Влад Вегашин - Черный меч

«Это сейчас несущественно. Итак, поскольку я являюсь в данный момент носительницей Духа Предела, и, в будущем — Черной Властительницей, этот мир принадлежит мне. Так?»

«Да».

«Тогда все просто. Если это мой мир, то я хочу, чтобы в этом мире был порядок. Для начала, я хочу… нет, не возродить Картаю — это было бы неправильно. Я собираюсь объединить все ветви эльфов в одну сильную расу. Разносторонне сильную — нам полезны будут и мореплавательные и пиратские успехи темных, и подводные города и богатства морских, и знания и сила высоких, и чем там могут похвастаться лесные? Так вот, это все будет принадлежать не по кусочку каждому народу, а вместе — сильной расе».

«Марийа, почему тебя так беспокоит судьба именно эльфов? — спросил Эстаи, внутренне ликуя. Он собирался долго и очень осторожно подталкивать Хранительницу к этой идее, а она сама до этого додумалась! Нет, точно — из девочки выйдет толк. — Ты же сама принадлежишь к расе людей, как и любой Носитель Духа».

«Ты же сам сделал меня эльфой даже физически, — усмехнулась ведьма. — Если честно… я и сама не знаю. Только эльфы мне гораздо ближе и роднее, чем люди. Возможно, если бы я сперва познакомилась бы с другой расой, было бы иначе. Но все так, как есть, и меня это устраивает. Я не хочу снова становиться человеком».

Эстаи долго молчал. Что ж, он ждал примерно такого ответа… И это, наверное, было к лучшему.

«Хорошо. Как ты собираешься объединять разные ветви эльфов?»

«Для начала я хочу навести порядок в Даркваале. У них нет централизованной власти, все шляются где попало, семь правящих родов грызутся между собой, и каждый считает себя главным… Нужен кто-то, кто сможет поставить себя так, что они примут этого кого-то в качестве верховного повелителя. Только я пока что не знаю, как этого добиться. Но, думаю, Кедаркиан поможет мне».

«И где ты таких слов набралась, девочка? „Централизованная власть“, и так далее…»

«Я много читала», — лаконично ответила Марийа.

«Читала она… Ладно. Ты собираешься, пользуясь влиянием Кедаркиана, склонить на свою сторону других темных эльфов?»

«Зачем? Все гораздо проще. Я собираюсь, используя свою Силу, полученные и получаемые знания, и помощь Консэа'на, поставить его верховным принцем Даркваала, прежде вынудив принести мне клятву верности, а потом уже, когда все темные эльфы будут подчиняться Кедаркиану, выйти из тени».

Все услышанное было настолько невероятным, что Эстаи даже тщательно проверил память и сущность Марийи — не могла девушка такизмениться за каких-то две недели, прошедших с момента ее перехода на Аенгрост! Но нет, это была она…

Всмотревшись в самую суть, Меч, чуть не выругался — уже в который раз.

Специфика Черной составляющей Предела. Извращение Сущности.

«Но ведь все должно было быть совсем иначе! Марийа должна была… так, стоп, — оборвал себя Эстаи. — Как должна была — это уже другой вопрос. Сейчас следует разобраться, что делать с тем, что получается».

«Кстати, Эстаи, я все хотела спросить…»

«Что?» — отозвался Меч, выныривая из размышлений.

«Когда ты начнешь учить меня магии? Или я должна сама разобраться?»

«Самой — не надо. Ты мне живая нужна, а этот мир — целым. Начать же могу прямо сейчас…»

«И лучше — поскорее…» — медленно проговорила про себя Марийа, бледнея.

Она не обратила внимания на то, что Киттил внезапно нарастил скорость до предела, и метался из стороны в сторону крупными зигзагами, а зря.

С разных сторон к ним приближались крупные и явно голодные акулы.

Киттил жалобно посвистывал — у него не было шансов уцелеть в схватке, но он мог уйти — его скорость, при условии отсутствия груза на спине, в несколько раз превышала скорость хищных рыб. Миг посомневавшись, ведьма выпустила несчастного — в конце концов, после боя он ее найдет… если она выживет, конечно.

Махнув хвостом, киттил нырнул вниз, серебристой молнией промелькнул в нескольких футах от разинутой акульей пасти, и скрылся в темной воде.

Эстаи тем временем быстро сгружал прямо в мозг девушки основные знания, необходимые для того, чтобы эффективно и быстро использовать силу Предела в бою.

«Зря ты отпустила киттила. Если бы эти твари отвлеклись на него, у нас было бы больше времени».

«Не смей даже думать о таком!» — возмутилась Хранительница.

«Как хочешь. Ладно, ты поняла, что надо делать?»

«Кажется, да».

«Начинай».

Сложнее всего оказалось сконцентрироваться и пробудить в себе Силу Предела. Ну да, попробуй на чем-нибудь сосредоточиться, когда к тебе нарочито медленно приближаются такие твари, с явными намерениями перекусить тобой перед плотным обедом!

Еще неделю назад Марийа ударилась бы в панику, попыталась бы просто сбежать, и, скорее всего, таки пошла бы акулам на корм. Но сейчас она действительно была уже Хранительницей. И поэтому, перебарывая страх, девушка закрыла глаза, и позвала Предел.

Черная волна Силы побежала по венам, охватывая всю сущность ведьмы. В отличие от обычных магов, ей не нужны были внешние источники энергии — Предел был в ней самой.

Вода вокруг забурлила, завертелась мелкими смерчами, окружающими акул. Одна из рыбин дернулась было в сторону, явно не понимая, что происходит — но вихри окружили ее, ввинтились в мощное тело, акула забилась, вода окрасилась кровью…

Марийа обернулась ко второй твари, вытянула руку, представляя, что в ладони зажато сердце — и резко сжала пальцы. Акула, дернувшись, начала тонуть.

Оставшиеся четыре рыбы, видимо, поняли, что медлить не стоит, и с разных сторон бросились на девушку. Одну из них тут же пронзило насквозь, от пасти до хвоста, тонкое черное копье из энергии, вторую просто разорвало на куски… Хранительница материализовала прямо в воде свое любимое оружие — эльфийскую саблю, создав ее прямо из энергии Предела, и полоснула по приближающейся морде. Акула дернулась, распахнула зубастую пасть, Марийа перехватила клинок, всаживая его в небо рыбины…

…и в этот момент все ее тело пронзила дикая боль. Не соображая что делает, и едва не теряя сознание от болевого шока, девушка наугад полоснула саблей вниз и вбок, вонзила клинок между сомкнувшихся на ее бедрах жутких зубов, мысленным приказом расширила лезвие, пытаясь разомкнуть пасть неосторожно выпущенной из виду седьмой акулы.

Ей повезло — раненая рыбина, дергаясь, ринулась вниз, подальше от этой неожиданно больно кусающейся добычи, еще одна акула наконец заметила плавающие вокруг куски бывших товарок, и с аппетитом принялась за еду, забыв о несостоявшейся жертве.

Марийа боролась с акулой, едва не теряя сознание. Казалось, даже на костре ей не было так больно и страшно… Может, оттого, что когда ее казнили, девушка уже смирилась с неизбежностью гибели?