Ольга Табоякова - Все дороги этого мира

- Это, что ты прячешься? Как на охоте? - Вунь остановился на половине движения. Ему очень понравилась тайная миссия Хэсса. - Теперь о тебе лучше говорить, что ты вор, немножко лекарь и временный поэт?

- Где-то так, Вунь. Но я вообще хотел бы поговорить о другом. Ты все еще не сказал, от кого ты меня стережешь?

- От других, - с готовностью ответил Вунь. К нему опять вернулось хорошее настроение.

- Уфф, - Хэссу захотелось зафырчать. Он достаточно долго вел разговор, а ничего полезного не узнал. - А для кого ты меня стережешь?

- Для себя, - Вунь посмотрел в мешок с морковкой, там оставалось еще половина.

- Зачем я тебе, Вунь?

- Понимаешь, Хэсс, нам нужен кто-то вроде тебя, - этот обтекаемый ответ вывел терпеливого юношу из себя, но сорваться он себе не позволил.

- Хорошо, Вунь, потом расскажешь. Только ответь, пожалуйста, должен ли я что-нибудь делать?

- Надо, чтобы ты просто был, - Вунь обрадовался, что Хэсс все так быстро понял.

- Замечательно, Вунь. Лучше-ка расскажи мне о тех метках. Помнишь в прошлый раз ты говорил, - Хэсс принялся за чистку зелени.

- А, помню, - Вунь залез в мешок с зелень, на поверхности оставалась одна голова. - Что ты хочешь узнать? Я тебе все тогда сказал.

- Ты не сказал про кого ты говорил, - напомнил Хэсс.

- Нда, нда, знаешь, - Вунь нырнул в мешок с головой и закопошился там. - Я плохой смотрящий, сходил бы ты к матери Валай.

- А она хороший смотрящий?

- Ага. Я ей скажу, кто ты такой, она тебе на всех посмотрит, - Вунь вынырнул из мешка с куском стебля неизвестной Хэссу травы. - Я возьму?

- Конечно, бери. А как бы мне устроить встречу с матерью Валай, - Хэсс стоял на своем. - Вунь, а ты можешь мне рассказать о Темных землях? Ты давно здесь живешь?

- Я здесь родился, - Вунь теребил стебелек, который выпросил у Хэсса. - А рассказывать я не очень умею, ты лучше поговори с отцом Гкмылом.

- Хорошо, - Хэсс обречено согласился. - А когда можно встретится с ...

- Ну, что ты там уже с собой разговариваешь? - послышалось от повара, Вунь мгновенно пропал. - Все почистил? Тащи скорее.

Сегодня труппа изменила расписание, уже солнце встало, а повозки стоят. Общий завтрак не сплотил, а разделил на противоборствующие группировки. Объектом для нападок послужила Богарта.

- Какого бодяжника, вчера нас мучили? Это дурная охрана не способна нас уберечь! - высказывался эмоциональный Одольфо. - Мы так не до фестиваля, а до могилы доберемся.

Менее эмоциональный Флат не соглашался:

- Охрана не причем, дело в этой земле!

- Да, а если я не могу быть уверен, что охрана меня бережет, то как я могу писать? - Одольфо высказывал свои основные претензии. - У меня два листа вчера пропало.

- Волки съели, - съехидничала Вика.

- Дело не в волках, - себе внимания затребовал Мухмур Аран. - Мы не знаем дороги, и мага у нас нет.

- Мага? Да с такой охраной нам мага не видать! - высказался Казимир.

Саньо метнул на него сумрачный взгляд, не менее тяжелый, чем вчерашние камни, которые они убирали с дороги.

- Какой маг? Что нам делать? Кто нас защитит? - Мириам подала голос. Пока она вопрошала, Йол стащил из ее тарелки сладкую редаху.

- Да, мы здесь никому не нужны. Нас специально заманили в ловушку, чтобы выиграл этот проходимец! - не отличающуюся оригинальностью, но заманчивую идею подал Инрих.

Актеры приостановились, от директора никто не ожидал подобного признания.

