, надели на тебя ошейник и напоили какой-то гадостью, чтобы ты не очнулась раньше времени, а потом в одной из деревень нашли кузнеца и приказали ему заковать тебе руки и ноги.

Кандалы были из обычного железа, но необыкновенно прочного, а полупреобразиться и изменить форму рук и ног, чтобы вытащить их из «браслетов» я не могла – хладное железо не давало.

– Понятно. А ты не знаешь, куда нас везут?

– В Каеш, – ответил вместо Мэйо Горад, оказалось, что он стоял неподалеку и слушал наш разговор.

Я рассмеялась.

– Вы думаете добиться от меня того, чего не добились от Ксаниш? Зря. А что, кстати, с бедной девочкой. Вы ее угробили?

– Ее убил собственный отец, – мрачно сказал посол.

От такого у меня по спине и так обледеневшей, пробежал холодок. Как Тассан мог решиться на такое?! Вот почему он был не в себе, когда я говорила с ним. Выбрать между страной и ребенком, своим ребенком. А как бы я поступила на его месте? Что бы стала делать? А сердце, уже все поняв и прочувствовав быстрее разума, забилось в несколько раз быстрее, – ведь возможно мне скоро придется оказаться на месте Шатрена, ведь не зря же Горад захватил Мэйо с собой. Так что ты будешь делать, Чиа, когда на твоих глазах будут мучить и убивать этого ребенка? Пусть он чужой, пусть ты никогда не рожала его и знаешь не так давно, но он как-то за это время прочно успел стать твоим. Что ты выберешь? Мальчика? Или родину? Хватит ли у тебя силы духа, как у Шатрена, пожертвовать Мэйо?

– Я никогда не открою ворот, – голос прозвучал глухо и показался чужим. Мне не верилось, что человек, любой человек, будь то имперец или аднец, сможет мучить ребенка только из-за того, чтобы чего-то там захватывать. Но тут же сама поняла, насколько детские и наивные эти мысли.

– У меня есть способ помочь вам это сделать, – зловеще сказал посол и, оторвав Мэйо от меня, бросил его обратно на одеяло. – Присматривайте хорошенько, чтобы мальчишка не сбежал!

А мне ничего не осталось, кроме как разрываться на части.

Ночь тянулась бесконечно долго, я так и не смогла уснуть, и вовсе не потому что холод пробирал до костей, а из-за мыслей. Стоило только сомкнуть веки, как перед глазами вставали картины одна страшнее другой. Я призывала всех богов на помощь, просила, чтобы они прислали бурю, вихрь, потоп – все что угодно, чтобы уничтожить аднцев. Пусть я и сама погибну, только чтобы Мэйо остался жив. Но никто на помощь не явился, наверное, боги хорошо слышат только кого-нибудь вроде Шаванси, которая сама наполовину богиня по крови, и глухи к просьбам простых смертных.

Утром аднцы начали собираться в дорогу еще затемно, перекусили на ходу, не забыв покормить и нас с Мэйо, потом оседлали лошадей, а меня погрузили в небольшую повозку. Мальчика же, взял в седло Горад. Видимо, он сам хотел присматривать за своим ключом от крепости. Когда наша процессия выехала на дорогу, он поравнялся с телегой.

– Ты еще не передумала? – миролюбиво спросил Горад.

– А почему я должна была передумать?

– Когда Адн завоюет Империю, а сделает он это рано или поздно, ты можешь занять в Империи любой пост. Ведь ваши крепости-переходы не единственный путь в Империю. Есть еще и морской путь. Флот Адна скоро увеличится до такой степени, что сможет перевезти всю армию по морю. Князь не остановится ни перед чем, если что-то задумал. И он может быть очень благодарным тем, кто помог ему достичь цели.

– И насколько же расщедрится князь? – хмыкнула я, холодея от слов о флоте. У Империи никогда не было флота, если не считать жалких рыболовных суденышек. Мы не сможем противостоять какому-либо напору с моря, но я старалась не подать виду. – Он оставит меня главой клана? Или позволит основать род? А может сделает сразу Императрицей? – я расхохоталась.

– Если ты будешь слушаться его указаний, то можешь стать и Императрицей.

Я подавилась смехом. Ничего себе. Да они все безумцы! Страна безумцев! Был один нормальный аднец, и тот сбежал из Адна… Вспомнив Риддина, я резко погрустнела.

– Я не хочу быть Императрицей, да и не буду, потому что никогда не открою ворот.

– Подумай хорошенько. Если не хочешь власти, получишь богатство. Да все, что захочешь. Если тебе не мила твоя страна, отправишься в Адн. У нас ценят смелых благородных женщин, не заставляют их скрывать лица вуалями. Там ты будешь свободна.