Роджер Желязны - Знак Хаоса

— В нее вселился демон, которому нравится вмешиваться в мои дела.

— Вот как? Бывают же увлечения у демонов! — насмешливо заметила Ясра. — Мне кажется, что этот демон хочет сказать нечто, представляющее для меня интерес. Если вы позволите нам немного побеседовать, я обещаю подумать о вашем предложении.

— У нас мало времени, — напомнил я.

— В таком случае я отказываюсь. Заприте меня где-нибудь и отправляйтесь в Цитадель сами.

Я посмотрел на Мандора.

— И если после этого я все равно откажусь, — добавила Ясра, — можешь списать это на деловые расходы, как выражается Ринальдо.

— По-моему, вреда не будет, — пожал плечами Мандор.

— Тогда пусть говорит, — сказал я.

— Можешь говорить, ти'ига, — разрешил Мандор.

Как бы то ни было, первые слова Найды были обращены ко мне:

— Мерлин, ты должен разрешить мне сопровождать тебя.

Я подошел ближе, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Ни за что!

— Но почему?

— Потому что твое стремление помочь выйдет мне боком, когда дойдет до серьезного дела.

— Но по-другому я не могу, — пробормотала она.

— Я тоже, — отрезал я. — Я не желаю тебе зла. Переговорим, когда все закончится. Сейчас ты должна побыть здесь.

Ясра хмыкнула:

— Это все? Или хочешь сказать что-нибудь и мне тоже?

Наступило долгое молчание, после чего Найда произнесла:

— А вы пойдете с ними?

Ясра ответила не сразу; было видно, что она взвешивает каждое слово.

— Это тайная личная операция. Я не уверена, что она получила бы одобрение со стороны правительства Амбера. Не спорю, в случае успеха я кое-что приобретаю, но вместе с тем я подвергаю себя огромному риску. Конечно, я хочу обрести свободу и власть над Цитаделью. Условия почти справедливы. Но он требует также прекратить вендетту. Какие у меня гарантии, что его слова что-либо здесь значат? И что меня не станут преследовать, как нарушителя спокойствия? Он не может говорить за других, ибо сам не решается действовать в открытую.

Реплика Ясры походила скорее на обращенный ко мне вопрос, причем на такой, на который у меня не было ответа. Поэтому я был рад, когда ти'ига вдруг сказала:

— Полагаю, что смогу убедить вас в необходимости этого путешествия и в том, что вы должны оказывать этим людям всяческую поддержку.

— Начинайте, — проворчала Ясра.

— На эту тему я бы хотела переговорить с вами наедине.

— Не возражаю. — Обожающая интриги Ясра не смогла скрыть улыбку.

— Мандор, заставь ее сказать это сейчас, — потребовал я.

— Подожди! — воскликнула Ясра. — Я переговорю с ней наедине, или можете забыть о моей помощи.

Я начал задумываться о том, насколько действительно полезной может оказаться Ясра, раз она не сумеет использовать Фонтан, чтобы избавиться от Юрта (если самой главной проблемой будет он). Цитадель она, безусловно, знала, но какая из нее колдунья, я не имел понятия.

С другой стороны, уж лучше разобраться поскорее, а в предстоящем деле плюс-минус один адепт — очень даже заметная разница.

— Послушай, Найда, — произнес я. — Планируешь ли ты сделать что-то во вред Амберу?

— Нет, — покачала головой она.

— Мандор, чем клянутся ти'ига?

— Они вообще не клянутся, — просветил он меня.

— Черт! — выругался я. — Сколько тебе надо времени?

— Дай мне десять минут.

— Пойдем прогуляемся, — сказал я Мандору.

— Конечно, — согласился он, бросая в сторону Найды еще один металлический шарик. Шарик закружился вокруг нее на уровне талии.

Прежде чем выйти, я вытащил ключ из ящика стола. В коридоре я спросил Мандора:

— Есть ли у Ясры способ ее освободить?

— После того как я выставил еще один уровень защиты — нет. Не многие сумеют его обойти, и уж точно не за десять минут.

— Проклятая ти'ига что-то замыслила, — проворчал я. — Невольно задумаешься, кто здесь пленник.

— Она всего-навсего пытается склонить на нашу сторону Ясру. Найда хочет, чтобы Ясра нас сопровождала, поскольку это означало бы твою дополнительную защиту.

— Тогда почему нельзя было сказать этого при нас?

— Ничто из того, что мне удалось из нее вытащить, не дает ответа на этот вопрос, — покачал головой Мандор.

— Ладно, поскольку у меня выдались парочка свободных минут, я бы хотел провернуть одно дельце. Присмотри за ситуацией — на случай, если она закончит раньше, чем я вернусь, ладно?

— Если заглянет кто-нибудь из твоих родственников, следует ли мне представляться повелителем Хаоса?

— По-моему, ты еще и повелитель обмана.

— Естественно, — произнес Мандор, хлопнул в ладоши и растворился.

— Я быстро, — успел сказать я.

— Удачи! — донеслось из пустоты.

Я торопливо пересек зал. Мне предстояло небольшое паломничество, которого я не позволял себе уже давно. Накануне такого мероприятия оно показалось мне весьма уместным.

Дойдя до двери, я замер, прикрыл глаза и представил внутреннее убранство таким, каким я видел его в последний раз. Это были апартаменты моего отца. Мне часто приходилось здесь бывать, и каждый раз, глядя на мебель, обстановку, книжные полки и причудливые коллекции, я пытался узнать об этом человеке что-то новое. Всегда находилась какая-нибудь мелочь, которая привлекала мое внимание, ставила передо мной очередной вопрос или отвечала на предыдущий. Этим могла оказаться надпись на закладке или пометка на полях книги, серебряная расческа с неведомыми инициалами, дагерротип очаровательной брюнетки с надписью: «Дорогому Карлу от Каролины», моментальный снимок, на котором мой отец пожимает руку генералу Макартуру… [3] Дуглас Макартур (1880–1964) — американский генерал, во второй мировой воине командовал американскими войсками на Дальнем Востоке

Я отпер дверь и толкнул.

Несколько секунд я не двигался, дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку. Потом некоторое время прислушивался, но изнутри не доносилось ни звука. Тогда я медленно переступил порог. У дальней стены на комоде горели несколько свечей. Никого не было видно.

— Эй! — позвал я. — Это я, Мерлин.

Ответа не последовало.

Я прикрыл за собой дверь и вошел внутрь. На комоде между свечей возвышалась цветочная ваза с единственной розой, показавшейся мне серебряной. Я приблизился. Цветок оказался настоящим, не искусственным. При этом роза действительно была серебряной. В какой Тени растут такие цветы?

Я поднял свечу в подсвечнике и, прикрывая пламя рукой, пошел вперед. Повернув налево, я попал в соседнюю комнату. Едва ступив на порог, я понял, что свеча мне не понадобится. В комнате уже горело несколько свечей.

— Эй! — снова позвал я.

Как и в предыдущий раз, ответа не последовало.

Я поставил подсвечник на ближайший столик и подошел к кровати. Приподняв полог, я тут же его опустил. На покрывале лежали серебряная рубашка и черные брюки — любимые цвета отца. В прошлый раз их здесь не было.