Джонко Он - Дело охотника за пузырями

– Почему же никто из охотников мне об этом не сказал?! – воскликнул я.

– А ты спрашивал?

Резонно. Я не спрашивал, а им откуда знать, что меня интересует. После этого случая я взял за правило при опросе любого свидетеля обязательно задавать один вопрос: "не замечали ли вы чего-нибудь необычного, странного?"

В отличие от транспортных пузырей, дикие пузыри вполне могли удрать, и отклоняли свой полет в сторону, почуяв вонь, исходящую от пузырей охотников. У них отличный нюх, и они уходили с курса охотника задолго до того, как человек мог их увидеть. Наверное, все пузыри просто покинули округу, и не вернутся, пока охотники не заменят полностью такелаж и не сожгут старый.

Этим они и занялись. А я, получив свою награду от Мирхо, вернулся в Столицу.

Каково же было мое удивление, когда через две недели охотник вновь объявился на нашем пороге.

– Пузыри не вернулись! – огорошил он меня известием. Урк (так звали пойманного купца) признает свою вину, но не может объяснить, отчего они не возвращаются. Я вам заплатил за то, чтобы они вернулись, я хотел бы получить то, за что платил!

– Ну вообще-то мы сыщики, и ловим преступников, – спокойно ответил Шикаши. – Преступник пойман, и свое дело мы сделали на высшем уровне, а почему не возвращаются пузыри… это уже совсем другой вопрос. Вы заменили вонючие веревки?

– Само собой! Цены на новые тросы взлетели до небес, но куда деваться? Мы даже мыли короба и обливали самих пузырей.

– Ну и как? Результат есть?

– Только то, что наши ездовые пузыри перестали нервничать.

– Ага! Значит, этот отпугивающий запах действительно был, и он пропал?

– Выходит, что так.

– Но пузыри не возвращаются?

– Нет! Мы по-прежнему не можем поймать ни одного, нам не удается даже обнаружить их.

– Все это, конечно, очень странно, – проворчал сыщик. – Но подумайте сами: кому, как не охотникам знать, что случилось с пузырями? Кто лучше вас изучил повадки этих животных? Может, они вообще улетели из ваших мест навсегда и не собираются возвращаться?

– Они такие примитивные, что не способны "собираться". Они летят туда, куда их несет ветром, и способны лишь немного поворачивать в ту сторону, где чуют более вкусную пищу. Или наоборот улетать от того места, где противно пахнет.

– А не могла у них выработаться привычка избегать охотников вообще, не важно, есть запах или нет?

– Нет, такая привычка – это все равно, что дрессировка, а они не дрессируются. Пузыри так же глупы, как улитки или червяки.

– Ну вот видите: цена моим предположениям невысока, поскольку я не знаю их повадок. Повадки преступников – другое дело. А пузыри… извините. Вы, конечно, можете требовать нашей помощи, но от нас вряд ли будет толк. Возможно, стоит обратиться к мудрецам, которые в этом разбираются? Какие-нибудь натуралисты или маги из тех, кто специализируется на животных.

Охотник с надеждой посмотрел на меня, и я поспешил откреститься:

– Я ничего не понимаю в животных, этим занимаются маги земной стихии, а мои стихии – воздух, свет и сны, могли бы уже запомнить… – тут мне пришла в голову одна идея, – хотя я знаю одного человека…

– Да ты, никак, опять про Пупулиса?! – догадался сыщик, – А он спец по зверушкам?

– Я точно не знаю, но он маг земли и такой старый, что должен помнить всех земных магов Столицы, кто хоть чего-то стоит.

Шикаши почесал затылок.

– Можно, конечно, спросить старого лиса, – так все за глаза называли Пупулиса. – Одно только мне не нравится. Не люблю я, когда на меня давят. Что-то наш знакомый пришел, и с порога стал предъявлять претензии: дескать, я платил… а вы не оправдали… Стоит ли нам помогать? За такое непочтительное отношение, я бы предоставил ему самому выкручиваться.

– Шеф, могу я поговорить с вами наедине? – я опасался перечить ему при чужаке, поэтому продолжил разговор, только когда мы вышли в другую комнату. – Шеф, я тут подумал, он говорит, что пузыри очень примитивны, не могут менять свое поведение.

– Да…ну и?

– Если так, то в конечном счете причина должна быть не в пузырях, а в людях. Логично?

– Не совсем строгое рассуждение, но это самое вероятное из следствий. – В ауре Шикаши отразилось сомнение и даже что-то вроде опасения. Я решил усилить свою мысль:

– Если причина в людях, то, кто бы ни были эти люди (или один человек), они вредят жителям нескольких городов. То есть, это либо злоумышленники, преступники, либо псих, либо какое-то недоразумение. Но если есть шанс, что это преступник, то получится, что мы проиграли это дело.

При слове "проиграли" аура Шикаши забурлила целым букетом эмоций. Самолюбивый сыщик очень не любил проигрывать. С другой стороны, он с таким пиететом относился к логическим доказательствам, что не мог не признать мою правоту, даже если выводы ему ну очень не нравились. Я уже достаточно хорошо его узнал, чтобы предсказать: между неприятным и нелогичным он всегда выберет неприятное. Главная трудность состояла в том, чтобы найти достаточно строгое рассуждение, ведь он был большой мастак находить ошибки и натяжки в доказательствах. Я почти видел, как поскрипывали его извилины (фигурально выражаясь, конечно, я улавливал лишь сильное напряжение ауры). Все-таки и великий сыщик был подвластен эмоциям: хотя он и уважал строгие доказательства, но с особым тщанием искал в них ошибки, если выводы ему не нравились. Если бы выводы были приятны, я уверен, он бы так долго не раздумывал.

– Ну хорошо, – сказал он. – Над этим делом работал фактически только ты один, но мы компаньоны. И твой проигрыш – это и мой проигрыш тоже, хотя бы как наставника. И если там в самом деле могут оказаться еще преступники, мы будем выглядеть глупо. Даже если причина и не в этом… тогда хочется быть уверенным, что это так! Ладно, действуй. Но я все-таки заставлю Мирхо оплатить тебе текущие расходы, чтобы не зарывался.

Мы с охотником отправились в Школу Магии. Совсем недавно, я посещал ее каждый день, но даже теперь бывал там часто. Все-таки Школа – не только учебный центр, но и научный, и торговый и даже военный. Это становится особенно очевидно, когда подходишь к ее стенам, не уступающим по высоте городским. А если учесть количество заклинаний, внедренных в кладку, то городская стена по сравнению с этой – просто непомерно протяженный заборчик. Школа – как крепость в крепости, третье и последнее кольцо обороны (первое – пригороды). Да, на Столицу никто не нападал вот уже неведомо сколько лет. Но не столько из-за миллионов жителей, сколько из-за Школы. Поэтому старинное название "Школа Магии" все больше выходило из употребления. Многие называли это место коротко и грозно: Цитадель. Когда-то тут в самом деле была только специализированная школа для детей с магическими способностями. Но это было очень давно.