Алексей Пехов - Основатель

– Нужно обратиться к Иноканоану и Соломее, – сказал Кристоф. – Когда-то вы были одним кланом. Так же, как и мы с лудэром. Их сила дополнит твою.

Паула благодарно улыбнулась кадаверциану, явно ободренная его готовностью принять во внимание и ее желание участвовать. Миклош передернул плечами, пробормотав что-то неразборчивое, но явно нелюбезное в адрес клана Иллюзий.

– Иноканоан может не согласиться, – заметила Фелиция, не обращая на тхорнисха внимания.

– Согласится, – ответил колдун с той же уверенностью, с какой она убеждала Паулу в том, что Миклош придет на Совет.

– Надо попросить его выбросить Основателя из мира Грани прямо в Большой круг, – внес предложение Рамон. – Это было бы огромной помощью всем нам. Может быть, самой ценной из возможного.

– Я знаю, кто не явится точно, – мрачно произнес нахттотер, аккуратно складывая свой носовой платок. – Асиман. Амир не станет рисковать своей шкурой ни при каких обстоятельствах.

– Асиман примут наше предложение, – улыбнулась мормоликая, вспомнив недавний визит Якоба. – Один из них недавно обещал мне свою поддержку.

– Неужели? И кто же он? – поинтересовался Кристоф.

– Он попросил сохранить его имя в тайне, – дипломатично ответила Леди.

– Как насчет вриколакоса? – спросил Миклош, выразительно глядя на Паулу. – Ты теперь с ними дружишь.

– Словен сказал, что они помогут, – уверенно ответила девушка.

– Значит, остается только нософорос, – заметил Рамон, взглянул в сторону задымившего камина, чуть шевельнул ладонью, и легкий ветерок заставил струйку дыма заползти обратно в трубу. – Ты, кажется, был у него, Кристоф. Сможешь навестить еще раз?

– Не знаю, что из этого получится, но попытаюсь, – ответил кадаверциан. Судя по его лицу, воспоминание о походе к Хранителю не доставляло некроманту особо приятных воспоминаний. Но он был готов рискнуть снова.

– Еще нам нужен ревенант, – напомнил Рамон.

– Эта маленькая сопливая девчонка? – скривился Миклош.

– Как я уже говорила, эта маленькая девочка единственный ревенант, который у нас есть, – откликнулась Фелиция. – И мы не можем ждать, пока она вырастет.

– Нет, мне все больше не нравится эта затея, – хмуро сообщил нахттотер, пристально глядя на свою трость.

– Предложи что-нибудь другое, – утомленно посоветовала мормоликая.

– А нельзя связаться с гин-чи-най? Пусть сами разбираются со своим родственником!

– Отличная идея, – ответил Кристоф с легким раздражением. – Подожди минуту, где-то у меня был записан номер их сотового.

Паула улыбнулась, взглянув на уязвленного ночного рыцаря.

– Давайте не будем тратить время на бессмысленные препирательства, – поспешила вмешаться Фелиция, прежде чем Миклош успел придумать достаточно язвительный ответ.

– Позвольте мне подвести итог нашей встречи, – поддержал ее Рамон. – Надо заручиться поддержкой лигаментиа и нософорос. Привезти в Столицу ревенанта и этого мальчика – Лориана. Найти место для проведения изгнания.

– Северная резиденция, – ответила Фелиция. – На этом месте до сих пор лежит тень Витдикты.

– И необходимо действовать быстро, – закончил негоциант.

С этим никто спорить не стал.

– Кстати, еще один момент. – Миклош отбросил концом трости щепку, лежавшую у ножки его кресла. – Если мне не изменяет память, для большей действенности ритуала нужно собрать реликвии кланов. Это не обязательно, но все же будет лучше, если мы примем возможные меры. Жало Золотых Ос с недавнего времени вновь обрело своего хозяина. – Он высокомерно окинул взглядом всех присутствующих, ожидая увидеть их потрясенную реакцию. Но так как ее не последовало, продолжил едко: – По поводу даханаварской я не задаю вопросов. Госпожа Фелиция сама представляет собой реликвию, в некотором роде.

– Я привез Крест Основателя, – сказал Кристоф.

– Что ты сделал?! – Миклош дернулся, словно ужаленный.

– Крест Основателя в Столице? – нахмурилась Паула.

Негоциант вопросительно взглянул на гречанку, и та утвердительно опустила веки.

– Ты притащил сюда дрянь, из-за которой мы вынуждены были оставить Прагу?! – завопил было нахттотер, но тут же успокоился и, к удивлению присутствующих, произнес задумчиво: – Впрочем, если Крест поможет избавиться от Основателя и Храньи, не буду иметь ничего против… На этом, полагаю, наша консультация завершена. Желаю вам всем дожить до следующей встречи.

И Бальза, поднявшись, первым вышел из комнаты.

Фелиция последний раз посмотрела на клочок нотной бумаги и бросила его в камин.

Невероятно, что кто-то мог говорить с Вольфгером… Сколько лет мэтр кадаверциан был мертв, и вот теперь мормоликае казалось, будто она вновь слышит его голос.

– Вольфгера убили не мы, – сказала Леди, и Себастьян замер за ее спиной, понимая, что сейчас она говорит не сама с собой. Ей был нужен собеседник, вернее внимательный слушатель.

Мажордом подошел, оперся о спинку ее кресла. Гречанка взглянула снизу вверх на его красивое лицо, освещенное пламенем камина.

– Вольфгера убил Основатель. Никто из нас не знал, что именно в мэтре кадаверциан был скрыт его дух… кроме него самого. – Она снова отвернулась к огню и продолжила тихо: – Я не знаю, как многие века ему удавалось бороться с этим… проклятием. Но никто ни о чем не догадывался. А потом Вольфгер начал меняться. Он вел себя так, словно у него возник какой-то план… Спрашивал, не надоело ли мне жить под постоянной властью незримых тюремщиков…

Мормоликая закрыла глаза и ярко увидела перед собой кадаверциана. Его лицо, на котором надменность могла мгновенно смениться искренним дружелюбием, а высокомерное равнодушие превратиться в участливое внимание. Было в нем нечто бесконечно привлекательное и отталкивающее одновременно.

Были времена, когда Вольфгера принимали за гиперборейца, затем за левита, потом за валашца, а после этого долгое время его считали французом.

Она снова услышала голос, звучащий с едва заметным акцентом:

– Фелиция, скажи мне. Ты счастлива?

Она смотрела на мэтра кадаверциан с бесконечным удивлением. А он расхаживал по ее маленькому уютному зимнему саду, с явным удовольствием прислушиваясь к плеску фонтана.

– Что за странный вопрос?

– Абсолютно закономерный. – Он сел на бортик бассейна, пристально глядя на нее. – Ты не чувствуешь, что с каждым годом здесь становится все труднее дышать?

– Вольфгер, я не очень хорошо понимаю тебя сегодня.

– Хорошо, скажу прямо. Этот мир становится слишком тесным. – Он выгреб из кармана горсть крошек и бросил их в воду. Золотистые карпы тут же набросились на угощение. – Слишком знакомым. Скучным.

– Даже если это так… – Фелиция села рядом с ним. – Мы ничего не можем с этим сделать.