- Что подавились? - Инриху надоело слушать пререкательства. - Мы едем и все. А если кого не устраивает, может возвращаться, только попрошу неустоечку заплатить, и повозку здесь оставить. Всем ясно? Еще слово услышу, оштрафую, а второе - не позволю играть на фестивале. Значок получите, но играть не дам. А теперь собирайтесь, - Инрих так безжалостно еще никогда не угрожал. Совсем другим тоном, он попросил: - Богарта, можно на минутку пройти ко мне? И ты Боцман тоже, - Инрих поставил свою миску, и величественно прошествовал в свою повозку.

В повозке Инрих закрыл все окна, ему не нужны были лишние уши, но Вуня никогда не останавливали закрытые пространства.

- Когда вернется орк? Идеи есть? - Богарта и Боцман отметили, что директор держится из последних сил.

- Он пошел за потеряшками, и думаю, что не вернется без них, - уверенность Богарты убедила Инриха.

- Оставаться на одном месте мы не можем, надо идти, - директор рассеяно крутил камушек, который ему подарила Илиста к очередному дню рождения. В полутьме камень мерцал зеленым, а на ярком солнце искрился черным.

- Страхолюд нас найдет где угодно. С ориентировкой в пространстве у опытного наемника проблем не возникнет, - Богарта успокаивала директора и успокаивалась сама. - Инрих, я хотела сказать о том, что сегодня ...

- Потом, воительница, - директор отмахнулся. - Нам надо идти быстрее, в запасе у нас не более десяти дней, а с ориентировкой, как вы любезно подсказали, у нас проблемы. Как нам выйти из этих Темных земель?

- Мы движемся не по краю земли, а идем внутрь, - в разговор вступил до селе молчавший Боцман.

- Ты уверен?

- Чувство направления меня никогда не обманывало, - Боцман перехватил камушек, который Инрих соизволил оставить в покое, и стал его вертеть с боку на бок.

- Что с этим можно сделать? - директор покрылся испариной. В закрытом помещении стало достаточно душно.

- Мои ребята уже пробовали свернуть с дороги, но это никому не удалось, - призналась Богарта.

- Почему мне не сообщили? - Инрих не обвинял, но холодный тон стоил Богарте душевного равновесия.

- Мы сделать ничего не можем, а ваше состояние передается всей труппе, - отчиталась Богарта.

- У нас единственный шанс как можно быстрее пройти сквозь Темные земли с минимальными потерями, - подытожил Боцман.

- Остальным сообщать не будем, - Инрих отобрал у Боцмана свой камушек. - Все за работу, мы идем день и ночь, день и ночь. Остановки минимальные, разъясните остальным.

С этого момента труппа поехала в ускоренном режиме. Им сообщили, что ехать они будут до первых звезд, питаться сухим пайком, повару разрешили готовить по ночам, днем ему предложили отсыпаться. Остальным приказали не высовываться из повозок, не собирать цветы, не шляться без дела, не кричать, не привлекать к себе внимание.

Лия стонала во сне. Она прилегла отдохнуть после завтрака, но сон оказался неприятным. Ей снилось, что злые великаны стремятся отобрать ее еще не родившегося ребенка. Рамон с беспокойством смотрел на спящую жену. Когда Лия просыпалась, то не могла вспомнить, что ей снилось. Состояние ее ухудшалось, и происходило это незаметно, исподволь. Рамон перестал думать о музыке, и не отходил от жены. Они ехали на фестиваль потому, что планировали дальнейшую поездку. Рамон мечтал жену перевезти подальше на север к своим родственникам. Лия откладывала поездку на неопределенный срок, а когда к ним пришла Илиста, то Лия мгновенно согласилась ехать. Рамон не стал игнорировать такой шанс, тем более, что Лия уверяла, что беременность переносит хорошо, и проблем не возникнет. Однако в этой поездке все пошло не так. Во-первых, не было мага. Во-вторых, вместо лекаря работал смешной мальчишка. В-третьих, забрели они неизвестно куда. В-четвертых, Лия стала чувствовать себя не очень хорошо. В-пятых, еще не известно, когда они из этого выберутся. Рамон сидел на лежанке и загибал пальцы. Лия застонала, Рамон знал, что минут через десять она проснется с больными глазами и ему надо будет ее успокаивать.