Ольга Митюгина - Черный пес Элчестера

И утро было звонким и морозным, словно горящая на солнце льдинка, и были свежие ягоды на столе, и известным способом похищенный с чьей-то трапезы гусь, и постройка ледяной горки...а под вечер Мили попросила рассказать ей какую-нибудь легенду...

Фрэнсис сидел перед огнем, привычно обняв за плечи любимую, и на несколько минут задумался, о чем же рассказать...

- О рыцарях Круглого Стола, - попросила Мили. - Мне очень нравятся эти предания.

- Тогда пусть это будет история про любовь, - улыбнулся граф. - Я расскажу тебе о сэре Гавейне и леди Рагнелл...

Мили слушала, затаив дыхание, и Фрэнсис негромко говорил о темном лесе Инглвуд, о страшном зачарованном черном озере в чаще, и о мрачном замке, что высился над скалами, поднимавшимися из опутанных чарами вод...

Он не сразу заметил, что Милица перестала слушать. Глаза ее расширились от непонятного испуга и растерянности, она прижала руку к губам - и вдруг расплакалась.

- Мили... Мили, господи, что случилось? Что с тобой? - встревожившись, спрашивал юноша, беспомощно пытаясь понять, что же в этой легенде могло так расстроить его любимую.

Она бросила на него отчаянный, горький взгляд, и быстро что-то спросила.

Глаза Фрэнсиса расширились.

Он не понял ни слова.

- Не может быть... - выдохнул юноша. - Только не сейчас...о нет!

Они смотрели друг на друга, ошеломленные, беспомощные, отчаянно схватившись за руки - и вдруг порывисто обнялись, словно неведомая сила, лишившая их разговоров, грозила вот-вот умчать и самих на разные концы света.

Фрэнсис держал в ладонях лицо любимой, погрузив пальцы в ее волосы, и душа его сжималась от боли: девушка так близко, и словно за тысячи миль отсюда...

- Фрэнсис... - нежно произнесла она его имя. И тихо выдохнула еще одно слово.

- Любимая... - так же тихо ответил лорд.

Они сбивчиво и трепетно шептали друг другу ласковые слова, осыпая их скользящие лепестки дождем пронзительной нежности, доверяя рукам и губам досказывать остальное, и - светом глаз - разгоралось понимание, что им не нужны разговоры, чтобы понять главное...

Мили осторожно прижала его ладонь к своему сердцу.

- Родной... Ты обещал учить со мной французский, чтобы я походила на леди...

Из этой фразы Фрэнсис уловил лишь слова "леди" и "французский", но их было довольно, чтобы он понял просьбу. Глаза его разгорелись от предвкушения.

- Итак, моя ненаглядная, не станем откладывать занятия!

Через несколько дней Мили уже безошибочно определяла, на каком языке разговаривает в данный момент Фрэнсис: на английском или французском. Английские фразы она понимала с удивительной легкостью, словно большая часть слов спокойно дремала в памяти, и ее нужно было только разбудить... Фрэнсис и сам поражался, как, в свою очередь, легко начинает понимать словацкий, лишь дав себе труд вслушаться в разговор любимой - а он вслушивался, и с немалым усердием! Часто оба, волнуясь и коверкая слова, пытались заговорить на языке другого, и беседы их день ото дня становились оживленней и ярче...

С французским оказалось сложнее, - возможно, потому, что раньше граф никогда не говорил на нем при девушке - но Фрэнсис с упорством продолжал занятия, "осчастливив" Милисенту еще и немецким: "Мы сейчас в немецких землях, а ты такая способная, солнышко мое"...

Манеры, геральдика, история. Рыцарь всерьез занялся превращением крестьянки в знатную госпожу, и она старалась помочь ему, как только могла: своим усердием и ответственностью.

Молодой человек пытался освоить магию, и Мили начала с целебных трав, поскольку чистого колдовства тут было меньше всего, а результатов добиться можно довольно быстро - и Фрэнсис старательно запоминал, заучивая простые магические формулы, которые позволяла ему узнать наставница.

Между тем точили о лес свои зубы рождественские и крещенские морозы, январь затянул заиндевевший воздух тонким хрустящим шелком, и, наконец, февральские ветры задули в свои ледяные горны, созывая в обратный путь снежных духов - и те поземками мчались за посланцами зимы, отбывающей на север.

И вот оттаяли небеса, покрылись черной ноздреватой коркой белые макушки сугробов, терпко и пьяняще запахла потемневшая кора деревьев, насквозь пропитавшаяся вешней влагой, а солнце лучами разметало плотные серые тучи. Оно сияло, радостное и молодое, умытое сырыми мартовскими ветрами.

Крыша домика сияла искристой бахромой сосулек, и Мили, смеясь, подставляла ладони капели, собирая юную весеннюю воду. На вершинах гор еще лежал снег, но каждая капля, каждый порыв ветра шептали: скоро откроются перевалы...

Синие тени сплетались с черными, воздух лучился...

Милица уже столь изящно изъяснялась на английском, словно владела им от рождения.

- Какая ранняя здесь весна, - удивлялась словачка. - В наших краях март суровей... А тут к апрелю сойдет снег!

Апрель не обманул их ожиданий: снег сошел, деревья окутались прозрачным зеленым облаком, а потом заструился аромат диких яблонь... Украсились белыми пушистыми зонтиками соцветий рябины...

Фрэнсис приносил Милице из леса огромные белопенные букеты, и она украшала ими стол, а по вечерам юноша и девушка садились на крылечке и, взявшись за руки, смотрели на ясные весенние звезды в голубом теплом небе... Вставала огромная золотая луна, звенели сверчки, воздух был свеж и прозрачен, и тени от лунного света контрастно и четко ложились на траву...

С весной пришли новые заботы. Фрэнсису пришлось замазывать трубу и заменять подгнившие за зиму доски. Мили вымыла окна, просушила и проветрила все вещи и постели. Приставив лестницу, оба залезли на чердак и впервые тщательно его осмотрели. Мили выскребла оттуда горы пыли и паутины, распахнула чердачное окошко - и дом словно облегченно вздохнул, когда солнечный весенний свет наполнил все его темные уголки.

- Знаешь, тут вполне можно сделать еще одну горницу, - заметила Милица. - А если сложить еще одну печь, то даже и спальню... Для гостей, или детскую...

Граф с восторгом поддержал эту идею, и судьба чердака была решена.

- Сейчас начало весны. У нас хватит времени, дорогая. Если я не буду сидеть сложа руки...а я не буду... - мурлыкнул он, заключая ее в объятья, - то к холодам наш дом превратится в роскошный двухэтажный дворец!

- Только не забудь построить внутреннюю лестницу на эту верхотуру! - смеялась ведьма.

Следовало утеплить конюшню, наточить проржавевшую косу, чтобы к травостою было чем запасать корм для коня, раздобыть грабли...

- А еще нам надо свое молоко! - заявил однажды молодой хозяин. - Я всю зиму мечтал о свежем молоке, хотя твои настои и отвары восхитительны...

- Значит, нужна корова! - усмехнулась Милица. - И тогда, мой дорогой, будет тебе не только молоко! Будет и масло, и сметана... А сыр! Я делаю замечательный сыр!