Андрей Мартьянов - След Фафнира

– Евангелина Чорваш, Австро-Венгерская империя.

– Я буду очень рада, если мадам де Монброн будет называть меня Евой, – сказала девица, на коей красовался мужской шоферский костюм из коричневой кожи. Жюстин заметила, что левая ладонь до крайности эманципированной барышни туго перевязана бинтом. – Я рада, мадам.

– Чорваш? – Жюстин на миг задумалась, вспоминая. – Ева Чорваш? Дочь господина Фердинанда Чорваша? Венгерского банкира? Вы собираетесь объехать вокруг света на автомобиле, верно? Я только вчера читала в газете!

– Собиралась объехать… – потупила взгляд Ева. – Боюсь, предприятие на грани срыва, мадам.

– Я рада вас видеть, – наконец-то улыбнулась госпожа де Монброн. Впрочем, ее улыбка была дарована только Евангелине. – У вас поранена рука, милая?

– Чепуха, оцарапало пулей. Это не страшно. Будет достаточно перевязать вечером.

Данный ответ настолько поразил Жюстин, что она бросила молниеносный взгляд на Джералда и прочих мужчин, сурово потребовав:

– Мадемуазель, почтенные мсье, рассаживайтесь как будет удобно, – новый рывок за шнур колокольчика. – Ванесса, вино гостям, мне и молодой даме – кофе!

– Я, с вашего позволения, тоже выпью вина, – хладнокровно бросила Ева горничной. – Будьте добры, дорогуша, принесите бутылку «Мадам Клико». Нет, лучше две! Надо выпить за удачу, которая нам сопутствовала!

Жюстин покосилась на Еву с ошеломленным недоумением, однако подтвердила:

– Ванесса, поспешите. И… И фрукты, наверное… Обед, как всегда, вовремя.

Знаменитое «Клико» еще не было доставлено в кабинет, когда ворвавшийся лакей сообщил, что мадам де Монброн срочно просят спуститься. Доктор, закончивший свои таинственные манипуляции с мсье Робером хочет переговорить с госпожой. Жюстин коротко извинилась и вышла.

– Что будем говорить? – спросил у Джералда Тимоти. – С мамашей Робера держи ухо востро…

– Правду, – непреклонно отозвался милорд. – Мадам Жюстин не сможет нас предать. Хотя бы из-за любви к сыну. Пускай я разучился доверять даже самому себе, но сейчас нам требуется влиятельный союзник…

Откровенная беседа днем не состоялась – Жюстин надолго осталась с Робером, погрузившимся в болезненное полубредовое состояние. Начиналась горячка, пусть многоопытный мсье Лаваль и приложил все знания и усилия: сквозная огнестрельная рана была вычищена, зашита и наново перевязана. К счастью, пуля не задела кость и ветви нервного ствола. Одна беда – молодому Монброну разорвало крупный сосуд, много часов не перестававший кровоточить. Требовалось благодарить доктора Шпилера, умело наложившего жгут, но вот перевязать поврежденную жилу лигатурой в «полевых» условиях возможности не было и Робер потерял не меньше пинты крови.

Так или иначе, концессионеры, по прошествии далеко не самых лучших в своей жизни суток, добрались до столицы Франции и нашли относительно безопасное убежище. Если недоброжелатели и попытаются как-либо навредить компании лорда Вулси, то для этого придется приложить много усилий – дом на улице Тампль охраняется как полицией, так и частными агентами, нанятыми мадам де Монброн ради пущего спокойствия клиентов банка. Со времен Бонапарта квартал почитается спокойным и даже во многом аристократическим, а если не терять внимательности и осторожности, после неприятных германских приключений, Париж покажется самым безопасным местом на свете.

Ванна, чистое белье, приличная одежда и хороший обед – что иное требуется джентльмену после утомительного путешествия? Распоряжениями хозяйки, а далее и экономки, оригинальным визитерам предоставили гостевые комнаты (самая лучшая, разумеется, досталась мадемуазель Евангелине, с видом на сквер Тампля). Джералд тотчас строго-настрого приказал шторы не раскрывать и к окнам не подходить, а уж тем более не появляться на балконах. Возле парадной лестницы и лифта всегда обязан находиться один из концессионеров, причем с оружием – конкуренты, как это следует из событий на границе, отбросили шутки в сторону и начали прибегать к опасным крайностям. Однако хуже всего то, что в семь с четвертью вечера на Восточный вокзал прибывает поезд, а с ним и злополучный ящик.

Джералд рассуждал таким образом: если дипломатический груз беспрепятственно миновал рубежи Франции и по дороге не произошло неких событий, связанных с гибелью пассажиров или работников железной дороги, получить сокровища дракона будет нетрудно – милорд хранил выданную господином консулом бумагу, обязывавшую сотрудников Британской миссии в Париже передать ящик лорду Вулси. Требуется лишь подтверждение из Лондона, а затруднений в получении такового не возникнет. Другое дело, если «ручной демон» по дороге развлекался в свойственной ему кровавой манере. Будет много полиции, репортеров, да и некоторые другие заинтересованные стороны могут прислушаться к шуму, который непременно поднимется. А встречи с указанными «заинтересованными сторонами» следовало избегать всеми силами. Благо опыт теперь имеется.

Вдобавок, привозить сокровище Фафнира в дом Робера просто опасно! Неизвестно, что может учудить обитающий в драгоценностях Бургундских королей монстр – пожар, взрыв газовых труб, очередную резню или нечто иное. Вполне достаточно припомнить одну ночь в сравнительно небольшом Страсбурге, и станет очевидно – проклятие найдет в миллионном Париже достаточно жертв, чтобы утолить растущую с каждым днем жажду разрушения.

Как поступить?..

– Значит, ваш «отдых на Рейне» скрывал совсем иную цель? Кладоискательство? Никогда не могла бы предположить, что столь солидные и образованные господа решатся на авантюру в жюльверновском духе!

– Да, мадам. Весьма многие люди живут мечтами. Свою мы осуществили… И теперь мечта навязчиво преследует нас.

– То, что вы рассказали, настолько… Настолько необычно!

– Вы хотели сказать – фантастично и нереально? Остается лишь сожалеть, что в эпоху просвещения и науки человечество позабыло о своем прошлом. А события минувшего, особенно дурные, имеют свойство повторяться.

– Я раньше слышала много занимательных историй и далеко не каждая оказывалась ложью или была чересчур приукрашена фантазией рассказчиков. Я верю вам, Джералд. Итак, клад, обладающий невероятной ценностью, как в золоте, так и в контексте историческом, у вас в руках и вы сумели вывезти ценности в Республику. Не терзайтесь угрызениями совести – сокровища принадлежат как Германии, так и Франции, при Меровингах и Шарлемане [19]мы были единым государством, говорить о воровстве нелепо.

– Таким образом можно оправдать и мэтра Шлимана… Троянское золото две тысячи с лишком лет назад принадлежало грекам, а не туркам, на чьей территории оно было найдено.