Дэвид Фарланд - Логово Костей

— Грядут великие свершения. Вас ждут великие подвиги, которые потребуют от вас приложения всех ваших сил, даже больше. Я чувствую, как опасность надвигается со всех сторон. — Он посмотрел вниз, словно пытаясь взглядом проникнуть в глубины земли. Его лоб покрылся капельками пота. — Первый враг, с которым придется сразиться, нападет через два дня в Гередоне, в тысяче миль севернее отсюда. Даже если бы я мог послать армию в Гередон, это бы не помогло. Земля просит меня предупредить народ Гередона, призвать их спрятаться, искать спасения под землей.

Удивленный шепот поднялся над толпой, ибо Габорн изрек поистине необычный совет.

— Лезть под землю? Как кроты? — выпалил кто-то. Каким бы странным он не казался, к совету Короля Земли следовало прислушаться.

Габорн продолжал:

— На закате следующего дня война разразится поблизости от дома. Если ваши сердца жаждут сражения, у вас будет предостаточно шансов утолить эту жажду. Ибо грядет великая битва; война с безжалостным врагом, который не пощадит ни женщин, ни детей.

С этими словами Габорн вскочил на огромный каменный выступ. Окинув взглядом толпу, он прокричал:

— Разошлите вестников по всей Мистаррии! Пусть скажут всем: кто может держаться на ногах, должны идти в Каррис. Каждый мужчина, твердо стоящий на ногах, каждая женщина, которая умеет держать в руках лук, каждый ребенок старше десяти лет, желающий заглянуть смерти в лицо, пусть все они соберутся на крепостных стенах. На закате через три дня оденьте ваши сердца в броню и трубите в рог войны. Мы должны атаковать первыми. Мы должны идти в бой, не ведая жалости. Бессмысленно ждать милости от врага. Если мы падем, падет последний оплот человечества.

Ловикер прокричал:

— Ты собираешься послать женщин и детей на войну? А ты сам поведешь нас в бой?

— Клянусь Семью Камнями, я надеюсь, что да, — отвечал Габорн.

Йом заметила, как беспокойство сгустилось в его глазах. Она поняла, что Габорн сомневается в собственных силах.

Габорн еще раз взглянул на собравшихся лордов. Его окружали люди дюжины национальностей.

— Сэр Ландлей, возьми самую быструю лошадь, какую только сможешь достать, и скачи на родину, в Орвинн. Приведи всех лордов, которые смогут последовать за тобой, обратно в Каррис. Ты должен успеть к закату на исходе третьего дня.

— Так точно, — сказал Ландлей. С его полдюжиной даров метаболизма он мог свободно передвигаться со скоростью пятьдесят миль в час. Не успел ответ сорваться с его губ, как сэр Ландлей развернулся и помчался прочь.

— Высочайший маршал Чондлер, ты хочешь исполнить великую миссию. Я дам тебе такую возможность. Прошу тебя начать укрепление Карриса. Не заботься о том, чтобы запастись провизией. Вам не потребуется более того, что уже есть в крепости. Если ты не выиграешь эту битву, все пропало.

— Клянусь силами! — поклялся Чондлер. Укрепление Карриса в такой короткий срок было задачей практически невыполнимой, ведь опустошители сравняли с землей крепостные стены. Но раз Габорн говорил о судьбе мира и возложил ответственность за эту решающую битву на Чондлера, он приложит максимум усилий, чтобы не обмануть ожиданий Короля Земли и войти в историю человечества в списке героев.

— А что со мной? — спросила Йом.

Габорн взглянул на нее с печалью, словно опасаясь разбить ей сердце.

— Если Каррис падет, мне потребуется кто-то, кто доставит наших людей и безопасное место.

— Я Властительница Рун, — сказала Йом. — Я по праву должна воевать в Каррисе. В самом деле, разве я не должна занимать командующий пост?

— Я думал о том, чтобы доверить тебе командовать битвой в Каррисе, — ответил Габорн. — Ты была последней, кто покинул замок Сильварреста. Никто другой не проявляет столько заботы о народе, как ты. Однако Чондлер в данном случае справится лучше.

Она знала, что он ищет предлог услать ее куда-нибудь подальше от опасности.

— В день нашей свадьбы я покаялась быть тебе светом в темноте, — сказала Йом. — Мне трудно представить себе более темное место, чем то, куда ты направляешься. Позволь мне войти с тобой. Я сделаю все возможное, чтобы сделать это путешествие не таким трудным.

Габорн печально покачал головой:

— Ты не понимаешь: это опасно.

То, как он сказал это, заставило Йом заподозрить, что Габорн боялся не только за ее, но и за свою собственную жизнь. Сердце ее бешено забилось. Йом не имела права продолжать спор с Габорном в присутствии его воинов.

Чондлер подозвал нескольких Рыцарей Справедливости, и все они принялись спешно готовиться к отправлению, собирая свою поклажу и оружие.

Подозвав к себе участников предстоящего путешествия, Габорн приступил к выбору оружия. Аверан, Биннесман и зеленая женщина держали в руках волшебные посохи и не хотели брать с собой никакого другого оружия. Габорн взял свой традиционный боевой молот — орудие с длинной ручкой, изготовленное в Мистаррии. Также при нем была сабля, которую он по привычке всегда носил с собой. Однако ни то ни другое оружие не подходило для того, чтобы сражаться с опустошителями в их царстве. Боевой молот представлял собой опасность для каждого, кто мог бы оказаться слишком близко в то время, когда воин замахнется им в пылу сражения. Что касается сабли, то было бесполезно наносить удары ею, пытаясь поразить опустошителя, ведь, пока удар достигнет своей цели, опустошитель уже успеет оказаться в другом месте, недоступном для удара сабли.

Поэтому Габорн подверг пристальному изучению оружие, которое маршал Чондлер и его люди забрали из крепости Арроушир как раз для того, чтобы использовать его в предстоящем сражении. Оружие было разложено на земле перед Габорном. Дротики опустошителей. Они представляли собой тяжелые копья, целиком выкованные из прочного железа, по форме они напоминали пику, однако были длиннее. Каждый дротик длиной примерно восемь футов был заострен с обоих концов и увенчан алмазным острием, которым легко можно было проткнуть шкуру опустошителя. Вокруг железного древка была навернута грубая коровья кожа, чтобы можно было крепче ухватиться за копье.

Это были древние орудия, которые за последнюю тысячу лет использовались крайне редко. С первого взгляда они казались неподъемными, однако для того, кто обладал дарами мускульной силы, дротик на деле оказывался легким, словно сделанным из ивовой лозы. И все же дротики выглядели неуклюжими и громоздкими.

«А что же я буду делать, пока Габорн где-то там спасает мир?» — спрашивала себя Йом. Он отверг ее просьбу взять ее с собой, и Йом уже не верила в то, что Габорна можно будет убедить. В конце концов, она носит его ребенка, а Габорн ни в коем случае не подвергнет их обоих опасности.