Наталия Аникина - Кошка, которая умела плакать

— Ты более не гневаешься, отец? — всё тем же искренне извиняющимся тоном, но уже с шаловливой усмешкой на лице спросила Аниаллу. Эал не стал отвечать — Алу и так было хорошо известно, что он, конечно же, не сердился на неё. Не было ни в Бриаэлларе, ни за его пределами существа, более довольного её поступком, чем патриарх Селорн.

Он протянул Аниаллу руку и помог ей подняться с колен. Ладонь его была такой же чёрной, как и тыльная сторона кисти, а длинные когти редко были втянуты внутрь, как сегодня. Столь же редко он улыбался так искренне: обычно на его губах играла плотоядная улыбка хищника или ехидная и презрительная усмешка, от которой чувствуешь себя таким отвратительным и ничтожным созданием, что хочется немедленно умереть. Именно поэтому мало кому нравилось смотреть в лицо Селорну, хотя, как и все алай, он был очень красив. Но Аниаллу, к счастью, принадлежала как раз к этому узкому кругу избранных.

Патриарх дома ан Ал Эменаит был непредсказуем, как дикий зверь, последствия его гнева давно вошли в легенды, как и то, что он часто пользовался данным всем эалам-мужчинам талантом телепата. Он превращал своих врагов в беспомощных марионеток, лишённых собственной личности и воли. В назидание оставшимся недругам и на благо семьи, разумеется, ведь слуги, беспрекословно выполняющие любой приказ, никогда не будут лишними.

Многие считали Селорна сумасшедшим. Многие боялись его. Многие ненавидели. Но мало кто знал, что всё его поведение, весь его образ жизни — отнюдь не следствие неуравновешенности и злобного характера, а лишь ширма. Его действия, с виду такие необдуманные и спонтанные, каждая вспышка его гнева, которая казалась непроизвольным проявлением эмоций, были хитро спланированным прикрытием для более тонких и менее… законных методов воздействия. Патриарх Селорн, бывший Властитель Великого леса был сильнейшим телепатом. И этот дар наделял его властью над врагами. Но не против каждого противника можно было действовать открыто: завладев чужим разумом, он мог бы тем самым сделать себя уязвимым для более могущественных персон, дав им возможность обвинить его в этом преступлении и, собрав на этой почве единомышленников, отправить Селорна к демонам.

Вот для того, чтобы этого не произошло, Селорн и позволил себе «распуститься» до крайности. Ему надо было скрыть, замаскировать своё влияние. Он был слишком талантлив, чтобы его волшебство могли обнаружить, но вот результаты применения этого волшебства были более чем очевидны и изобличали патриарха куда лучше всевозможных магических экспертиз. Магия Селорна не была сродни мягкому воздействию не-эалийских алаев, которое постепенно и незаметно для самого существа меняет его намерения, заставляя его испытывать такие чувства и привнося в его голову такие мысли, которые были угодны волшебнику. Патриарх ан Ал Эменаит действовал только в тех случаях, когда надо было быстро вмешаться в происходящее и переломить ход событий, когда в кратчайшие сроки надо было заставить то или иное существо кардинально поменять линию поведения.

Такую резкую перемену можно было бы списать на банальный испуг. А пугаться действительно было чего — тут ясно угадывались старания Ан'си'шиала Малаура, второго отца Аниаллу, поистине короля всех актёров. Это ему обязан был патриарх Ал Эменаит столь интересной и полезной ролью. За сотни лет жизни в Бриаэлларе о том, что за порывами Селорна стояли чёткий, холодный расчёт и потрясающий ум сверхосведомлённого эала, догадывались единицы, и все они принадлежали к алайской или танайской расе, то есть были в той или иной степени союзниками патриарха Селорна.

Он был мудрым правителем и, хотя это трудно было заметить со стороны, искренне любил свой народ и верно служил богине и благу Бриаэллара. Он мог бы быть другим — более мягким и покладистым, более спокойным и общительным, — но в той ситуации, которая сложилась в Бриаэлларе на момент его переселения сюда, эта модель поведения была наиболее выгодной, и Селорн успешно играл избранную роль. Она стала частью его жизни, и он ни на секунду не отходил от неё. Так было и сейчас. Но Аниаллу знала, что стоит ситуации измениться, и Селорн также легко изменит себя. Селорн и на самом деле был очень эмоционален, как и все его соплеменники, но эалийское происхождение наделило его умением контролировать свои чувства и заставлять их служить поставленной цели.

Однако великое множество существ ни о чём подобном не догадывалось. Поговаривали, что он на самом деле не сам отрёкся от престола Властителя, а был изгнан за какое-то особенно страшное преступление. Они даже жалели несчастный дом ан Ал Эменаит, по воле судьбы оказавшийся под властью жестокой и кровожадной твари, имя которой Селорн. Трудно чувствовать себя комфортно рядом с существом, способным в любой момент грубо вломиться в твоё сознание или, более того, выхватить свой знаменитый клинок и без видимой причины прикончить собеседника. Невыносимо постоянно находиться рядом с таким существом — так недалеко и до сумасшествия. Это угнетало всех врагов патриарха, но никак не портило его отношений с союзниками и… друзьями, которых, впрочем, по мнению общественности, Селорн не имел вовсе. Члены его дома считали патриарха суровым, но справедливым правителем, истинно мудрым и неоднократно доказавшим свою состоятельность. Они знали, что ни безумным тираном, ни банальным извергом Селорн не был.

Аниаллу тоже знала это. Знала, что клинок Селорна, даже если тому придётся продемонстрировать с его помощью свою власть и силу, остановится в ногте от её шеи. Ей нравилась эта иллюзия опасности, которая никогда не становилась реальной. Правда, она чувствовала какую-то тревогу и нервозность, но это были приятные чувства. Это доставляло ей какое-то странное удовольствие — чувствовать себя в уютной безопасности рядом с существом, при одном упоминании имени которого у большинства кровь леденеет в жилах, губы начинают шептать молитвы, а руки тянутся к оружию. Это было игрой, спектаклем, поставленным патриархом Малауром, где она играла роль любимой кошки тирана, которую он ласково гладит одной рукой в тот момент, когда другая безжалостно разит врагов, о чём, впрочем, кошка не имеет ни малейшего представления — она знает своего хозяина только в одном его проявлении. Вот такое глупое и наивное существо! Алу обожала делать большие глаза и рассказывать окружающим, что «Селорн совсем не такой»…

Аниаллу убрала свернувшийся глимлай в рюкзак и заправила толстую косу обратно за ремень. Приведя себя в надлежащий вид, она подошла к Селорну, и они зашагали вглубь дома по чёрно-изумрудному ковру.

— Тебя можно поздравить с первым заданием? — спросил патриарх, когда они миновали открытую галерею и вошли под своды Внешнего замка.