Морис Делез - Слуги паука 2. Пленники паука

— К утру я должен быть на ногах,— коротко сказал он.

— Ты должен лечь, господин,— мягко ответил лекарь.

— К утру я должен быть на ногах,— повторил жрец.

— Я поставлю тебя на ноги,— лекарь вновь склонился в поклоне,— но ты должен лечь, господин.

Свеча успела догореть до половины, когда лекарь, пятясь, вышел в дверь. Рамсис засыпал, наслаждаясь тем, что боль отступала.

Мысли его путались, и он уже давно уснул бы, если б не один вопрос: не зря ли он затеял все это? В конце концов, девушка нужна не ему, а Харагу. Стоило ли тратить свои силы, чтобы потерпеть столь болезненную неудачу? Конечно, если бы все закончилось благополучно, то после двух неудачных попыток Харата он несомненно заслужил бы еще большее уважение с его стороны, но он не подумал, что сам может проиграть.

Интересно, кому он обязан этой потерей? Потерей особенно заметной на фоне того триумфа, на который он не без оснований надеялся. Он непременно узнает имя виновного, и тогда горе ему!

Это была сладкая мысль, и с ней Рамсис погрузился в блаженный сон, не сомневаясь, что завтрашний или, в крайнем случае, послезавтрашний день — все равно, какой из них,— непременно возместит ему все потери.

Ведь он, Рамсис, жрец Великого Сета!

— Повелитель, повелитель!

— Ну что еще?

Рамсис приходил в себя с трудом, словно после тяжелой, изнурительной болезни, и это было неудивительно. Хотя лекарь своими притираниями и снял боль с его тела, но раны оставались ранами.

— Войди!

Безымянный слуга пал перед ним на колени, коснулся лбом пола:

— Беда! Беда, господин! Большая беда!

— Что такое?! — нахмурился жрец.— Говори яснее!

— Наших людей убивают! — вскричал тот и протянул к нему руки, словно моля о защите.

— Что?! — Рамсис мгновенно забыл о боли, и остатки сна выветрились из его головы.— Кто смеет поднять руку на слуг Великого Змея Ночи?!

— Не знаю, господин, но сегодня утром, как всегда, рабы в сопровождении двух воинов и одного жреца отправились за снедью, а вернулся лишь один из воинов, да и тот ранен.

— Пришли его ко мне!

Слуга, пятясь, вышел, а жрец встал и, ожидая, пока рабыни облачат его тело в одежды, задумался. Кто посмел? Он задавал себе этот вопрос и не находил ответа. Гнев начал овладевать им, но он по-прежнему не знал, что и думать.

Неужели Конан, этот жалкий червь осмелился тягаться с ним? Если так, он заставит варвара жестоко пожалеть об этом, и очень скоро, а на легкую смерть пусть не надеется!

Хараг почти не спал в эту ночь.

Он хорошо знал распорядок дня Рамсиса и поднялся значительно раньше стигийца, как раз настолько, чтобы успеть приготовить своему бывшему союзнику неприятную неожиданность» к пробуждению. Теперь он, по своему обыкновению, в нетерпении ходил из угла в угол, ожидая известий от своих людей, отправившихся на рынок.

После третьей ночи, которая, как и две предыдущие, принесла неудачу, он вернулся поздно или, скорее уж, рано. Небо над Шадизаром просветлело, еще когда он покинул дом Рамсиса. Домой же Xapar вернулся еще позже, потому что не любил тряской и шумной езды, предпочитая бережные руки рабов резким рывкам лошадей, хотя такое передвижение имело и отрицательные стороны: людям не сравниться с конями в скорости бега.

Но нет худа без добра. Зато он вовремя узнал новость, успел отдать необходимые распоряжения и теперь ждал результатов. Да, новость была хуже некуда, но все-таки такие новости лучше узнавать как можно раньше. Хотя бы для того, чтобы достойно отвечать на них.

Его люди, следившие за домом Мелии, рассказали ему, что полночи оттуда доносились шум и звуки боя, а под утро к воротам подкатила колесница, запряженная парой гнедых, в сопровождении шестерых всадников, ворвавшихся внутрь и очень скоро вернувшихся обратно с девушкой на руках! Кони взяли с места в карьер и понеслись по улицам ночного города, а погоня, почти сразу пустившаяся следом, все-таки отстала, что, в общем-то, было и неудивительно, учитывая события, свидетелем которых Харагу довелось стать непосредственно перед этим.

Жрец вспомнил колесницу, во весь опор мчавшуюся к святилищу Сета, когда он покидал его, и ему все стало ясно. Быть может, если бы не эта сцена, полностью объяснявшая, что за гость прибыл к стигийцу, и таким образом подтверждавшая коварство его бывшего союзника, он еще сомневался бы.

Теперь же известные факты сочетались как нельзя лучше, все получалось очень гладко, и сейчас, по прошествии времени, он должен был признать, что Рамсис мастерски провел его, предусмотрев каждую мелочь. Все, кроме одной — его люди должны были возвращаться кружным путем. Тогда Хараг остался бы в полном неведении, хотя… Быть может, и это сделано не случайно? Быть может, так он решил известить бывшего товарища, что все кончено?

О, великий Затх! Каким идиотом он показал себя, поверив в то, что неповоротливая, бронзовая баба, которую можно запросто водить за собой хоть всю ночь, сумеет отобрать у сотни ловких, быстрых воинов девушку! Ведь неуязвимость бронзовой девки не сделала ее более ловкой, но зато оказалась столь впечатляющей, что заставила его не заметить очевидного!

А он, всегда гордившийся своим умом, попался на такой дешевый трюк! А главное, позволил себе поверить в порядочность двуличного по своей природе жреца! Правда, надо отдать должное и Рамсису. Змеепоклонник разыграл прекрасный, продуманный в деталях спектакль, в то время как его люди подкрадывались к дому, готовясь похитить девушку!

Харага никак не покидало ощущение, что Рамсис не просто обманул его, а еще и открыто посмеялся над своим сообщником. Ни в первом, ни во втором у заморийца не возникало теперь и тени сомнения.

Недаром проклятый Сетов выкормыш говорил о двух в попытках! Он и совершил их! Только одна прошла на его Харага глазах, и в ней Рамсис предстал героем, пожертвовавшим собой ради общего дела, а о второй жрец Затха узнал, лишь вернувшись, но обе достигли своих целей, ведь первая была всего-навсего спектаклем! Великолепно разыгранным спектаклем, который полностью удался!

Поначалу он просто не поверил в это. Мыслимое ли дело? Его, Харага, обманули! Обвели вокруг пальца словно мальчишку. Правда, и сделал это не кто-нибудь, а сам Рамсис, но что с того? Поражение остается поражением. Даже думать не хотелось о том, что он станет говорить Грабаху, как оправдываться.

Нет, такого допустить нельзя. Пусть он проиграл начало сражения, но ведь бой еще не кончен! Время есть, Рамсис в Шадизаре и не выберется из города, пока не одумается, а если не одумается… Что ж, тем хуже для него! Здесь Замора, а не Стигия. Это Хараг сказал при их первой встрече и готов повторить теперь! Скоро, очень скоро он заставит надменного стигийца горько пожалеть о содеянном, и произойдет это гораздо раньше, чем оживет бог-паук!