Роберт Сальваторе - Меч Бедвира

— Сзади! — крикнул он неожиданно, и один из циклопов, почти попавшись на примитивную уловку, начал поворачивать голову, чтобы взглянуть через плечо, — нелегкая задача, если у тебя только один глаз, помещенный в центре лица!

Другой циклоп, не моргнув глазом, отразил атаку, а более глупый вернулся назад, вдвойне раздраженный, как только осознал, как глупо он выглядел.

Но Оливер прекрасно знал, что твари не попадутся второй раз на его уловку, более того, он надеялся именно на это.

— Сзади! — крикнул хафлинг снова, просто чтобы унизить их, посмеявшись над легковерием одноглазых. Естественно, оба циклопа взревели и усилили натиск.

Оливер ударил пони пятками, и животное рванулось вперед, оказавшись как раз между циклопами. Они были так заняты своей наступательной позицией, что даже не заметили стремительного маневра, когда хафлинг отпустил поводья и перекатился через круп пони, проделав кувырок и легко приземлившись на ноги. Циклопы развернулись, когда лошадь врезалась между ними, и Оливер немедленно вонзил клинок рапиры в зад одного из них.

Циклоп взревел и отпрянул, а следующий удар рапиры вышиб у него из рук меч.

— Одноглазый глупец, нюхающий навоз! — воскликнул хафлинг, потешно разводя руками. — Я, уважаемый Оливер де Берроуз, даже предупредил тебя, что опасность сзади!

Хафлинг принял лучшую фехтовальную стойку — левая рука на бедре. Он заорал и прыгнул вперед, словно собираясь нанести удар, и раненый циклоп, развернувшись, бросился бежать, крича и потирая пораженное место.

Однако другой циклоп не ослабил натиска.

— Лучше бы ты последовал примеру своего приятеля, — насмехался Оливер, парируя один удар, подныривая под другой и перепрыгивая через третий. — Где тебе справиться с Оливером де Берроузом!

В ответ циклоп выдал свирепый шквал ударов, так что Оливеру пришлось отступить, и хотя он мог, пожалуй, дюжину раз ткнуть своей рапирой, его попытка перейти в наступление позволила бы циклопу нанести ответный удар, а это Оливера никак не устраивало. Тварь была сильной, а его меч — почти таким же тяжелым, как сам хафлинг.

— Я мог ошибаться, — снова признал хафлинг, яростно отмахиваясь, чтобы не подпустить к себе циклопа. Он коротко и резко свистнул, но циклоп не обратил на это внимания.

Мгновение спустя рыжий пони Оливера обрушился на спину циклопа, опрокинув того на землю, а затем принялся топтать орущую тварь. Невероятный скакун, воспитанный необычным хозяином, принялся подпрыгивать на месте, при каждом прыжке круша кости противника.

— Как тебе мой пони? — вежливо осведомился Оливер.

Циклоп взревел и попытался подняться, но копыто обрушилось ему на лицо.

Лютиен попал в серьезную переделку. Он не был опасно ранен, но все же кровь, струившаяся по лицу, заливала глаза, а наконечник алебарды, мелькавший перед ним, казалось, двоился.

Юноша даже не имел возможности выхватить меч, поэтому, чтобы принудить преследователя хотя бы ненадолго ослабить натиск, ему пришлось вновь использовать лук в качестве дубинки.

Отступая, Лютиен наткнулся на дерево и даже задохнулся от удивления. Проворный юный Бедвир отклонился в сторону, когда циклоп, полагая, что ему некуда деться, нанес удар, и острие алебарды оставило глубокий след на коре.

Лютиен ударил луком, но промахнулся и попал по дереву. Он посмотрел на лук и страдальчески поморщился — тот был сломан пополам.

Циклоп расхохотался; Лютиен бросил лук в него, тварь отбила его в сторону, смех сменился ревом, когда одноглазый вновь ринулся в атаку. Однако теперь циклоп обнаружил, что его противник вооружился мечом.

Пони Оливера все еще танцевал на ревущем циклопе, когда хафлинг вскочил в седло. Он собирался развернуться и броситься на помощь юноше, который столь своевременно вмешался в неравный бой, но задержался, услышав шепот внутри повозки.

— Застрели его! — требовал женский голос. — Или ты трус?

Оливер согласно кивнул, догадавшись, что неведомая путешественница разговаривала с купцом. Хафлинг был уверен, что большинство купцов трусы. Он вскочил ногами на седло, направил пони к фургону и легко вспрыгнул на крышу, чуть не наступив на распростертое тело циклопа, в лицо которого глубоко вонзилась стрела. Оливер опустил глаза на ботинок, запачканный кровью циклопа, и лицо его скривилось от отвращения. Неожиданно огромная рука шевельнулась и обхватила лодыжку хафлинга, едва не сбросив его с крыши.

Возница упрямо держался, несмотря на стрелу, торчавшую из его груди. Оливер хлестнул его сверху клинком рапиры, а когда циклоп отпустил его лодыжку, чтобы схватиться за новую рану, хафлинг двинул ему в глаз. Циклоп захрипел, попытался закричать и мешком свалился с сиденья между фургоном и лошадьми, нервно переступавшими с ноги на ногу.

— Твое счастье, что ты не запачкал мою прекрасную ворованную одежду, — сообщил ему хафлинг. — Тогда я, безусловно, убил бы тебя.

Насмешливо фыркнув, Оливер продолжил путь по крыше фургона и опустился на одно колено. Мгновение спустя купец высунулся из окна, сжимая в пухлых руках арбалет, направленный в сторону Лютиена и последнего оставшегося солдата.

Что-то стукнуло купца по макушке.

— Не думаю, что тебе в голову пришла мудрая идея, — услышал он сверху. Купец медленно повернул голову вверх, увидев хафлинга, все еще стоящего на одном колене, упершись локтем в другое. Рука в зеленой перчатке сжимала рапиру, направленную купцу в лицо, а указательный палец хафлинга небрежно постукивал его по носу.

— Я, конечно, не знаю точно, — небрежно продолжил хафлинг, — но думаю, что он может стать моим другом.

Купец заорал и попытался извернуться, чтобы навести арбалет на другого противника. Рапира неожиданно метнулась вперед, мелькнув перед глазами неудачливого воина, и тот замер в шоке. Как только купец слегка пришел в себя и понял, что даже не ранен, он попытался завершить движение, умудрившись нажать на спусковой крючок арбалета. Вот только к тому времени стрелы больше не было в ложе арбалета, поскольку ее легко извлекла оттуда умело нацеленная рапира.

Оливер развел руками и пожал плечами.

— Я молодец, ты должен признать, — сказал он. Купец снова завопил и исчез в фургоне, где на него тут же накинулась женщина, обзывая его трусом и многими другими еще более худшими словами.

Оливер удобно уселся на корточках, получая удовольствие от всего в целом, и устремил взгляд на продолжавшуюся схватку.

Циклоп свирепо размахивал алебардой. Юноша, к его чести, не получил новых ран, но он беспорядочно размахивал своим клинком, явно не привычный сражаться против такого длинного оружия.

— Бросайся вперед, когда он пойдет в атаку! — крикнул ему Оливер.