Фиона Макинтош - Дар Мирен

Вдова Илик перешла на шепот, а потом затихла. Уил понял, что старуха лишилась чувств.

— Элспит! — закричал он.

Девушка вбежала в комнату и, убедившись, что гадалка потеряла сознание, начала растирать кисти ее рук.

— Тетя запрещает мне присутствовать в комнате во время разговора с посетителями, — пожаловалась она. — Но вы сами видите, чем это заканчивается. Когда-нибудь она убьет себя! Быстро принесите одеяло! У нее озноб.

Уил сбегал в спальню за шерстяным одеялом, и они закутали в него старую женщину.

— Как вы думаете, она придет в себя? — спросил Уил.

— Надеюсь. В этот раз тетушка зашла слишком далеко, стараясь увидеть то, что скрыто от нас. Теперь она проспит несколько часов. Больше вы от нее ничего не узнаете.

В голосе девушки слышался вызов. Уил нервно сглотнул. Вдова Илик успела рассказать о многом. Но новости были неутешительными.

— Она — настоящая провидица, — сказал он и с уважением посмотрел на закутанную в одеяло старую гадалку.

— Да, это так, но если вы скажете об этом хотя бы одному человеку, я найду на вас управу, Корелди, так и знайте, — пригрозила Элспит. — Не забывайте, что это вы искали с ней встречи. Она не навязывалась вам.

Уил вдруг почувствовал сильное головокружение.

— Мне не следовало пить вино после целебного настоя, — пробормотал он и ухватился за спинку стула, чтобы не упасть.

Элспит взяла его под руку.

— Вам надо выйти на воздух, — сказала она, спеша поскорее выпроводить гостя за дверь.

Но как только они ступили за порог, на голову Уила обрушилась дубинка, и в глазах у него потемнело. Он потерял сознание и не слышал короткого крика Элспит, замершего на губах, когда сильный удар в челюсть сбил ее с ног. Девушка лишилась чувств прежде, чем упала на землю рядом с Роменом Корелди.

— Забирайте их обоих, — приказал Лотрин своим людям, сожалея о том, что им пришлось ударить женщину. — Мы едем в крепость.

Селимусу надоели льстивые манеры этой женщины и ее родители, которые постоянно улыбались с многозначительным видом. Неужели они думали, что их дочь займет какое-то место в его жизни? Глупцы! Она для него всего лишь игрушкой. Но теперь эта игрушка наскучила королю.

Селимус отстранился от лежавшей в его постели женщины.

— Оставь меня! — приказал он, не обращая внимания на то, что она надула губки. — Немедленно!

Ему доставило удовольствие выражение испуга, промелькнувшее в ее глазах. Женщина быстро собрала одежду и поспешно вышла.

Вскоре к королю явился Джессом, средних лет человек, которого Селимус недавно назначил на должность канцлера. Джессом приехал в Стоунхарт всего две недели назад и, представив королю рекомендательные письма, заявил о своей готовности служить ему. Селимус не стал узнавать о его прошлом, похоже, сомнительном, и сразу назначил Джессома на высокий пост, оценив готовность служить. Джессом оказался человеком с изворотливым умом и склонностью к интригам. Эти качества устраивали Селимуса.

— Прикажете отослать ее вещи в родительский дом, сир? — спросил канцлер, ставя на стол поднос со сладкими пирожками и любимым фруктовым соком короля. — Я осмелился принести вам завтрак, ваше величество, предварительно предупредив слуг о том, что сам подам его в вашу спальню. Сок охлажден, как вы это любите, сир.

Джессом раздвинул занавеси балдахина и, собрав их, привязал к прикроватным столбикам. Селимус был польщен тем, что Джессом так быстро изучил его вкусы.

— Да, отошли ее вещи домой, — сказал король после минутной паузы. — Эта женщина надоела мне. Прикажи, чтобы ее больше не пускали во дворец.

— Как вам будет угодно, сир, — сказал канцлер и направился к двери.

— Подожди! — остановил его король. — Я хотел спросить, есть ли новости из Бриавеля?

