Керк Монро - Тени Ахерона 1. Тени Ахерона

— Почему «был»? — усмехнулся король, сунул руку за ворот рубашки вытянул за цепочку серебряный медальон в виде волчьей головы. — Доселе храню. Вещь-то бесценная, и королю пригодиться может. Что случилось потом?

— Сплошной фарс, затеянный по чьему-то приказу, это я распознал четко, — мрачно ответил Гвай. — Никакого суда, никаких дознавателей от тайной службы — если я правильно помню, все дела о колдовстве в Аквилонии ведет Латерана вкупе с митрианскими монахами?

— Именно. Мой указ пятилетней давности о произведении следствия по делам, связанным с любыми проявлениями темной магии. Думал, исполняют, сволочи…

— Ага, жди, исполняют! В полночь огласили приговор. Я попробовал сопротивляться — скрутили вшестером и заковали в железо. Ну, а что произошло сегодня — сам видел.

— Та-ак… — киммериец прищурился настолько нехорошо, что у меня холодок по хребту пробежал. Обычно Конан выглядит подобным образом, только когда желает кого-нибудь убить, причем своими руками и незамедлительно. — Вилькон!

— Слушаю, ваше величество? — дверь в комнаты немедленно отворилась и на пороге, будто ниоткуда, возник молодой граф. Как всегда свеж и подтянут — образец королевского гвардейца!

— Вот возьми, — Конан быстро набросал на пергаменте несколько строк, приложил Малую государственную печать и отдал депешу Вилькону. — Начальников управы тайной службы и городской стражи Шамара — немедленно ко мне. Бегом!

Вилькон исчез столь же стремительно.

— Да зачем?.. — заикнулся было Гвайнард, но получил категоричную отповедь короля:

— Гвай, понимаешь, это моя страна. Моя! Не терплю, когда в моем доме беспорядок! Уж поверь — я разберусь, что здесь произошло! Слово Конана Канах из Киммерии!

Я поверил. Поверил в то, что завтра с утра слетит еще несколько голов. Варвар всегда был тяжел на руку. Однако, он всегда предпочитал именно разобраться в ситуации, а не рубить направо и налево. Редкое качество средь коронованных особ.

— Давайте поговорим о чем-нибудь интересном, — очень своевременно прервала тяжелую паузу Зенобия. — Конан, рассказывай, как вы чудили с Гвайнардом в Бритунии? Обожаю слушать рассказы о героях, настоящих подвигах и чудовищах!

— Да какие из нас герои? — грустно отозвался Гвай. — Так, ремесленники…

Отлично зная настырность и въедливость Конана, я полагал, что все загадки будут немедленно разрешены, а виновные в столь возмутительном произволе наказаны. Ничего, однако, не вышло, не помог даже знаменитый монарший гнев.

Впрочем, давайте по порядку.

Главы шамарских управ Латераны и городской стражи явились на удивление быстро — такое впечатление, будто они ожидали вызова на королевскую выволочку и прибыли полностью подготовленными: каждый притащил с собой несколько тубусов с наиважнейшими документами, которые чиновники сочли необходимым представить его величеству. Однако, киммериец на никчемные бумажки не посмотрел, а сразу потребовал отчета по делу о Гвайнарде из Гандерланда, колдуне и злодее, приговоренном к смерти «именем короля». Конан терпеть не мог когда его именем злоупотребляли и пользовались в столь неблаговидных целях.

Выяснилось прелюбопытное: начальник здешнего секретного ведомства об аресте означенного Гвайнарда ничего не знал, а приговор подписал месте с прочими бумагами, которые ему были представлены нынешним утром. Немногим больше мог сказать и тысячник городских гвардейцев — да, месьора Гвайнарда арестовали по доносу. Где донос? В дознавательном деле, наверное, в замке…

Немедленно доставить!

Очередной гонец отправился в замок. Вернулся. Разумеется, без какого-либо дела — оно пропало. Королевский дознаватель, который допрашивал заключенного минувшей ночью, что характерно, тоже пропал — ни на службе, ни дома его не обнаружили. Последний раз чиновника видели рано утром, с тех пор замечен не был, хотя из города не выезжал — в записях стражи городских ворот не числится.

Остаток дня увлекшийся Конан посвятил расследованию. Сравнительно тихий и почти провинциальный Шамар был поднят на дыбы. Такого усердия местная стража, наверное, не проявляла со времен Мятежа Четырех. Искали двоих — уже упомянутого дознавателя и одного из липовых «свидетелей», которого хорошо запомнил Гвайнард, пожилого типа с заячьей губой и синим лишаем на щеке.

Результаты появились незадолго перед закатом. Чиновник был обнаружен в подвале заброшенного дома мертвым — похоже, его забили насмерть. Лишайного нашли живым, но мертвецки пьяным в одной из самых низкопробных таверн на окраине и привезли к «Фениксу», во дворе которого десятники стражи принялись вытрезвлять подозреваемого ледяной водой из колодца и прочими народными методами.

Конан тем временем знакомился с пространным отчетом, посвященным смерти чиновника дознавательной управы и только глаза закатывал.

— Хальк, я с ума сойду, — покачал головой киммериец глядя на лист пергамента. — Сам посуди, как можно читать вот эдакие перлы, не говоря уж том, чтобы писать их: «…достоверно выяснено, что смерть младшего коронного советника Рихтера наступила в результате умышленного поражения означенного советника позволяющим причинение телесных увечий фрагментом древесного ствола в верхнюю часть туловища, в просторечии называемую головой». Если этому засранцу двинули поленом по черепу, пусть так и говорят, а не разводят косноязычие… Следов, ясно дело, никаких. Его убрали как ненужного свидетеля.

Королю явили лишайного — благодаря умелым действиям многоопытной стражи бывший «свидетель» теперь был в состоянии связать несколько слов не запинаясь. И тоже неудача: ему, обычному пьянчужке, господин важный чиновник сунул целый золотой и приказал подтвердить, что во-он тот бородатый месьор, сидящий в креслах, колдун и чернокнижник. Какое лжесвидетельство? Господин чиновник лучше знал, что надо говорить, а мы люди маленькие… То есть как три года каторги за лжесвидетельство? Не виноват!

— Конан, да отпусти ты его, — подал голос Гвайнард. — Человеку просто на чарку вина не хватало… И так теперь ясно, что концы спрятаны в воду. Единственно, мы выяснили, что у моих недоброжелателей был свой человек в управе стражи или они просто дали ему хорошую взятку.

Лишайного пинком выкинули на улицу и пригрозили, что если попадется еще раз — медных рудников не миновать.

Засим Конан устроил разнос начальникам управ и сгоряча чуть было не отправил их в позорную отставку, но внезапно подобрел и отпустил перепуганных сановников с миром, пообещав, однако, что теперь за шамарской гвардией и тайной службой будут всерьез приглядывать люди барона Гленнора, которых пришлют из столицы для надзора за местным правосудием. И не забудьте вернуть месьору Гвайнарду изъятые у него вещи!