Наталия Ипатова - Приключение продолжается

Ее пальцы сомкнулись на тонком запястье умиравшего. Эдвин послушно замер рядом.

— Твой цвет накладывает на тебя эти обязательства, Риз? — вполголоса спросил он.

Стоя на коленях, она подняла к нему зарумянившееся лицо. Через двадцать лет Джейн станет такой же, и это устраивало его. Он был очень привязан к женщине, которую привык считать будущей тещей, хотя в системе жизненных ценностей они не сходились почти ни по одному пункту.

— Говорят, будто доброта невыгодна, — лукаво сказала она. — А вот данный случай опровергает эту глупую сентенцию. Эдвин, мы не о кого попало сегодня споткнулись. Та искорка, что еще тлела в нем… Она белая, Эдвин! Теперь пора.

Эдвин усмехнулся, глядя, как энергично Риз пристраивает руку пострадавшего на свое широкое плечо.

— Сдается мне, если бы ты шла одна, то и тогда дотащила бы его до дома без особых хлопот.

Ответная усмешка скривила ее выразительные полные губы.

— Я еще способна повалить твою руку в армрестлинге, мальчик. Подхвати его с той стороны.

— Пожалуйста, не позабудьте меня! — воскликнул зверек, и Эдвин посадил его в карман.

— В твоем доме, Риз, сегодня будет много гостей.

Это была просторная, несколько мрачноватая кухня, какие можно увидеть в старинных особняках: с каменным полом, огромной плитой и камином. В камине в ожидании их прихода был разожжен веселый огонь, его отблески скакали по стенам, с особым удовольствием останавливаясь на тщательно начищенной медной посуде. В доме, разумеется, была и гостиная, но в качестве домашнего клуба свои — Риз, Эдвин и Джейн — предпочитали кухню.

Достигнув сего благословенного пристанища, Эдвин вытащил Земляничку из кармана, тот уселся на краешек стола поближе к камину, распушил шубку и принялся сушиться. Со сноровкой гостя, ставшего в доме своим, Эдвин поставил на огонь чайник, нарезал хлеб и сыр, сам пододвинулся к камину, протянув ноги в толстых носках к самому огню, и принялся предвкушать блаженство скорого чаепития и беседы с Джейн. Риз с дочерью в это время суетились на втором этаже, устраивая больного.

Чайник закипел, он разлил по кружкам дымящуюся ароматную жидкость, припомнив, что Джейн любит некрепкий и сладкий… Она все еще не появлялась. Вместо нее в кухню спустилась Риз.

— Я вкачала в него столько энергии, чтобы организм очухался и начал вырабатывать свою, — сообщила она, присаживаясь к столу и берясь за кружку. — Джейн сидит с ним.

— Лучше бы она посидела со мной, — меланхолично заметил Эдвин.

Без дождевика он оказался стройным голубоглазым брюнетом лет двадцати пяти, облаченным в толстый свитер и брезентовые штаны.

— Мы решили, что из нас двоих мне отдых нужен больше, — возразила Риз. — Я все-таки потеряла энергию. А наблюдать за ним необходимо: он без сознания, а когда системы восстановления заработают в полную силу, могут произойти неконтролируемые выбросы энергии. Я не хочу, чтобы от моего дома остались дымящиеся развалины, а Джейн достаточно умела, чтобы нейтрализовать это.

— До чего хлопотно с вами, с великими, — сказал Эдвин. — Да, а ты его знаешь? Ведь как член Совета ты должна знать всех Белых?

— Именно его я и не знаю, — сказала Риз. — Но позволю себе намекнуть, что представляться Светлому Совету ему нет нужды. Он может всего лишь показать им свое лицо.

— Я должен решить эту загадку?

— Пусть она пока останется загадкой. Меня сейчас больше беспокоит случай энергетического вампиризма. Кто мог это сделать, как и зачем? Именно у этой жертвы было что взять, но именно она обладала великолепными экранирующими способностями. Либо вампир настолько силен, чтобы сломать экран, либо пользовался доверием жертвы.

— Давай допросим свидетеля, — предложил Эдвин.

— Вы, надеюсь, извините меня, — сказал Земляничка, — я вижу, вы люди хорошие, а вы, леди, если я правильно понял, входите в Светлый Совет, но Санди мой друг, и я не могу ничего про него рассказывать без его на то разрешения. Но я расскажу вам о человеке, из-за которого, по-моему, все это и приключилось. Это высокий черноглазый брюнет с бледным лицом, одетый в черное, атлетического сложения, лет тридцати, производящий впечатление умного человека. Его зовут Райан.

— Кто? — Риз вскочила и нагнулась над столом, Земляничка испуганно на нее вытаращился. — У него хватило наглости назваться собственным именем?

Эдвин поджал губы.

— Во имя всего святого, леди, кто этот человек? — взмолился дух земляничной полянки.

— Райан — принц Черного трона, — безжалостно отчеканила Риз. — Король обмана. Что ему нужно было от вас?

— Санди — счастливчик, а Райан затевал опасное путешествие за какими-то там волшебными мечами. Он предложил Санди участвовать, а тот как раз искал свою сказку. Ну вот, нашли они эти мечи, каждый взял по одному, и они разошлись, а после… хотя, немного раньше… Санди стало плохо. Думаете, Райан хотел его убить?

— Эдвин, где меч этого парня?

Ни слова не говоря, Эдвин бросился в прихожую и через несколько секунд вернулся с мечом. Риз сдернула с него ножны.

— Он действительно счастливчик, — глухо сказала она. — Этот — обыкновенный. Ему сказочно повезло, что он взял этот.

— Но Райан говорил о ДВУХ волшебных мечах!

— Он солгал. Второй волшебный меч — Светлый, Меч-Защитник — у Бертрана. А Черный, значит, получил Райан.

— Что это значит, Риз?

— Что мы прохлопали! Это война. Интересно, знает ли Райан про Санди?

— Про белизну — нет! — гордо заявил Земляничка. — Мне удалось убедить его быть осторожным, хотя и не настолько, насколько нужно бы.

Риз усмехнулась, но глаза ее были мрачны.

— Не простая это белизна. Как фамилия твоего Санди?

— Оксенфорд.

— Вздор. Его фамилия — Клайгель.

Повисшая пауза была почти театральной.

— Так это его ждет Белый трон? — с напускным безразличием поинтересовался Эдвин.

Риз кивнула.

— Я рада теперь, что не заняла его, хотя мне предлагали не раз. Имея маленькую дочь, я не могла позволить себе вмешаться в эти распри, рискуя оставить ее сиротой… или попросту лишить ее общества матери. Пока никому ни слова, Эдвин. А сам он знает?

— Он был в Тримальхиаре! — вспомнил Земляничка. — Мы шли мимо, а он надолго там застрял, и когда вернулся, то был сам не свой. Может, что-то ему подсказало?

— В любом случае даже ему — молчок! Не хватало еще, чтобы он мучился угрызениями совести и чтобы вся моя работа по его лечению пошла насмарку. У Черных на руках сильнейшая карта — Меч. Я полагаю, нам нужно выяснить, что у нас в прикупе.

— Значит ли все это, — задумчиво спросил Эдвин, — что приказ о погрузке «Баркаролы» отменяется?

Риз отвернулась к окну, за которым царила беспросветная ночь, сквозь которую она ничего не могла разглядеть, и сжала кулачки маленьких сильных рук.