— Все по-прежнему, ваше величество, ничего нового, — сказал Джессом, услужливо помогая королю надеть халат. — Второй гонец вернулся с тем же ответом. Королева Валентина благодарит его величество, короля Селимуса, и так далее и тому подобное…

Селимус фыркнул. Джессому удалось найти подход к повелителю. Он знал, когда можно вести себя несколько развязно, а когда следует изображать раболепного льстеца-придворного.

— Как ты думаешь, Джессом, каковы ее намерения?

— По моему скромному разумению, она стремится держать вас на расстоянии, сир.

— Ей неприятны мои ухаживания?

— Боюсь, что это именно так, сир, — промолвил Джессом, подавая королю чашку сока.

Селимус отошел к окну и, задумчиво глядя вдаль, пригубил содержимое.

— Но почему? Она видела меня всего лишь один раз в жизни, когда мы были еще детьми.

— Возможно, на отношение королевы Валентины к вам повлияла ее встреча с покойным генералом, сир.

— Нет, этого не может быть. У меня есть доказательства, что Тирску удалось получить согласие отца Валентины на ее брак со мной.

— Согласие отца, но не самой Валентины, — сказал Джессом.

— Просто Тирск не обсуждал с ней этот вопрос, вот и все, — заявил Селимус.

— А может быть, все же обсуждал? — вкрадчивым тоном промолвил Джессом и, поклонившись, поднес Селимусу блюдо с пирожками.

Селимус жестом отказался от еды.

— В конце концов, это не имеет никакого значения.

Канцлер пожал плечами, и Селимус понял, что у него есть какие-то соображения на этот счет, но он предпочитает держать их при себе.

— Можешь говорить со мной откровенно, — сказал он Джессому.

— Хорошо, сир. Валентина теперь королева и сама распоряжается собственной судьбой, не слушая ничьих советов. У нее нет отца, который мог бы навязать ей свою волю. Она — правительница огромной страны и сама решает, что делать и как себя вести. Одним словом, сир, молодая женщина намерена самостоятельно выбрать себе мужа.

— Да, но она совсем не знает меня, — пробормотал Селимус.

— Вот именно, сир, — сказал Джессом.

Канцлер знал, что загадочной фразой заинтриговал короля, однако намеренно не стал развивать свою мысль. Повернувшись спиной к Селимусу, он сделал вид, что переставляет предметы на каминной полке.

Селимус чувствовал, что Джессом ждет его ответа. Королю было неприятно просить слугу высказать свое мнение.

— Объясни, что ты хочешь этим сказать, Джессом, — поморщившись, промолвил он.

— Только то, сир, что вам не следует больше полагаться на посредников. Поезжайте сами в Бриавель, ваше величество. Пусть королева увидит вас своими глазами. Женщины любят, когда их добиваются. Дайте ей почувствовать, что она желанна, обожаема…

Джессом вошел в раж и говорил, как наставник, поучающий подопечного.

— Речь идет не о выборе очередной наложницы, — продолжал он. — Вы с Валентиной равны по статусу. Она является правительницей страны, над которой вы хотите установить власть. Вам нужно вести себя осторожно, вы должны втереться к ней в доверие. Ни одной женщине не устоять перед вашей внешностью и обаянием. Используйте это преимущество. Если вы действительно хотите жениться на Валентине, сделайте предложение сами. Пусть она услышит из ваших уст слова любви. Осыпьте ее подарками. Ваше появление в Бриавеле должно произвести на всех неизгладимое впечатление, превратите его в пышную церемонию. Убедите Валентину в том, что вы сильны и что Бриавель только выиграет от вашего брачного союза. — Джессом сделал паузу, чтобы перевести дыхание. — Валентина хочет мира, ваше величество, можете не сомневаться в этом. Советники наверняка уже убедили ее в том, что его можно сохранить только одним способом. Но она тянет время, разыгрывая из себя робкую девственницу. Вы должны добиться, чтобы эта женщина стала вашей.