Люциан Ферр - Чужая жизнь

«Это ж надо было кинуться на короля, – морщась от своего идиотизма, думал я. – И что только на меня нашло тогда? С чего это я на него так накинулся?»

Я попытался найти ответ на эти вопросы, но память легко проскальзывала между пальцами и гаденько хихикала в ответ на мои попытки.

– Значит, вы отказываетесь отвечать? – решил уточнить следователь, по-своему истолковав мое молчание. – Учтите, в вашем положении лучше всего ничего не скрывать. Лишь в этом случае у вас появится хоть какой-то шанс.

– В чем меня обвиняют? – чужим голосом спросил я. И не удивительно – во рту было сухо, как в пустыне. Разве что только песка не было.

– Весьма интересно, – следователь буквально впился в меня глазами. – Вы что, сами ничего не помните?

– Смутно. Очень смутно.

– Что ж, если угодно, – он пожал плечами и казенным голосом принялся говорить. – Вы обвиняетесь в нападении на королевский эскорт, нанесении тяжких повреждений двум десяткам телохранителей, уничтожении королевского имущества и самое главное – попытке проклясть Его Величество Дэмаго Первого. Всего этого более чем достаточно, чтобы отправить вас на эшафот без суда и следствия. Но Его Величество – милостивый государь, и он решил дать вам шанс оправдаться. Он позволил вам объяснить свои действия.

«Ясно, – сообразил я. – Значит, сначала они хотят понять, зачем и как, а потом спокойно отправят на эшафот. Эх, самому бы знать, что тогда произошло».

– Я не помню.

– Что не помните? – не понял меня следователь.

– Я не помню, кто я и откуда, – любезно пояснил я

– Значит, вы не хотите себе помогать, – раздраженно бросил он в ответ. Похоже, подобная ситуация, когда преступники притворялись склеротиками, была ему не в новинку.

– Хочу, – не согласился с ним я. – Но действительно ничего не помню. Я специально ходил сегодня к магу по имени Лорг Пламя, чтобы он вернул мне память.

Рассказывая это, я ничем не рисковал, поскольку перед самым моим уходом маг сообщил, что чует неприятности и собирается сегодня же покинуть город на некоторое время. Так что найдут они его вряд ли. А если и найдут, то по крайней мере на поиски уйдет довольно много времени. Оно-то мне и было нужно. Нужно, чтобы прийти в себя и придумать, как покинуть сей не слишком гостеприимный кров.

– Хм, мы проверим это, – хмуро кивнул следователь, делая какие-то пометки на бумаге. – Но само нападение вы помните!

– Смутно, – совершенно искренне ответил я. – Все словно в тумане.

– Но сказать, почему вы это сделали, можете? – продолжил допрос он.

– Нет, просто в какой-то момент я почувствовал дикую ярость и кинулся на него.

– Хватит! – следователь грянул кулаком о стол. – Это уж слишком. Ты применял магию, а маг, потерявший память, не может колдовать. Нет, элементарные заклятья еще возможны. Но ты применял высшую магию! Ничего не помнящий архимаг вдруг нападает на короля! Неужели ты думаешь, что я поверю в подобный бред?!! Хватит! Немедленно говори, кто тебя послал, иначе палач тебе в этом поможет!

Следователь продолжал разоряться, а я в этот момент внезапно подумал: дежавю. Словно когда-то подобное уже случалось, и когда-то мне уже угрожали палачом.

«А я, оказывается, частый гость в подобных заведениях», – мысленно хмыкнул я и, несмотря на уже заволакивающую глаза розоватую пелену из-за прилива крови к голове, весело улыбнулся. Зря я это сделал. Увидев мою улыбку, следователь вдруг сразу успокоился.

– Иди скажи Харну, чтобы шел сюда вместе со всеми своими игрушками, – бросил он одному из стражей, и добавил уже для меня. – Посмотрим, как ты будешь улыбаться, когда тебе вырвут все зубы. Один за другим.

Я понял, что игры кончились, и пора отсюда выбираться. Иначе я рискую остаться без некоторых горячо любимых мною частей тела. Но едва я принялся быстро прикидывать возможные варианты, как события стали развиваться стремительно и, главное, без моего участия. Страж, которому следователь поручил сходить за палачом, вышел из камеры, почти в тот же момент из-за закрывающейся двери донесся странный звук – словно упал мешок картошки с зачем-то надетой на него кольчугой. Разумеется, его услышали, но ничего предпринять не успели.

Не успели, потому что мгновение спустя в камеру ворвался черный вихрь. Двумя ударами – в горло и в висок – незнакомец оглушил второго стража. И одновременно впечатал подошву сапога в лицо следователю. Тот отлетел к стене, однако не отключился.

– Тревога!!! – вместе с осколками зубов успел выплюнуть он, сползая на пол, и замолчал, потому что ворвавшийся в камеру храмовник вторым ударом все-таки отправил следователя смотреть сны. Впрочем, свое дело тот сделал – и теперь набирал силу жуткий, пробирающий до костей вой.

Обыскав следователя, храмовник перевел взгляд на меня и… грязно выругался.

– Основатель, я не могу снять с вас цепи, – выговорившись, произнес Фиар (я, наконец, узнал его). – Ключей нет. А сами цепи слишком толстые, чтобы их разрубить. И магию…

– Ты тоже использовать не можешь, – закончил я за него. – Знаю. Не волнуйся – из цепей я уж как-нибудь сам выберусь. Просто дай мне немного времени.

Юноша кивнул и вышел из камеры. Очевидно, для того, чтобы встретить тюремщиков еще на подходе. Я же сосредоточился и заставил маску выйти наружу. А затем превратил ее в длинный жгут. Дотянувшись им до ближайшей цепи, я аккуратно охватил одно из звеньев петлей и заставил ее сжиматься. Через мгновение звено спокойно распалось на две неравные части. После четвертой цепи я полетел на пол, потому что держать меня было больше нечему.

Каким-то чудом мне удалось приземлиться на плечо, а не на голову. Впрочем, удача оказалась сомнительной. Потому что приземление на выдернутые из суставов плечи немногим приятнее приземление на голову. Яростно зашипев сквозь зубы, я превратил маску в тончайшее лезвие и срезал стальные «варежки» у себя на руках.

Вернув маску на лицо, я принялся подниматься на ноги. Получалось с трудом, так как при любом неловком движении в мозгу взрывалась вспышка боли, и приходилось стискивать зубы, чтобы не заорать. С огромным трудом, чуть ли не цепляясь бровями за стену, я встал на ноги и, пошатываясь, вышел из камеры.

В коридоре обнаружилось, что пока я боролся то с цепями, то с силой притяжения, к нам успели наведаться в гости несколько мелких групп стражи.

«Ну, или одна большая», – выдвинул я иное предположение, глядя на полтора десятка стражников, валявшихся в живописном беспорядке на полу.

Впрочем, для Фиара встреча также не прошла бесследно. В данный момент он тяжело опирался на стену и пытался отдышаться. И это было странно, потому что обычно храмовник мог сражаться очень долго. Подойдя ближе, я понял причину его тяжелого дыхания – незримая тяжесть упала мне на плечи и попыталась вдавить в землю. Устоять на ногах удалось с большим трудом.