Кристофер Сташефф - Камень Чародея

— Бичующиеся, — прошептал в ужасе Род. — Но почему? Здесь нет никакой чумы. [9] В средние века ритуальное самобичевание часто считалось защитой от чумы.

— Это не раскаяние, супруг, — жестким голосом указала Гвен. — Прислушайся к их словам.

Род вслушался и не мог поверить, что эти слова доносятся от молодых людей, а не от камней, которые они понавешали вокруг своих шей.

— Нет и нет! — голос Корделии дрожал. — Неужели они вправду говорят, что боль — это наслаждение?

— Говорят, — подтвердила Гвен, лицо ее стало напряженным и мрачным. — И уверяю тебя, дочь, более низкой лжи я не слышала!

— Но как музыка может лгать? — удивленно спросил Магнус.

— Камни сделаны кем-то, — ответил Род, — и этот кто-то вложил в них нужную ему ложь.

«Весьма вероятно, — согласился Фесс. — По крайней мере, я сомневаюсь в их программе».

— Кто-то растолкал их. Рот отшатнулся с гневным криком, потом шагнул вперед, положив руку на меч, — но тут его снова оттолкнули к стене, а хозяин протиснулся мимо с криком:

— Нет, парень! Тимон, нет! Вернись!

Но рослый Тимон, с блуждающим взглядом, сорвал с плеч рубашку и схватил метлу. Он встал в конец процессии и пошел, колотя метлой по спине идущего впереди. Молодая девушка подскочила к нему сзади, сразу приняв ритм из трех шагов, развязала свой пояс и начала хлестать им по спине Тимона. За ней встал еще один парень, разорвал платье у нее на спине и в свою очередь принялся бить девушку концом веревки.

Корделия отвернулась, ощупью вернулась в гостиницу, крепко зажмурив глаза.

— Магнус, нет! — закричала Гвен, потому что ее старший сын с остекленевшими глазами двинулся вперед к процессии бичующихся, расстегивая на ходу пояс.

Род, как клещами, схватил сына за плечо.

Магнус поморщился и с криком боли попытался вырваться. Его рука оставила пряжку пояса и устремилась к мечу.

Род жестко вырвал его из рядов бичующихся. По-прежнему разгневанный, юноша выхватил меч…

Род перехватил запястье сына и заставил его опустить руку. Тот пытался поднять ее: Род удивился, каким сильным стал его сын, но тут подбежал Джеффри, перехватил локоть брата, ткнул большим пальцем. Магнус с болезненным криком осел, глаза его выпучились. Лицо старшего брата оказалось на уровне лица Джеффри, и младший брат выкрикнул:

— Таким я должен тобой восхищаться? Неужели ты игрушка женщин, и тебя может поработить какая-то песня?

Лицо Магнуса снова покраснело от гнева.

— Молчи, недоросток!

Род облегченно передохнул: это брат разговаривает с братом, а не опьяненный подросток. Магнус поднял голову, осмотрелся.

— Что… почему…

— Музыка зачаровала тебя, сын, — мягко сказала Гвен.

— Вот именно, — Джеффри презрительно скривил губы. — Неужели ты позволишь, чтобы она одурачивала и остальных?

— Нет! — взревел Магнус, прикрывая свое замешательство. Он развернулся, убрал меч в ножны, но достал кинжал и подскочил к ближайшему в процессии юноше. У того на шее висел музыкальный камень. Магнус кинжалом разрезал нить и отбросил камень в сторону. Юноша гневно выпрямился и с сердитым ревом взмахнул бичом.

Но Магнус уже подбежал к следующему, он резал и рвал, быстро продвигаясь к началу процессии и отбрасывая камни прочь.

Джеффри попытался присоединиться к брату, но Род удержал его за плечо.

— Тебе для этого не хватает роста.

— Дочь! — позвала Гвен, и Корделия выбежала из гостиницы. — Бросай! — приказала Гвен и, повернувшись, пристально посмотрела на Магнуса.

Корделия удивленно огляделась, увидела, что делает Магнус, и не менее пристально посмотрела на камень, вылетающий из его рук. Камень дернулся и полетел в небо, гораздо дальше, пролетел над всей деревней и упал в ближайший ручей.

Через несколько минут все камни исчезли, а молодые люди гневно орали на Магнуса.

Гвен бросила на Рода каменный взгляд. Род кивнул и вышел вперед.

— Фесс, пятнадцать тысяч герц.

— Не сомневайся, Род.

Резкий пронзительный звук разнесся над деревней. Гвен и дети зажали руками уши: звук словно разрезал голову. Он продолжался только пять секунд, потом оборвался, но все бичующиеся попадали наземь, они катались по земле, с дикими воплями зажимая руками уши. Магнус один остался стоять, хотя и пошатывался. Он ошеломленно смотрел на отца.

Род подошел к нему и сочувственно оглядел молодых крестьян. Те постепенно начали осознавать, что кто-то на них смотрит, и успокаивались. Но на их лицах еще сохранялось свирепое выражение.

— Как ваши спины? — спокойно спросил Род.

Они тупо смотрели на него, озадаченные вопросом. Потом переглянулись, увидели кровь и рубцы, и вот тут-то и начался плач.

Полчаса спустя Магнус приканчивал кружку с элем. Перед ним сидел Тимон.

— Пей, прошу тебя. Это самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить: ты спас мою спину и разум.

Магнус поставил кружку и потянулся за новой, но Гвен положила на его руку свою.

— Передохни немного, — мягко сказала она. — Выпьешь еще и запросто станешь игрушкой музыки, которая окружает нас всех.

Магнус содрогнулся и отдернул руку.

— Жаркое, — кинул Род Тимону.

— Я не смогу есть! — возразил Магнус.

— Пусть только понюхает, — заверил Род Тимона, — и к нему вернется аппетит.

— Ты спас их, Магнус, — восхищенно шепнул Грегори. Глаза его сияли гордостью.

— Спас, — согласился Магнус, — но только после того, как папа и Джеффри спасли меня!

— Но, по крайней мере, ты получил ответ на свой вопрос, — указал Род.

Грегори посмотрел на отца.

— На какой вопрос?

— Как на какой? — передразнил Род. — Ты хотел узнать, какая музыка способна прорваться к онемевшему мозгу.

Магнус поднял голову.

— Верно, ты прав. Но что это была за музыка?

— Самая отвратительная, думаю, — вздохнул Род.

— Каждый раз как люди привыкают к определенному типу музыки, создатель камней придумывает что-то еще более немелодичное. И они снова начинают слушать, — он пожал плечами. — Всего лишь догадка.

Но глаза Грегори заполнились слезами.

— Я совсем не хотел…

— Спокойней, братец, — Корделия обняла его.

— Эти люди были околдованы задолго до того, как ты спросил.

— Так оно и было, — подтвердила Гвен. — Ты не виноват.

Но у Джеффри от злости сузились глаза.

— Папа, если пробита стена, значит есть человек, командующий осадными орудиями.

— Несомненно, — подтвердил Род. — Перемена в музыке кажется созданной намеренно.

— Добрый Тимон! — Магнус встал и повернулся к юноше, ожидавшему у двери. — Откуда пришла эта процессия молодых людей?