Марина Колесова - В плену королевских пристрастий

— Сможете. Дело себе найдите и сможете.

— Какое?

— Я уже советовала. По селам прокатитесь, а еще лучше на рудники поезжайте или в лечебницах милостыню раздайте. Увидите столько человеческих страданий и горя, что своя боль сразу по сравнению с этим совсем других размеров покажется.

— Хочешь, чтоб я себя с чернью сравнила?

— Считаете, они из другого теста вылеплены, не чета вам? Какое Вам дело до их страданий? А они такие же… только при рождении Господь им дал меньше. Вот и вся разница. Ваш младший сын, хоть и высокородный, а тоже посреди черни живет, и страданий хлебнул столько, что Вам и не снилось. А Вы все себя жалеете. Никогда не задумывались, как ему живется?

— Где он?

— Не скажу. И ему окончательно жизнь сломаете и себе. Если все это вскроется, даже я вряд ли смогу помешать Артуру вас обоих на эшафот отправить. Жалейте всех убогих, может, и ему невзначай поможете…

— Ты мне всю душу сегодня переворотила, мне так больно и плохо…

— Это как нарыв вскрыть, всегда больно… подумайте над всем этим на досуге, Вам решать: лечить Вы свою душу дальше будете или оставите гнить в собственных грехах, обидах, да желаниях отмщения… И еще молитесь и кайтесь. Господь дает сил тем, кто хочет душу свою от скверны очистить и путь истинный найти.

— А ты нашла этот истинный путь?

— Я считаю, что вся жизнь это поиск этого пути и сомнение: он ли, не свернул ли ты с него? И, на мой взгляд, истинный путь знает лишь Господь и для каждого он свой. У тех, кто в монастырях живет он конечно четче и яснее, их каждый шаг заранее определен, и уставом, да наставлениями старших выверен и ведет их к Господу. А вот в миру такого нет, здесь каждый шаг это распутье и какой путь выбрать и куда он ведет: ближе к Господу или от него уводит, порой очень трудно понять.

— Ты жалеешь, что живешь не в монастыре? — удивленно спросила королева, уловив в голосе Алины ностальгические нотки, — Ну да… я припоминаю, Артур говорил, что после смерти ребенка ты вместе с дочерью герцога уехала в монастырь, откуда они тебя насильно забрали… Ты и правда хотела там остаться?

— Да, я хотела… но король и герцог были против, и настоятель выдал меня им, сказав, что моя жизнь не принадлежит мне.

— Поверить не могу… по собственной воле желать уйти в монастырь… ты действительно оригиналка.

— Я прожила там двенадцать лет, и последние годы была очень счастлива. Там люди ближе всего к Богу. Возможно, когда-нибудь у меня появится возможность вернуться туда.

— Ты сумасшедшая… у тебя все есть, тебя любит муж, и он, и король выполняют любые твои прихоти и, как я теперь понимаю, король даже не посягает на твою честь, но был бы счастлив удовлетворить тебя, если ты захочешь. Чего тебе не хватает? Ну потеряла ты ребенка… другие будут, а если и не будут, герцог все равно не бросит тебя, у него уже три дочери… От чего ты бежишь?

— Так Вы сами ответили в самом начале: я — сумасшедшая, — усмехнулась Алина.

— Извини… я сказала образно.

— Здесь не за что извиняться. Я действительно не такая как все… ведь именно это характеризует сошедших с ума. Я вижу столько грязи, Гертруда, что мне очень тяжело в миру… и это объясняет все. Ладно, давайте закругляться с разговорами. Терпение Вашего супруга не беспредельно. Если Вы не уедете в ближайшее время, он найдет способ заставить нас обеих пожалеть об этом.

На следующий день вечером, возвращаясь с охоты, король заметил во дворе замка карету королевы.

— Что такое?! — с угрозой тихо спросил он, обернувшись к Алине.

— Скорее всего, королева выполнила свое обещание и с одной из своих фрейлин прислала мне то, о чем я ее просила, — с милой улыбкой Алина взяла короля за руку, — Я надеюсь, Вы не будете сердиться, что я кое-что потребовала от Вашей супруги взамен собственного расположения?

— И что ты надеешься от нее получить? — удивлено спросил тот.

— Это маленькие женские секреты… Зачем Вам знать их? Я конечно расскажу Вам все, если Вы будете настаивать… Но неужели у меня не может быть хоть какой-то маленькой женской тайны?

— Я не буду настаивать. Развлекайся. Я доверяю тебе, — король обнял Алину за плечи и вдруг раздраженно тряхнул головой, — Хотя нет, я хочу знать. Скажи!

— Обещаете, что не предпримете ничего? — заглядывая ему в глаза, спросила Алина.

— Обещаю, — утопая в ее взгляде, подтвердил король.

Алина наклонилась к самому его уху и тихо прошептала, — Она прислала мне с Вашей любовницей, которую я подозреваю в заговоре, повод вытрясти из нее все, что она знает. Не вмешивайтесь, пожалуйста, девочка может и не виновата ни в чем… это лишь подозрения.

— Алина! — король отстранился и яростно сверкнул глазами.

— Вы обещали, милорд… — мелодично рассмеялась она, — обещали не вмешиваться в женские дела.

— Хорошо, кузина, — король глубоко вздохнул, и сам наклонился к ее уху, — мне будет даже интересно, как ты будешь вытрясать информацию из заговорщицы. Позови, если помощь потребуется. Да, и в методах можешь себя не ограничивать, я в любом случае не буду в претензии.

— Вы несказанно великодушны, — глаза Алины лукаво блеснули.

В это время к ним подошел Рон и с поклоном доложил:

— Ваша Светлость, к Вам приехала леди Регина, фрейлина Ее Величества. Она дожидается Вас в Вашей гостиной. Я взял на себя смелость проводить ее туда, так как она приехала уже более часа назад.

— Хорошо, Рон. Я переоденусь и подойду туда, — кивнула Алина.

— Мне будет позволено, Ваша Светлость, доложить герцогу, что Вас не разгневало мое своеволие?

— Да, Рон, я считаю, ты поступил правильно, не в коридоре же ее держать. Иди, я не гневаюсь.

Рон с поклоном удалился.

— Герцог чудесно вымуштровал всех слуг, даже мне такое не удавалось, — заметил король, провожая взглядом удаляющегося Рона.

— Я передам ему, что Вы столь высоко оценили его старания, он будет рад, — скривив губы, проговорила Алина.

— А ты выходит, ими недовольна?

— Милорд, давайте оставим эту тему… Это ваша мужская обязанность, Вы запретили мне вмешиваться, так что и мнение мое спрашивать не надо.

— Я спрашиваю не мнение по поводу методов, какими герцог добивается подобных результатов, я спрашиваю мнение о самом результате. У тебя есть в чем упрекнуть слуг, ты недовольна их поведением?

— Нет, в этом отношении все отлично и безупречно.

— Тогда все замечательно. Тебя должно интересовать лишь это.

— Я стараюсь… — печально вздохнула Алина, потом повела плечом и спросила, — Позволите мне пойти побеседовать с фрейлиной королевы?

— Конечно. Какие вопросы. Конечно же, иди.

— Благодарю Вас, — губы Алины тронула едва заметная улыбка, затем она обернулась к пажу, стоявшему все это время чуть в отдалении, — Пойдем, поможешь мне.