Маргарита Епатко - Путь Грома

Внезапно в одном конце избы она увидела уродливую горбатую старуху в черно-зеленом одеянии. Она ласково улыбнулась и поманила ее к себе. Дашутка почувствовала силу, исходящую от женщины. Это была надежная защита в бушующем неустойчивом мире.

– Ну же. Прошептала старуха, – ты уже сделала первый шаг. Иди ко мне, и получишь все.

Дашутка уже почти решилась двинуться в ее сторону. Тем более, что старушенция на глазах превращалась из злого чудовища в милую приветливую бабушку вроде бабы Маши.

Но тут мир вновь перевернулся. Все вновь закружилось, и другой угол избы осветился розовыми всполохами. Там теперь стояла седая пожилая женщина. Ее серо-белое одеяние шевелилось будто бы от легкого ветерка.

– Просто получить силу от рождения. Но надо знать, как ее использовать, – едва слышно прошептала она. – Ты поступила плохо. Убийство это очень плохо, – и она неодобрительно покачала головой. – Иди ко мне. Надо исправлять свои ошибки.

– Я защищала маму, – Дашутка попятилась от строгой женщины.

Мир вновь перевернулся, и девочке показалось, что черно-зеленое одеяние второй старухи уже летит ей навстречу.

– Тебе не в чем себя упрекнуть. Ты все сделала правильно, – милая бабушка улыбалась и протягивала к ней руки. – Иди ко мне.

Даша упрямо мотнула головой.

– Нет, – она обернулась к другой старухе. – Нет, нет, нет, не пойду, – девочку переполняли боль и обида.

Она защитила маму. Но она понимала, что сделала очень плохо. Надо было сделать по-другому. Но она не могла по-другому. Она защитила мамочку. Она зажала уши руками, чтобы не слышать призывного шепота обеих старух и села на пол.

– Нет. Нет. Нет – боль, раскаянье, отчаянье, любовь к маме. Гнев на себя и на окружающих. – Нет. Нет. Нет. – твердила девочка.

Баба Маша с ужасом смотрела на происходящее. Изба тряслась и стонала, словно кто-то невидимый поигрывая, перебрасывал ее из одной руки в другую. Она видела смутные тени в углах. Видела, как тянутся из этих углов руки в сторону Дашутки, которая села на пол и, закрыв уши руками, качаясь повторяла.

– Нет. Нет. Нет. Не пойду.

– Да что ж это твориться! – баба Маша бросилась к девочке, но упругая волна теплого воздуха мягко оттолкнула ее назад.

– Не спеши, – и в углу показалась старуха с печальными и добрыми глазами. Ее серебристо-белое одеяние колыхалось, живя отдельной жизнью. – Ей нужно самой сделать выбор.

– Она еще ребенок! – возмутилась баба Маша.

– Что поделать, – женщина пожала плечами. – Время пришло.

– Что за чушь вы несете, – черный кот, проскочив между старухами, прыгнул на середину избы и громко замурлыкав, устроился у ног ребенка.

Даша прекратила раскачиваться и замерла, прислушиваясь к новому звуку. Шум, царивший вокруг, отодвинулся. Это успокаивающее урчанье загородило ее от всего, давая возможность сосредоточиться на главном. На своих мыслях. Она открыла глаза. Убрала руки от ушей и посмотрела на черного кота, лежащего у ее коленок.

– Кися, – она погладила животное и кот, щуря зеленые глаза, отозвался благодарным мурлыканьем.

Даша сосредоточилась на своих мыслях. Она защищала маму. Толстая женщина хотела ее убить. Тот синий сгусток нес смерть. Даша его не создавала. Но она отбила его, чтобы защитить маму. И он принес смерть толстой женщине. Женщина была очень злой. Но Даша не имела права ее убивать. Нельзя никого убивать, даже если он очень злой. Но толстая женщина сама создала свою смерть. Когда хотела убить Дашину маму.

– Логично, – промурлыкал кот, словно подслушав ее мысли.

Девочка улыбнулась. Потом она нахмурилась. Ее правую руку нестерпимо жгло. Она поднесла ее к лицу. Кусочек синего сгустка прилип к указательному пальцу. Даша поежилось. От него несло могильным холодом. Еще немного и этот холод по руке доберется до самого сердца. Девочка испуганно затрясла рукой. Кот у ее ног выгнул спину и зашипел на синий кусок тумана. И Даша увидела, что у кота сильно обожжена мордочка. Шерсти в двух местах почти нет, а под ней виднеются следы рубцов от ожогов. Она моментально забыла о своей боли.

– Носик бо-бо? – обратилась она к котику.

И, протянув правую руку, погладила его мордашку. Шипящий кот не отшатнулся, увидев, как рука синей грязью приближается к нему. Сгусток вспыхнул и, поменяв цвет на алый, капнул на обезображенную мордашку. Раздалось легкое шипенье. Туман испарился. На морде у кота не сталось ни одного шрама.

– Теперь не болит? – улыбнулась Даша.

– Теперь не болит, – улыбнулся кот и стал тереться о коленки девочки.

Потом он повернулся и посмотрел на старух протягивающих к девочке руки.

– Боюсь вас разочаровать, дамы, но точка равновесия достигнута. То есть, найдена золотая середина. Следовательно, появилась третья сила. Полагаю, вам пора откланяться.

Женщина в серебристом одеянии укоризненно покачала головой. Старуха в черном угрожающе зашипела. Но обе они стали полупрозрачными и растворились, уйдя в стены. Дом перестало трясти, всполохи исчезли. Кот повернулся к девочке и промурлыкал.

– С возвращением, хозяйка.

Даша улыбнулась ему как старому знакомому и взяла пушистое тельце на руки.

– Кто такая золотая середина? – вопросительно произнесла она.

– Это ты, – промурлыкал кот, обнимая ее пушистыми лапами.

Серый гнал с максимальной скоростью возможной на этой дороге. Он с тревогой поглядывал в зеркальце заднего вида. Но интересовала его не возможная погоня, а состояние странного пассажира на заднем сиденье. Илья сидел с закрытыми глазами. С бледного лица стекали капли крупного пота. Он что-то бормотал себе под нос. Серый прислушался.

– Нет. Только не это. Лучше смерть, – Илья тяжело вздохнул.

Было видно, что он прилагает неимоверные усилия, чтобы получить глоток воздуха. Губы его посинели.

– Нет, – упрямо прошептал он. – Все равно нет.

– Где мы? – последние слова прозвучали чуть громче и относились к Серому.

– Только что выехали за город.

– Она знает, куда мы движемся. Прибавь скорость.

Серый взглянул на стрелку спидометра, покачал головой. Дорога за городом да еще к этому убогому глухоманному поселку оставляла желать лучшего. Даже он любитель быстрой езды понимал, что здесь рисковать не стоит.

– Прибавь, – настойчиво повторил Илья.

Серый втопил педаль газа и стрелка спидометра медленно переползла за 200.

– Нет, – Илья снова упрямо мотнул головой. Внезапно он открыл глаза. – По-моему, оторвались. Когда доберемся, у нас будет пара минут в запасе. И если мои расчеты верны… – он вдруг дернул головой как от сильного удара и стал сползать с сиденья.

На мгновенье Серому показалось, что рядом с Ильей появилось какое-то непонятное уродливое существо, чьи когти намертво вцепились в его шею.