Вольф Белов - Император полночного берега

Все голоса смолкли. Ошеломленные арамеи безмолвно смотрели на поверженного Ригидия, слывшего одним из лучших бойцов.

– Отныне твои воины повинуются мне, как и ты, – объявил Хорруг побежденному противнику и кивнул Аммату: – Помоги ему.

Несколько человек по зову дромида подняли раненого князя и унесли в терем. Обведя взглядом притихших гостей, Хорруг мрачно произнес:

– Я готов принять вызов любого из вас. Кто еще сомневается в моем праве называться князем?

Ответом послужило молчание.

– Идите за мной, и получите то, чего никогда не имели, – продолжал Хорруг. – Останетесь здесь – ваши семьи ждет смерть от голода и холода. Готовьте племена к походу. Я дам знать, когда мы выйдем в степь.

Вскинув меч и выставив щит, Тангендерг устремился вперед. Противник также бросился ему навстречу. В центре двора два бойца сшиблись щит в щит. От сильного толчка более рослого и тяжелого противника Тангендерг едва устоял на ногах, но тут же ударил мечом. Другой паренек заслонился щитом и ударил сам. После обмена еще несколькими ударами Тангендерг отбросил щит в сторону, схватился обеими руками за рукоять своего меча и атаковал более стремительно. Вскоре противнику пришлось отступить, а еще через мгновение он выронил меч и упал на собственный щит. Тангендерг обрушил клинок на поверженного противника. Парнишка вскрикнул и зажмурился. Меч Тангендерга не достиг цели, звякнув о другой меч. Карденг перехватил меч мальчишки своим клинком и ловким приемом заставил его выпустить оружие.

– Почему ты не остановился? – сурово спросил воин Тангендерга. – Ты чуть не убил его.

Мальчишка пожал плечами:

– Ты сам говорил, что нельзя научиться драться, если не драться по-настоящему.

– И ради этого ты готов убивать своих товарищей?!

Тангендерг вновь безразлично пожал плечами:

– Он мне никто. Чего ради его жалеть?

– А того ради, что я так сказал! – рявкнул воин. – Иди тренируйся на столбе.

Мальчишка в третий раз пожал плечами, подобрал свое оружие и направился в дальний конец крепостного двора, где стояли врытые в землю несколько толстых деревянных столбов высотой в рост человека. На этих столбах юные воины отрабатывали силу удара. Тангендергу нравились занятия, будь то кулачный бой, битва с противником на шестах и мечах или нудные атаки против таких вот истуканов. Распоряжение Карденга не могло послужить мальчишке наказанием. Бросок всем корпусом вперед, удар щитом, отступ и удар мечом. Снова и снова, до дрожи в коленях, ломоты в пояснице и боли в суставах, пока не заноют все кости и меч не начнет вываливаться из ослабевших пальцев.

Карденг покачал головой. Из Талбота он привез жалкого птенца, в котором была лишь злость. Теперь этот птенец начал расправлять крылья, в нем проявлялась сила, а злость переросла в злобу и жестокость. За детские годы унижений в мальчишке столько накопилось этой злобы, что теперь она выплескивалась на всех без разбора. Карденг начинал опасаться, что скоро уже не сможет обуздывать своего ученика.

В ворота крепости вошел рослый воин при оружии, но без доспехов. Окликнув Карденга, он сообщил:

– Корабль готов. Ждем только тебя.

– Сейчас буду, – кивнул Карденг.

Воин ушел. Проводив его взглядом, Карденг вновь перевел свое внимание на Тангендерга. Мальчишка все так же бросался на столб. От его ударов столб содрогался, щит трещал, а из-под меча разлетались крупные щепки. Понаблюдав некоторое время за неистовыми атаками мальчишки, Карденг снова покачал головой и решительным шагом направился к ученику.

– Хватит! – остановил он мальчишку.

Тангендерг опустил меч и выжидательно уставился на своего учителя.

– Собирайся, – приказал Карденг. – Отправишься со мной. Пожалуй, не стоит оставлять тебя здесь без присмотра.

– Я готов, – ответил мальчишка.

– Не хочешь больше ничего с собой взять? – поинтересовался Карденг.

– Меч при мне, а больше мне ничего не нужно, – просто сказал ученик.

– Тогда иди за мной. Корабль уже ждет.

– Далеко мы отправляемся? – полюбопытствовал Тангендерг, следуя за воином.

– В Ногару. Там у тебя будет возможность набить руку… на своих врагах.

– Могу я повидаться с мамой перед дорогой?

– Нет, не можешь.

– Почему? Ведь поход будет долгим.

Карденг остановился, повернулся к мальчишке и, положив руку ему на плечо, посмотрел ученику в глаза.

– Тебе не терпится стать взрослым, стать настоящим воином, но ты еще слишком мал и скучаешь по матери. Вы давно не виделись, но я не могу тебе позволить встретиться с ней. Так будет лучше для тебя. То, что ты ее сын, здесь знаем только мы с тобой. Скоро об этом забудут и в Талботе. Пусть все так и остается, иначе ты никогда не сможешь вступить в клан. Ты ведь не хуже меня знаешь, кем считают твою мать люди.

При этих словах Тангендерг сразу помрачнел и стиснул зубы.

– Знаю, – со злобой процедил он.

Данго выпустил мотыгу из рук и с трудом разогнулся, держась за поясницу. Арианта протянула ему фляжку с водой.

– Давай, я помогу, – предложила девушка.

Она потянулась было к мотыге, но Данго остановил ее:

– Не надо. Не девичье это дело – в земле ковыряться.

Арианта весело рассмеялась.

– Я же не царская дочь. Мой отец был простым рыбаком, я привыкла к тяжелой работе.

– Это неважно, работать я сам умею.

– Особенно языком, – заметил Идигер.

Он стоял в отдалении неподвижно, скрестив руки на груди и, как всегда, скрыв лицо капюшоном.

– А ты, между прочим, мог бы и помочь, – ответил ему Данго.

– Вы сами последовали за мной, – бесстрастно напомнил жрец. – Извольте приносить пользу. Мне все равно, кто из вас будет копать. Если не можете, я найму землекопов в ближайшем селении.

– Почему ты ходишь за ним? – тихо спросила Арианта у Данго. – Ты не слуга ему и не раб. Давай уйдем, и пусть он сам откапывает свою гробницу.

– Не сейчас, – так же тихо ответил Данго.

Он взялся за мотыгу и стал снова откидывать песок в сторону.

– Ты можешь сказать, что мы здесь ищем? – поинтересовался Данго между делом.

– Увидишь, когда откопаешь, – отозвался Идигер все так же бесстрастно.

– Ты уверен, что оно именно здесь? Все кругом такое одинаковое. Все эти камни похожи друг на друга.

– Оно здесь, – спокойно заверил жрец своего землекопа. – Чем быстрее ты будешь работать, тем быстрее в этом убедишься.

Несмотря на то, что копать приходилось рыхлый песок, Данго уже порядком утомился и смозолил ладони. При других обстоятельствах он ни за что не взялся бы за мотыгу. Жрец был прав: подобно своему отцу, Данго не привык к тяжелому физическому труду, зарабатывая на жизнь ловкостью рук и изворотливостью ума. Но у парня имелись свои причины оставаться подле Идигера, поэтому он терпел все.